Чумная звезда
Шрифт:
– Это наш анализ того, что он называет омнизерном, – объяснил советник. – Невероятно, просто невероятно! Гибрид, полученный при помощи генной инженерии, полностью съедобен. Полностью съедобен, уважаемые советники! Стебли злака высотой до пояса, как неотрава, они очень богаты углеводами, хрустящие, довольно вкусные, но пойдут главным образом на корм скоту. Колосья дают отличный урожай зерна, с меньшим процентом отрубей, чем у нанопшеницы или эс-риса. Зерно удобно для транспортировки, хранится вечно без замораживания, не крошится и богато белками. А корни – съедобные клубни! Но это еще не все.
– Должны быть и какие-то недостатки, – заметил Джозен Раэл. – Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Если это омнизерно так совершенно, то почему мы о нем раньше не слышали? Ведь не Таф же изобрел его за эти несколько недель.
– Конечно, нет. Оно существует сотни лет. Я нашел упоминание о нем в банках данных, хотите верьте, хотите нет. Оно было разработано Инженерно-Экологическим Корпусом во время войны как пища для военных. Злак растет быстро, он просто идеален для таких условий, когда ты не уверен, соберешь ли то, что посадил… гм… лично. Но у гражданских это растение так и не привилось. Считалось, что зерно уступает по вкусовым качествам. Понимаете, не отвратительное и не неприятное, а просто намного хуже, чем старые сорта. Кроме того, растение очень быстро истощает почву.
– Ага, – сказала советница по внутренней безопасности. – Значит, это своего рода ловушка?
– Само по себе – да. Лет пять обильных урожаев, а потом бедствие. Но Таф дает к нему в придачу удивительных вредителей – суперчервей и других аэраторов – и что-то вроде слизи или плесени, которая растет на омнизерне, не вредя ему, питаясь – только вдумайтесь! – питаясь загрязнением воздуха и различными отходами нефтехимии и восстанавливая и обогащая почву. – Он воздел к небу руки. – Это выдающееся открытие! Если бы его сделали наши исследователи, мы бы уже давно трубили о победе.
– Что вы скажете о других вещах? – сухо спросил Джозен Раэл. На его лице не было восторга младшего коллеги.
– Они почти такие же замечательные, – ответил тот. – Океаны – нам никогда не удавалось получать с них приличный, по сравнению с их размерами, урожай калорий, а последняя администрация практически лишила их рыбы, введя в употребление морские бороны. Таф дает нам десяток новых пород быстро размножающихся рыб, разнообразные виды планктона. – Советник пошарил перед собой, нашел еще один информационный кристаллик и вставил в отверстие. – Вот этот планктон. Он, конечно, засорит морские пути, но девяносто процентов грузов у нас перевозится по суше или по воздуху, так что это не важно. Рыба быстро на нем расплодится, и в благоприятных условиях планктон покроет моря слоем толщиной до трех метров, как огромный серо-зеленый ковер.
– Достаточно тревожная перспектива, – заметил советник по войне. – А он съедобный? Я имею в виду – для людей.
– Нет, – улыбнулся советник по сельскому хозяйству. – Но, отмирая и разлагаясь, он послужит прекрасным сырьем для наших пищевых фабрик, когда кончатся запасы нефти.
В самом дальнем конце
– Черт возьми! – воскликнула она. – Все-таки он дал нам хлеба и рыб.
– Планктон – не совсем рыба, – заметил советник.
– Если он живет в этом паршивом океане, то для меня это все равно что рыба.
– Хлеба и рыбы? – переспросил советник по промышленности.
– Продолжайте доклад, – поторопил его Джозен Раэл. – Что еще?
– Еще съедобный лишайник, который может расти на самых высоких горах, и другой лишайник, выживающий даже без воздуха при жесткой радиации. Это все равно что новые Кладовые, – заявил советник по сельскому хозяйству. – Только не придется тратить десятилетия и миллиарды калорий на формирование почвы.
Еще были паразитические съедобные лозы, которые наводнили бы сатлэмские экваториальные болота и постепенно вытеснили местные ароматные ядовитые растения, растущие там в изобилии. Еще был злак под названием «снежный овес», который можно сажать в тундре; туннельщики, способные расти даже под ледниками и давать маслянистую ореховую массу. Еще были генетически улучшенные породы скота, домашней птицы, свиней и рыбы; новая птица, которая, по словам Тафа, уничтожит сатлэмских насекомых-вредителей, и семьдесят девять разновидностей съедобных грибов и грибков, которые можно выращивать в темноте подземных городов на подкормке из отходов человеческой жизнедеятельности.
Когда советник закончил доклад, наступило молчание.
– Он победил, – сказала, улыбаясь, Толли Мьюн. Все остальные ждали, что скажет Джозен Раэл, и дипломатично помалкивали, но ей-то эта дипломатия была ни к чему. – Он это сделал, черт возьми!
– Этого мы не знаем, – возразила Хранитель банка данных.
– Мы сможем получить надежную статистику только через несколько лет, – добавил аналитик.
– Может быть, это ловушка, – предостерег советник по войне. – Необходима осторожность.
– Да какого черта! – воскликнула Толли Мьюн. – Таф доказал, что…
– Начальник порта, – резко оборвал ее Джозен Раэл.
Толли Мьюн замолчала; она никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном. Все остальные тоже посмотрели на него.
Джозен Раэл достал носовой платок и вытер пот со лба.
– Хэвиланд Таф доказал, что «Ковчег» имеет для нас такую ценность, что мы ни в коем случае не должны выпускать его из рук. Сейчас мы обсудим, как нам лучше его захватить, чтобы человеческие жертвы и политические последствия были минимальными.
Джозен Раэл предоставил слово советнику по внутренней безопасности.
Толли Мьюн молча слушала доклад, а потом дискуссию. Спорили о тактике, о том, какую следует занять дипломатическую позицию, как эффективнее использовать биозвездолет, какой департамент должен за него отвечать и что сказать корреспондентам. Дискуссия грозила затянуться до полуночи, но Джозен Раэл твердо заявил, что перерыва не будет, пока все вопросы не будут решены. Заказали еду, послали за записями, вызвали, а затем отпустили помощников и специалистов. Джозен Раэл распорядился, чтобы им не мешали ни под каким предлогом. Толли Мьюн все слушала. Наконец она неуверенно поднялась на ноги.