Чудовище (Страшно красив)
Шрифт:
— Ты запихнул меня сюда, чтобы избавиться от меня.
— Я действую в твоих интересах. Я оберегаю тебя от посторонних взглядов. От людей, которые не прочь использовать твою трагедию в собственных интересах и…
— Это сладенькая чушь! — Мне показалось, что изумрудные стены опять наползают на меня. — Ты оберегаешь себя. Ты боишься, как бы люди не узнали, что у Роба Кингсбери такой сын.
— Кайл, разговор окончен.
— Нет, не окончен! Не вздумай отключиться. Если ты так сделаешься поеду на Эн-би-си и дам интервью. И поеду прямо сейчас.
Это
— Чего ты хочешь, Кайл?
Я хотел, чтобы все стало как прежде. Чтобы я снова ходил в школу, общался с друзьями и радовался жизни. Но это зависело не от отца.
— Мне от тебя нужно не многое. Сделаешь — я останусь в этой резервации. Откажешься — я расскажу о себе всему миру.
— И что же тебе нужно?
— Во-первых, компьютер с выходом в Интернет. Ты боишься, что я выкину какое-нибудь безумство. Например, позову сюда журналистов с фотокамерами. — «И расскажу им, что я твой сын», — мысленно добавил я. — Но я этого не сделаю, если ты выполнишь мои просьбы. Я хочу знать, что происходит в мире. Реально, а не по картинкам из телевизора. Может, найду для себя какой-нибудь форум или чат.
Мои слова звучали так, что мне захотелось заткнуть уши. Просто мыльная опера!
— Ладно. Обещаю.
— Второе. Мне нужен учитель.
— Учитель? По-моему, раньше у тебя не было тяги к учебе.
— Это раньше. Теперь мне нужно чем-то занять время.
Отец молчал, и я продолжил:
— А вдруг это кончится? Вдруг, или постепенно, день за днем. Может, ведьма передумает и вернет меня в прежнее состояние. И кем я буду? Отупевшим невеждой?
Насчет возвращения — я сам в него не верил, да и отец тоже. У меня теплилась другая надежда: а вдруг в Сети я познакомлюсь с какой-нибудь девчонкой? Для этого нужен компьютер. Зачем мне учитель — этого я сам толком не понимал. Отец был прав, раньше я ненавидел школу. Но теперь, лишившись ее, захотел учиться. К тому же с учителем можно общаться. Разговаривать.
— Короче, не хочу отстать от жизни.
— Хорошо. Я подыщу тебе преподавателя… Что-нибудь еще?
Я набрал в легкие воздуха.
— Третья и последняя просьба: я не хочу, чтобы ты меня навещал.
Я сказал об этом, поскольку знал: отцу и самому не хочется сюда приезжать. А его визитов по обязаловке мне не надо. Он бы приезжал «из чувства долга», как в больницу или дом престарелых, не больше чем на пятнадцать минут. И даже в это ничтожное время он бы поминутно смотрел на часы или, еще хуже, говорил по мобильнику.
Я ждал, не станет ли он возражать и изображать хорошего отца.
— Прекрасно, — ответил он. — Если это все, чего ты хочешь…
Роб Кингсбери остался верен себе.
— Да, это все, чего я хочу.
Я отключился первым, чтобы не передумать. И не начать умолять его жить вместе со мной.
Глава 2
Отец умел действовать быстро. Через неделю у меня появился учитель.
— Кайл, познакомьтесь, — сказала Магда. — Это Уилл Фраталли. Он будет заниматься
После того как я на нее накричал, она больше не называла меня мистером. Пустяк, но мне стало легче с ней общаться.
Фраталли было около тридцати. Высокий и, как мне показалось, совершенно повернутый на учении. На нем были потертые мешковатые джинсы и синяя рубашка с воротником на пуговицах. По всему чувствовалось: работал в обычной бесплатной школе, причем не ахти какого уровня. Он пришел не один, а с рыжим лабрадором.
— Здравствуй, Кайл, — произнес Уилл Фраталли.
При виде меня он не вскрикнул и даже не поморщился. Это уже плюс. Однако он вообще смотрел не на меня, а куда-то вбок.
— Проходите сюда, — махнул ему рукой я. — Но мы вряд ли поладим, даже если вы будете смотреть на меня.
Пес глухо зарычал.
Уилл засмеялся.
— Это несколько затруднительно, — сказал он.
— Почему? — удивился я.
— Потому что я слепой.
— Ого!
— Сидеть, Пилот! — приказал он собаке.
Но Пилот беспокойно крутился на месте, отказываясь сесть.
Уилл Фраталли был человеком из другой вселенной. Отец постарался… возможно, даже не он сам, а его секретарша. Мне нашли слепого преподавателя, чтобы он не видел моего уродства.
— Ой, простите. А это… это ваш пес? Он тоже будет жить здесь?
Мне ни разу не приходилось разговаривать со слепыми, хотя они попадались мне на улицах и в метро.
— Да, мы с Пилотом оба будем здесь жить. Твой отец заключил сделку, невыгодную для него.
— Вряд ли. Он не заключает невыгодных сделок. А что он вам рассказал обо мне? Помочь вам сесть?
Я взял его за руку. Уилл вздрогнул и отпрянул. — Прошу тебя больше так не делать. — Извините. Я лишь хотел вам помочь.
— Нельзя хватать людей за руки. Тебе бы понравилось, если бы я тебя схватил? Если желаешь помочь, спроси человека, нуждается ли он в помощи.
— Еще раз простите.
Недурное начало. Но мне придется ладить с этим парнем, иначе я останусь без учителя.
— Так вам помочь?
— Нет, спасибо. Я сам найду место.
С помощью трости, которую я только сейчас заметил, Уилл нащупал путь до дивана и сел. Пес не сводил с меня глаз, будто я был зверем, способным броситься на его хозяина. Потом снова зарычал.
— Он вам подсказывает, куда идти? — спросил я слепого.
Пилота я не боялся. Если он меня укусит, рана мгновенно заживет. Я наклонился и пристально посмотрел псу в глаза.
«Вот так-то, собачка», — подумал я.
Пилот сел, затем лег. Он по-прежнему не отрывал от меня взгляда, но рычать перестал.
— Ты что-то спросил? Ах да, как я нахожу дорогу. Я умею ориентироваться в пространстве. Но если, допустим, впереди лестница и мне нужно по ней спуститься, Пилот останавливается. И я понимаю: надо быть внимательнее.
— А у меня никогда не было собаки, — сказал я.
Я опять говорил какие-то глупости. Неужели слепцу интересно, была ли у какого-то нью-йоркского парня собака?