Чудо о Розе
Шрифт:
Он рассказала сон Бенедикту...
Бенедикт смутился, не смог скрыть свои чувства...
– - Мне надо идти...
– пробормотал он заикаясь...
– - Странно... ушел... и без каких либо объяснений...
Аркадий вдруг понял, что Бенедикт видел тоже сновидение...
"Кажется, между Бенедиктом и примадонной завязалась связь...
– подумал Аркадий...
– Но зачем мне это нужно знать?.."
* * *
Аркадий невольно вздрогнул, повел плечами...
– - Не пугайся... это опять я...
– сказал Бенедикт...
– - С чем пришел?.. опять с жалобами?.. у тебя всегда кто-то виноват...
– - Не верь... врут все... я не преступник, я грешник... теперь мучаюсь...
Аркадий понимал, что все это слова, увертки, хитрость...
С Бенедиктом Аркадия связывали воспоминания детства, юности...
После публикации пьесы начались преследования... примадонна спасла Бенедикта от ареста в последнюю минуту... он уже видел себя в петле с запиской, подсунутой под язык...
Примадонна просила мэра за Бенедикта, умоляла... и добилась своего...
Такое не забудется... и Бенедикт не забыл...
Больше года он жил с Аркадием в подвале, потом на пятом этаже этого же дома...
Аркадий писал романы, Бенедикт писал плачи о погибели города...
Как-то ночью постучали в дверь...
Аркадий спал...
Опасаясь ареста, Бенедикт съел рукопись...
– - Да, да... я съел ее... и теперь мучаюсь... с ее слов писал... она мне диктовала... где теперь она?.. кого спросишь?.. не знаю, как я остался на этом свете... прятался в каких-то канавах, руинах, подвалах... время было смутное, тревожное... многие простились с этим светом... меня преследовали, арестовали, я подписал какую-то подлую бумагу... подсунули... за что-то, не знаю за что, я был обречен на погибель... думаю, не обошлось без проклятия Кассандры... вот, сказал, наконец...
– - Что такое ты сказал?..
– - Я проклят... вся моя жизнь складывалась как-то нелепо... с ложью, страхами... ночью не раз возникало желание уйти в эту темноту и не возвращаться...
– - Не знаю, что тебе сказать... я тоже сирота... меня усыновили в возрасте 13 лет... я знал бедность, унижение и отчаяние... плачи я стал составлять еще в детстве... и не словами я волновал... слова пришли потом, когда меня остригли наголо и заперли в изоляторе гордого и злого... свою вину я не признал... и очутился на острове вместе с прочими ославленными и безымянными... освободился я по недоразумению... писарь что-то перепутал... я вышел на песчаный берег, стою, тощий, рыжий, бледный... жутко смотреть... какая-то женщина увидела меня, перекрестилась... несколько дней я шел пешком... потом попытался на пароме перебраться на материк... ночью разыгралась буря... паром налетел на рифы, перевернулся и затонул... я очнулся на песчаном берегу среди утопленников... услышав нервный смех, восклицания, я привстал... меня нашли сумасшедшие из желтого дома, расположенного неподалеку... говорят, я дышал как жаба... им было смешно... чтобы избежать расспросов, я притворился идиотом... я жил среди них безымянный... мог бы и сто лет прожить, но увидел примадонну и потерял голову... примадонна устроила театр для сумасшедших, пела что-то из Валькирии Вагнера... на голове шлем с рогами и с крыльями... голос и красота примадонны поразили меня... и не только меня... ночью над желтым домом разожглось северное сияние, но меня там уже не было... я пел под окнами примадонны... нет, не плачи, я пел гимны... не знаю, слышала ли она меня или нет..."
– - И видела, и слышал...
– сказал Бенедикт...
– и не только она... я кое-что записал из твоих гимнов... спой...
– - У меня голоса нет... я пою губами...
Бенедикт писал для примадонны плачи, Паганини - музыку... она чувствовала музыку, но плачи ее не удовлетворяли... ей надо
Бенедикт много думал об этом...
Время было смутное... говорили о конце света...
Ночью Бенедикт увидел в видении нашествие грязи на город...
Это видение заслонилось еще двумя...
Бенедикт сел и описал эти видения стихами...
Стихи напечатали, правда, почти весь тираж изъяли... и приобщили к старому делу...
– - Я снова вернулся на остров...
– заговорил Бенедикт.
– Дальше идти было некуда... примадонна просила мэра пересмотреть дело... она говорила, что я был в ее снах... нет, это было позже, когда я стал писать ее замогильные записки... как-нибудь допишу их... все никак не соберусь... и о себе напишу затравленном, озирающемся... я пел плачи, а охранникам было весело... всем... помню, я уже плыл на пароме... ночью разразилась буря... паром налетел на рифы, перевернулся, и затонул... я чудом спасся... выполз на берег, волоча ноги как хвост... это был еще более дикий остров... три дня шел дождь, потом на меня спустилась грязь... обняла меня спящего, и так нежно...
– - Ты уже рассказывал эту история...
– - Да?.. не помню... я писал для примадонны плачи... в плачах свой синтаксис, свое расположение слов, свое отчаяние... и свои восторги...
Бенедикт помолчал, снова заговорил...
– - Прошлой ночью мне приснились дети примадонны... она не носила их в утробе, не кормила грудью... дети сами выросли и начали галдеть... я был среди них... они гонялись за мной с лестницы на лестницу... загнали меня на чердак, потом в подвал... очнулся я весь в слизи, плесени и паутине... я был выкидышем... потом превратился в мертвого старика... еще не отпетый, я лежал в гробу на подиуме... помню, лежать было неудобно... вдруг я услышал пение... пела девочка... голос тонкий, плачущий... она просила меня вернуться, и я вернулся... ужасная была ночь... девочкой была примадонна... я все никак не мог убедить ее, что она уже на том свете...
Бенедикт сел на камень... он сидел и смотрел сквозь слезы на море и иссеченные скалы...
Он пугал своим видом, речами...
Бенедикт исчез и Аркадий вернулся к своим размышлениям...
В размышлениях Аркадия тоже был театр, театр одного актера... без грима и масок... были и зрители... птицы, которые казались людьми...
– - Никто нас не спасет... всех нас грязь утянет в пропасть погибели... я вижу, как она ползет, расползается по улицам города...
"Что он бормочет, как в бреду?.. - размышляла Вика.
– Несчастный лишился ума... сознаюсь, я хотела счастья с ним, но, увы..."
– - Аркадий, опомнись!..
"Нет, не слышит он меня... боже, как я устала... не знаю, что мне делать..."
– - Бежать!..
"Кто это шепнул?.. и от кого мне бежать, от грязи или от собак?.. и куда?.."
– - Спасайся... беги или погибнешь!..
"Опять кто-то шепнул: беги, но я останусь... пусть будет так, если нельзя иначе..."
Вика увидела слезы на глазах Аркадия...
– - Ты очнулся... плачешь... могу ли я чем-то помочь тебе?..
– - Нет... просто у стариков глаза слезятся...
"Разве он старик?.. с ним творится что-то странное... где чувства, там и загадка... и я уже боюсь его... однако, как быстро темнеет..."
– - Как ты думаешь, куда ведет эта дорога?..
– - В ущелье...
– - Там можно укрыться?.. вставай, надо идти...
– - Я слышу лай собак... преследователи уже близко... свору псов спустили...
Донесся крик офицера:
– - Сдавайтесь!..
Аркадий и Вика уже бежали...
– - Ну, что вы встали?.. вперед, за ними!..
– - Там же пропасть...