Чувства под запретом
Шрифт:
– Слышал как Реутов интересовался у Булавина состоянием его яиц. Переживал, что ты его их лишила.
– А у него на них какие-то особые планы или он просто так переживает?
– Понятия не имею, – смеется Скалаев. – И искренне надеюсь, что если какие-то планы у него есть, меня он в них посвящать не будет.
Я смотрю на друга и сама начинаю невольно улыбаться. Я настолько привыкла к напускному равнодушию или хищному оскалу на его лице, что каждый раз видя его улыбку, я на мгновение замираю. В этот момент он так похож на обычного мальчишку, каким мог
– Не уходи от темы, – его глаза подозрительно сужаются. – Что у вас там произошло?
– Ничего серьезного, – отмахиваюсь я. – Булавин въехал в мой зад.
Губы Марата расплываются в глумливой улыбке и я вздыхаю, словно терпеливый учитель, объясняющий “многочлен” озабоченным школьникам.
– В зад “фиесты”.
– Я понял, – заверяет меня Скалаев. – Хотя, уверен, в твой зад он бы тоже с удовольствием “въехал”.
– Иди к черту, – беззлобно ворчу я.
– Что? – притворно возмущается друг, – я всего лишь констатировал факт, зад у тебя зачетный, а Булавин вроде не слепой. Хотя, если учесть, что он не заметил твою тачку перед собой кое-какие проблемы со зрением у него все-таки имеются.
– Вот именно! Наверняка втыкал в телефон вместо того чтобы смотреть на дорогу. А я теперь без машины осталась на эти дни.
– И вот мы плавно вернулись к началу нашего разговора: ты чего мне раньше не сказала? Я бы поработал твоим личным водителем. Неужели успела соскучиться по общественному транспорту?
Соскучиться я, конечно, не успела, но и напрягать Марата тоже не хотела. Он сам жил на заброшенной фабрике на другом конце города и для того чтобы заехать за мной утром, ему бы пришлось выезжать как минимум на час раньше. Хотя, не спорю, соблазн променять свою старушку на его “мазерати” у меня был. Но я отмахиваюсь от его претензий и напустив в голос равнодушия, говорю:
– Сегодня Булавин за мной заехал. Точнее его подруга. Они вдвоем, короче.
– А это уже интересно, – присвистнул Марат. – Неужто его замучила совесть? Или я все-таки прав и твой зад он успел разглядеть несмотря на проблемы со зрением?
– Я надеюсь, ты не намекаешь, что мой зад больше зада моей “фиесты”? – спрашиваю с подозрением.
Марат гортанно смеется и спешит меня успокоить:
– Нет, детка, я же сказал, что зад у тебя зачетный. Можешь на этот счет не переживать.
– Спасибо, друг, – вздыхаю я и повинуясь спонтанному порыву, кладу голову ему на плечо и даже закрываю глаза. Марат протягивает свою руку за моей спиной, притягивает меня ближе и весело отвечает:
– Всегда пожалуйста. Если еще захочешь послушать оды своей заднице – обращайся.
Наша идиллия длится недолго, я чувствую как он напрягается, распахиваю глаза и натыкаюсь взглядом на Алису Крейтор. Она стоит в нескольких шагах от нас и я понимаю, что если бы взглядом можно было убивать, Скалаев бы сейчас, наверняка, делал мне непрямой массаж сердца. Хотя… вполне возможно, что его бездыханное тело валялось бы рядом с моим, потому что на него Алиса тоже взирает без тепла.
Краем глаза я вижу как Марат выдает ей свою лучшую улыбку и по-хозяйски притягивает меня еще ближе к себе.
Крейтор обиженно поджимает
Я высвобождаюсь из объятий друга и спрашиваю:
– Что это было?
– Понятия не имею, – пожимает он плечами. – Но мне определенно понравилась ее реакция. Думаю, в этом есть твоя заслуга. Спасибо.
– Всегда пожалуйста, – возвращаю его же слова, но вопросов не задаю. У этих двоих своя история. Долгая и запутанная, разумеется. Я не раз была свидетельницей его открытого флирта с сокурсницами на глазах у Алисы, но это вызывало у нее лишь легкое раздражение. Сейчас же она явно была расстроена. И злилась, да. Это, конечно, странно, но у меня не было ни малейшего желания пытаться разобраться в ее эмоциях, со своими бы совладать.
Марат переводит взгляд на часы и говорит:
– Ладно, тебе еще надо успеть пообедать. Найди меня после пар, отвезу тебя на работу.
Я киваю и глядя вслед удаляющемуся другу, достаю из сумки шоколадный батончик.
Правда, сразу после этого у меня возникает дикое желание запить приторно-сладкий вкус, поэтому направляюсь к кофейному автомату. Дорогу мне преграждает Булавин и растянув рот в белоснежной улыбке выдает:
– Я как раз тебя искал! Знаю, что ты предпочитаешь кофе из автомата, но серьезно, Даарья, попробуй этот.
Он протягивает мне бумажный стаканчик, который судя по логотипу, купил в кафетерии. Я едва сдерживаюсь от язвительного комментария. Он серьезно думает, что я пью дешевый кофе потому что он мне больше нравится? В какой вселенной живет Булавин? Он, интересно, в курсе какой прожиточный минимум в нашей стране? Хотя, для чего ему эта бесполезная информация? Я пью эту жижу потому что не хочу платить за стакан кофе ту же сумму, за которую можно оплатить себе бизнес ланч в кафе недалеко от работы. Цены в нашем кафетерии могут легко дать фору ресторану с парочкой звезд Мишлен.
Александр явно не догадывается о моем гневном потоке сознания потому что продолжает улыбаться и настойчиво протягивает мне стаканчик.
Я решаю не упрямиться и беру напиток, попутно разглядывая рисунок на его правой руке.
– Интересный выбор, – киваю в сторону силуэта Фемиды с весами правосудия, которую кто-то, а может и сам Булавин вывел на своей кисти синей ручкой.
– Что, считаешь, что я не оригинален? – улыбается он. – Согласен, слишком банально для студента юрфака.
– Нет, – отвечаю честно и зачем-то добавляю: – У меня у почти такая же татуировка. Но в свое оправдание могу сказать, что я ее сделала еще до того как решила поступать на юрфак.
Правда, видя выражение лица Булавина, я тут же жалею о своих словах. Он явно не ожидал такой информации от скромной заучки: его глаза загораются хищным интересом и секундное изумление сменяется… похотью? Нет, мне явно надо поработать над считыванием эмоций окружающих, а то всякая чушь мерещится.
Я вижу, что он открывает рот, чтобы что-то сказать, но перебиваю его вопросом:
– Ты сказал, что искал меня. Зачем?
– Хотел спросить сколько у тебя пар, надо организовать тебе трансфер до работы.