Чувства под запретом
Шрифт:
– Я оплачу ремонт обеих тачек, конечно. Это же моя вина, я в тебя въехал.
Она опять смотрит на меня с подозрением. Ох и тяжело же водить за нос Дарью Савельеву.
– И зачем тебе это? Можно же оформить европротокол и отправить меня разбираться со страховой, а свою машину везти собственному механику. Или папочка открыл тебе безлимитный счет?
Я решаю не говорить ей, что вся ее тачка стоит как мой бампер и новая фара, вместо этого пожимаю плечами:
– Не хочу записи о ДТП в истории.
– Что, боишься, что не сможешь продать
– Именно, – подхватываю едва сдерживая улыбку.
– Где гарантии, что ты сдержишь обещание?
Вот она, Дарья Савельева – надежда и опора юридического факультета во всей красе!
– Могу написать расписку.
Дарья замолкает, будто взвешивает все за и против, но ее размышления прерывает звук клаксона за нами. Женя Реутов не может объехать нас на своем огромном внедорожнике.
– Булавин, моральная поддержка нужна? – глумится он, высунувшись из окна.
– Спасибо, справлюсь.
Дарья, наконец, кивает и со вздохом произносит:
– Ладно, поехали в твой сервис, мы всю парковку перегородили.
Я поднимаю ее бампер и засовываю в свой багажник. Его, конечно, придется заменить, но оставлять его валяться посреди дороги не есть хорошо. Диктую ей адрес автосервиса и залезаю в машину.
По дороге звоню Теме, механику, и вкратце объясняю ситуацию. Он ржет, но обещает сделать все в лучшем виде.
Глава 7
По дороге к автосервису я не тороплюсь звонить Инне, чтобы сообщить что задержусь, потому что все еще не теряю надежду, что мы лишь оставим тачки и разойдемся в разные стороны.
Но видимо, Екатерине сегодня придется поработать самой, потому что вместо чумазого механика в промасленном комбинезоне нас встречает девушка администратор в белоснежной блузке.
– Добрый день, Артем Евгеньевич скоро освободится. Подождите, пожалуйста, в гостевой зоне.
Булавин открывает передо мной дверь и мы оказываемся в небольшом светлом помещение, которое больше напоминает холл частной клиники, чем автосервис. В таких местах я всегда чувствую себя неуютно, как будто все сразу оценивают мою одежду и могут безошибочно определить состояние моего банковского счета.
Я начинаю думать, что принять предложение Булавина было плохой идеей. Лучше бы я сейчас со страховой разбиралась, а не гадала возьмутся ли они за мою машину в принципе. Они, наверняка, привыкли работать только с дорогими тачками и о мою “старушку” даже руки пачкать не захотят. Хотя, по большому счету, это уже проблемы Булавина. Пусть сам с ними разбирается, раз уж он нас сюда притащил.
За небольшой барной стойкой стоит уже другая девушка в не менее белоснежной блузке и демонстрируя самую доброжелательную улыбку из всех, что я видела предлагает нам напитки.
– Американо с молоком, пожалуйста, – заказывает Александр и смотрит на меня.
– Двойной эспрессо, – вздыхаю я, понимая что в офис
Булавин остается ждать напитки у барной стойки, я же направляюсь к небольшому диванчику на ходу выуживая из сумки телефон.
– Привет, – стараюсь напустить в голос побольше грусти, когда слышу голос Инны. – Я сегодня задержусь… Или вообще не приеду, попала в небольшое ДТП.
– О боже! – восклицает она. – Все в порядке? Ты не пострадала?
– Нет, все хорошо. Пострадал только бампер, но мы пока занимается оформлением документов и договариваемся о ремонте… Я не знаю сколько это займет по времени.
– Конечно, не переживай. Я передам Екатерине Витальевне.
– Она рядом, что ли? – обычно за глаза Инна дочку начальника иначе как Катькой не называет, поэтому наверняка или Катя, или ее отец сейчас стоят рядом с администратором.
– Да.
– Дай ей трубку, пожалуйста.
– Добрый день, Дарья. С тобой все в порядке? Я услышала про ДТП.
– Ничего серьезного, – спешу заверить начальство, а то чего доброго, начнет искать мне замену прямо сейчас. – Хочу напомнить про договор для Юдинова, ты вчера раньше из офиса ушла, я не успела тебе его отдать. На моем столе зеленая папка, там договор, правда, только в одном экземпляре. Он просил в трех.
– Ничего страшного, я сделаю еще копии, – заверяет меня начальница, а я, пользуясь тем, что она меня не видит, закатываю глаза. Ага, как же… сделает она, скорее поручит Инне или Ольге, ассистентке своего отца.
– Окей. Если что, звони. Я приеду как только освобожусь.
Булавин ставит на стол передо мной чашку кофе и четыре пирожных.
– Не знал какие ты любишь, – заявляет он видя мой удивленный взгляд.
– Мог бы спросить, я же здесь была, – напоминаю я.
– Не хотел отвлекать тебя от разговора. Я думал, что стажировка уже закончилась.
Я закатываю глаза и шиплю ему в лицо:
– Представь себе, некоторые работают не только ради галочки в зачетке. Есть такие люди, которым нужны деньги, прикинь? И они ради этого готовы даже работать. Не все могут похвастаться богатыми родителями с платиновыми кредитками.
Александр стойко выдерживает мою тираду, даже бровью не ведет… и от этого я почему-то раздражаюсь еще больше. Особенно когда он спрашивает как ни в чем ни бывало:
– Где ты работаешь? Тебе нравится?
Нравится ли мне? Наверное да, хотя иногда наскучивает составлять договоры по шаблону, но это часть профессии, через которую всем надо пройти. Никто не пустит пятикурсницу в зал суда, будь она хоть трижды лучшей студенткой ВУЗа. Но Булавину об этом рассказывать смысла нет, такие как он не поймут каково это – радоваться такому малому успеху. Для них предметом гордости может послужить только почетная должность главного юриста в родительской конторе.