Чужак из ниоткуда 4
Шрифт:
Я рассказал, время от времени давая слово Владимиру Алексеевичу, как единственному действующему профессиональному учёному-астроному среди нас, если не считать Бориса Натоновича.
Фидель слушал крайне внимательно.
— Я правильно понимаю, что вы уверены в успехе? — переспросил он, когда я закончил. — То есть, в том, что вам удастся поймать этот сигнал от иной цивилизации?
— Возможно, не сразу, — ответил я. — Но рано или поздно поймаем, уверен в этом.
— Могу я спросить, откуда у вас такая уверенность?
— Не у нас, —
— Хорошо. Откуда у тебя эта уверенность? — Фидель неотрывно глядел на меня.
— Потому что я это знаю.
— Что именно?
— Что в двухсот тридцати девяти световых годах от нас расположена двойная звезда, вокруг которой вращается планета с высокоразвитой цивилизацией, похожей на нашу. Двойную звезду мы уже нашли, её существование доказано. Осталась ерунда — доказать наличие цивилизации. Только не спрашивайте меня откуда я знаю, о её существовании. Мой ответ будет сильно отдавать мистикой, а там, где присутствует мистика, науке нет места.
— Хорошо, не буду, — сказал Фидель. — Спрошу другое. Допустим, мы убедились в наличии этой высокоразвитой цивилизации. Каковы наши дальнейшие действия?
Я коротко рассказал о грядущих полётах на Луну, строительстве на ней нашей базы и станции Дальней связи.
— То есть, мы собираемся с ними связаться?
— Конечно. Почему нет?
— Хотя бы потому, что, по твоим словам, они ушли дальше нас в развитии, а значит сильнее.
— Ну и что?
— Тот, кто сильнее, всегда может завоевать более слабого.
— Не всегда.
— Всегда, — Кастро даже хлопнул ладонью по столу. — Это закон.
— Куба слабее Соединённых Штатов Америки во много раз, — сказал я. — Слабее во всех сферах. Начиная с экономической и заканчивая военной. Однако что-то я не вижу, чтобы США завоевали Кубу. Да, возможно, кое-кто из власть имущих в США об это мечтает. Но мечтать не значит сделать.
— Мы сильнее духом, — ответил Фидель. — Они знают, что потери будут слишком велики, если решатся на это. И потом у нас в друзьях вы, — великий Советский Союз. Он никогда не допустит этого.
— Хорошо, — сказал я. — Почему тогда великий Советский Союз, который, как и США, намного сильнее Кубы, не завоюет её?
— Ну, это просто, — засмеялся Фидель. — Зачем это вам? Мы и так друзья, союзники и вместе строим социализм и коммунизм.
— А говорите — закон, — улыбнулся я. — Значит, не всегда сильный стремится завоевать того, кто слабее?
— Один — ноль, — согласился Кастро. — Но всё равно. Если мы и впрямь найдём эту цивилизацию, о которой ты говоришь, истерика поднимется страшная. Даже я не могу просчитать, насколько страшная. Armar la de Dios es Cristo [1], как у нас говорят. Советую тебе, мой юный друг, удвоить и даже утроить осторожность.
Торжественная демонстрация главного подарка Фиделю — первого в истории человечества гравилёта «РС-1» состоялась на следующий день там же, на военно-воздушной
— Всё-таки удобно быть личным гостем руководителя страны, — заметил по этому поводу Аркадий Натанович. — Никаких забот. Кормят, возят, встречают, наливают. Если б не жара, совсем благодать.
— Август — самый жаркий месяц на Кубе, — объяснил переводчик Хосе. — Высокая влажность, в ней всё дело. Душно. Даже ливни не помогают, а, скорее, ухудшают положение.
— Прямо как у нас в Ленинграде, — сказал Борис Натанович.
— Я был в Ленинграде, — сказал Хосе. — Там совсем не жарко.
— В какое время года вы там были? — осведомился младший Стругацкий.
— Весной. В марте.
— В марте и нам не жарко. Вы приезжайте в июле…
— В Кушке, — сказал я, — мы закапывали летом сырое яйцо в песок и через десять минут оно прекрасно запекалось.
— «Ротмистр Чачу громко и пренебрежительно рассказывал, как в восемьдесят четвёртом они лепили сырое тесто прямо на раскаленную броню и пальчики, бывало, облизывали», — немедленно процитировал Аркадий Натанович, — [2]
Я рассмеялся.
— Какой ротмистр Чачу? — растерянно спросил Хосе.
— Не обращайте внимания, Хосе, — махнул рукой Борис Натанович. — Писательские разговорчики. Кстати, Серёжа, мы с Аркадием прочли твои рассказы. «Экскурсовод» и «Мусорщик». Так кажется? В «Знание — сила» и «Техника молодёжи».
— Да, — сказал я, чувствуя, как громко и часто забилось сердце. — Всё правильно.
— «Экскурсовод» — так, довольно банально, уж извини, тема изъезжена вдоль и поперёк, хотя написано неплохо. А вот «Мусорщик» действительно хорош. Поздравляем. Да, Аркадий?
— Хорош, хорош, — энергично подтвердил Аркадий Натанович. — Оригинально, талантливо, ярко. Молодец! Продолжай в том же духе, всемерно поддержим.
— Спасибо, — сказал я. — Вы даже не представляете, насколько для меня важна ваша оценка.
— Ну отчего же не представляем, — сказал Аркадий Натанович. — Отлично представляем. Сами такими были.
На этот раз мы прибыли раньше Фиделя. Собранный и вымытый до зеркального блеска гравилёт уже стоял в положенном месте, на специально отведённой площадке. По хитроватым улыбкам лётчика-испытателя Мусы Нодия и механика Тимофеева Сергеева, которые встречали нас у гравилёта, я понял, что нас ожидает какой-то сюрприз.
Так оно и оказалось.
Как только я по старой пилотной привычке, выработанной ещё Кемраром Гели, начал обходить машину по часовой стрелке, начиная с носа, то почти сразу же с оным сюрпризом и столкнулся.
Сам гравилёт был ослепительно-белого цвета. Ближе к хвостовому оперению, на фюзеляже, красовались алые буквы «РС-1» и ниже — СССР. А спереди, практически, у носа было выведено синим ровным курсивом: Сергей Ермолов.
— Ничего себе, — сказал я. — Это что?
— Имя машины, — сказал Нодия. — А что, есть возражения? Наверху согласовано, не волнуйся.