Чужак из ниоткуда 4
Шрифт:
— Смотрите! — воскликнул обычно молчаливый охранник Антон. — Солнце!
[1] Возьмите его!
[2] Сука!
[3] Земля Севера
Глава пятая
Экстренная посадка. Остров Западный Кайкос. Разведка. Звезды, планеты и созвездия
Мы посмотрели. Солнце, которое в это время дня и года на этой широте было практически над нашими головами, словно уменьшилось в диаметре и распалось на три маленьких солнца, расположившихся в небе гуськом друг за другом.
— Какой-то
— Даже не слышал о таком, — сказал Аркадий Натанович.
— Я, конечно, немного понимаю в двойных и даже тройных звёздах, — заметил Владимир Алексеевич, — но здесь явно не тот случай.
— Каковы наши действия, товарищ Нодия? — спросил я.
— Предлагаю сесть на первый попавшийся остров — вон как раз по курсу виднеется и переждать всю эту херню, — грузинский акцент появлялся и пропадал у нашего пилота каким-то необъяснимым образом.
— Поддерживаю, — сказал я. — Садимся.
Машина начала снижение. Остров ромбовидной формы приближался. Теперь было видно, что посередине этого клочка суши имеется озеро. Дальше за ним в туманной мерцающей дымке просматривался ещё один, более крупный.
— Судя по всему, мы достигли архипелага Теркс и Кайкос, — сказал Сергеев. — Первый остров, думаю, Западный Кайкос. Форма, размеры, озеро посередине… Это он.
— Обитаемый? — осведомился Аркадий Натанович.
— Когда-то был. Соль тут добывали. Теперь, вроде бы, нет.
— Необитаемый остров в Карибском море, — прокомментировал Борис Натанович. — Пиратский клад и призрак Флинта. Кино. Дорого.
— Прекрасную туземку забыл, — сказал Аркадий Натанович. — В набедренной повязке. Только.
— Мы женаты, — парировал младший брат. — Нам нельзя.
— Я холостой, слушай! — радостно воскликнул Нодия.
— Веди машину, холостой, — сказал Аркадий Натанович добродушно.
— Э, что её вести, сама летит. Не машина — ковёр самолёт!
Мы сделали над островом два круга, стараясь обнаружить присутствие человека или хотя бы какие-то следы. Не обнаружили.
— Очень странно, — сказал Сергеев, открывая потрёпанный «Путеводитель по Карибам» на английском языке. — Здесь написано, что на острове сохранились развалины поселения Янки-Таун и даже остатки железной дороги. И ещё, кроме солеварен, здесь были плантации сизаля.
— Что такое сизаль? — спросил Нодия.
— Агава, насколько я помню, — сказал Аркадий Натанович. — Из волокон делали крепчайшие канаты, снасти и прочее. Полезное дерево.
— Я, конечно, не ботаник и даже не агроном, но ничего похожего на заброшенные плантации не вижу, — заметил Борис Натанович. — Девственная природа.
— Вот и я не вижу, — сказал Сергеев. — Хотя смотрю очень внимательно.
— Все смотрим и все не видим, — сказал я.
— Садимся, — принял решение Нодия и мягко посадил гравилёт на белый песок широкого пляжа в восточной части острова, поближе к пальмовым зарослям, которые начинались сразу за пляжем.
Я посмотрел на часы. Вылетели мы в девять часов двадцать минут. Сейчас стрелки показывали одиннадцать часов двадцать восемь минут. Шли мы с крейсерской скоростью четыреста пятьдесят
Я высказал свои мысли вслух.
— Предлагаешь, долететь до аэропорта? — спросил Нодия.
— Тут всего двадцать с небольшим километров, — сказал я.
— Двадцать два по прямой, — уточнил Сергеев, — если верить картам. Только я не уверен, что там есть аэропорт.
— Как это? — удивился Борис Натанович.
— Очень просто, — догадался Аркадий Натанович. — Как я понял, на карте и развалины этого поселения… как его…
— Янки-таун, — подсказал Сергеев.
— Вот-вот. Янки-таун. Должны быть на карте. Плюс железная дорога. Точнее, её остатки. Но ничего этого нет, включая остатки солеварен и плантаций агав. То же самое может быть с аэропортом. На карте есть, а в реальности нет.
— Мистика какая-то, — пробормотал охранник Борис, стоящий рядом и внимательно оглядывающийся по сторонам.
— Она, чтоб её, — подтвердил Аркадий Натанович. Мне показалось, что они с братом, если и не испытывают от всего происходящего удовольствие, то уж точно не скучают.
— А ты думал, я почему машину здесь посадил? — сказал Нодия. — Нет там никакого аэропорта, мамой клянусь. Не знаю, как это возможно, но — нет. Пока летели ни одного самолёта. Но самолёты — ладно, аэропорт маленький, редко летают. Эфир пустой! Мёртвый завал по всем частотам. Так не бывает, слушай! Но так есть. Поэтому сидим и ждём.
Я посмотрел на свою короткую тень.
Она была одна.
Поднял голову. В небе снова сияло одно солнце, и этот странный, будто мертвенный приглушённый свет исчез, вернулись обычные яркие краски, а по океанским волнам весело скакало множество солнечных зайцев.
Всё закончилось?
— А ну-ка, — проверь сейчас связь и приборы, — попросил я Нодия.
Он проверил. Всё оставалось по-прежнему.
Мне очень хотелось слетать с Нодия к острову Провиденсьялес и разведать обстановку, но, подумав, я отказался от это мысли. Слишком рискованно. Если мы попали в какую-то непонятную аномалию, то лучше переждать. Как и было сказано в древней неписанной инструкции для путешественников, пересекающих Пятно Безмолвия. В конце концов, мы никуда особо не спешим, все живы, здоровы, у нас имеется оружие, вода и еда. Воспримем это, как вынужденный отдых.
Лагерь разбили неподалёку от гравилёта, в тени пальм, которые густо росли сразу за пляжем. Хорошо, что перед вылетом нас снабдили запасом бортовых пайков и питьевой водой.
— В случае чего, продержимся несколько дней сообщил Сергеев.
— Несколько — это сколько? — спросил я.
— Пять, если ни в чём себе не отказывать. Неделю, если подсократить рацион.
— Да и потом не пропадём, — сказал Аркадий Натанович. — Живности здесь полно. Смотрите, какая черепаха! Отличный суп может получится, если что. На всех хватит.