Чудовища и люди
Шрифт:
Прошла минута, вторая. Началась и закончилась третья. Эвита ждала.
— Мне доводилось слышать, что Серая Госпожа ценит хорошую шутку, — сказал Арон наконец. — Так ли это?
— О да, – согласилась некромантка, – но мало кто из смертных способен разделить с Госпожой ее… особое… чувство юмора.
У Арона мелькнула мысль, что, пожалуй, про его собственное чувство юмора можно было сказать то же самое.
– На Крае, в самом главном, самом почитаемом храме Бога Солнца, хранится последняя существующая реплика Каира Солнечного, снятая с него в возрасте двадцати одного года. — начал
– К чему ты ведешь? – Эвита чуть нахмурилась.
— Все просто, госпожа. Я предлагаю позволить шпионам Светлейшего Таидо Рукури узнать, что в честь приближающегося Аксиса зловещие темные силы готовятся сжечь прекраснейший храм на Крае со всем его содержимым. Что злодеи нашли способ преодолеть все наложенные защиты. Что все уже готово. Храм -- это всего лишь камни и фрески, но реплика уникальна. Бесценна. Верховный жрец Солнечного побоится оставить ее в храме.
– Ты предлагаешь уничтожить реплику во время перевозки, когда она на время лишится защиты храма? – задумчиво уточнила Эвита.
– Не совсем. В том, чтобы просто уничтожить реплику, нет… изящества. Нет шутки, которую могла бы оценить Серая Госпожа. Я предлагаю подменить эту реплику на другую, а оригинал… Ему тоже можно будет найти должное применение.
– И в чем будет заключаться соль шутки?
Арон позволил себе улыбнуться – едва, самыми уголками губ. Поднялся на ноги, прижал кулак к сердцу, а потом открыл ладонь в том самом старинном благословляющем жесте, который можно было видеть на многих фресках в самых разных храмах Солнечного, фресках, срисованных с той единственной оригинальной реплики.
Открыл ладонь и заставил себя изменить выражение лица: спрятал весь холод и тлеющие под ним злость и ненависть глубоко внутрь, а на их место призвал всю любовь, которую он когда-либо ощущал, всю способность прощать – которой было куда меньше, чем любви, – и всю доброту, которая в нем еще оставалась.
Мгновение, второе, третье – в глазах Эвита мелькнуло редкое для нее чувство – растерянность.
Четвертое мгновение, пятое – он опустил руку, позволил своему лицу принять привычное выражение и проговорил, вновь усаживаясь в кресло:
– Вместо того, чтобы молиться аватару своего бога, все жрецы Солнечного, все прихожане, все паломники будут молиться реплике, снятой с Темного мага. Молиться на образ одного из тех, кого они изо дня в день проклинают. Как вы полагаете, госпожа, Богиня оценит такую шутку?
Эвита молчала долго, изучая его так, словно только что увидела впервые.
– Полагаю, – сказала наконец, – полагаю, что такую шутку Серая Госпожа оценит точно. Но… Разве ты так уж похож на Каира?
Арон чуть улыбнулся.
– Госпожа, как давно вы были в храме Солнечного? В любом его храме?
– …очень давно.
– Значит, ваши недавние слова о том, что я будто бы сошел с фресок Солнечного, оказались лишь удачной догадкой. Потому что – а я за последние годы побывал
– Реплика копирует не только внешность, но и чувство магии, – задумчиво сказала Эвита. – Конечно та, что была снята с Каира тринадцать веков назад, уже потеряла свой Свет, он уходит первым, но твоя Тьма никуда не денется. Хотя, если провести тебя Вратами и сразу после этого снять реплику…
– Тьма и Свет уходят первыми, госпожа, а вот стихии остаются куда дольше, – перебил ее Арон подчеркнуто почтительным тоном. – Каир, как известно, был сильнейшим огневиком. Но чувство магии не станет проблемой. Если окажется, что стихийная магия все еще отражается в реплике, я могу скрыть свою Тьму, но оставить нужные стихии.
– Сможешь? На третьем уровне? – Эвита подняла идеальной формы брови.
– Смогу.
– И Тьма позволит прогнать себя вот так?
– Позволит.
– Мне… нравится твоя идея. Я дам тебе людей и средства, необходимых для подготовки этой… шутки. Если все удастся, останешься жив и приобретешь сильного союзника. – некромантка поднялась, подошла к выходу. Уже в дверном проеме обернулась к нему. – Если же нет… – и вышла, оставив угрозу висеть в воздухе.
Арон смотрел ей вслед, чувствуя, как гнев, тщательно сдерживаемый в течении разговора, стягивает кожу на скулах, кривит его губы в злой усмешке. За всю его жизнь по пальцам одной руки можно было пересчитать людей, которых он любил и уважал настолько, что готов был стерпеть от них даже угрозы, не желая за то сломать им шею. Но все эти люди были мертвы.
Да, он подготовит шутку в подарок для Серой Госпожи. Да, он сделает все, чтобы превратить некромантку в своего верного союзника. Но ни их первую встречу шесть лет назад, ни этот разговор он не забудет.
***
Реплика получилась идеальной, похожей на оригинал как две капли воды. По крайней мере, так казалось другим людям. Но Арон разницу ощущал – где-то глубоко, даже не на уровне Дара, а в своей крови, плоти и костях. Будто бы эта реплика – сделанная одним очень талантливым и очень бедным Светлым магом – до сих оставалась связана с ним.
– От художника ты, надеюсь, избавился? – Эвита по второму кругу обходила реплики, разглядывая, сравнивая. У них была еще половина часа до того, как реплику, снятую с Арона, нужно будет поместить на место оригинала, и Эвита пожелала – собственно, потребовала – посмотреть на то, что получилось.
Для обычного человека любая реплика выглядела как статуя в человеческий рост, раскрашенная так, чтобы полностью соответствовать внешнему виду человека. Но маги и жрецы видели исходящее от реплики сияние, подобное эррэ живого человека. Создавать реплики было особым, очень редким видом искусства, обычно удающимся только Светлым магам, и способных на такое высоко ценили. Но не тогда, когда этим Светлым магам приходило в голову закрутить роман с темной магичкой, а потом и вовсе сочетаться с ней законным браком и настрогать кучу детишек…