Чужак из ниоткуда

Евтушенко Алексей Анатольевич

— Да ну, — протянул Тигр. — Чего там делать, на грязную воду смотреть? Мы лучше в лянгу поиграем, да, пацаны? Кто со мной? — он вытащил из кармана, подбросил и поймал ту самую новую лянгу, которую сделал недавно.

Мнения разделились. Большинство, как ни странно, захотели лянгу. Я выбрал речку, а вслед за мной — Тимак и Билли.

Через десять минут мы вчетвером уже стояли на берегу, глядя как проплывают мимо обломки деревьев и целые кусты, смытые половодьем.

Данатар подобрал и швырнул в воду палку. Я пнул камень. Тимак

сложил колечком большой и указательный палец, свистнул пронзительно, с переливом. Делать на берегу реки было решительно нечего.

— Ой, — сказал Билли. — Кошка. Кис-кис-кис…

Он вытащил из портфеля завёрнутый в бумагу бутерброд, отломил кусочек колбасы, протянул на ладони:

— Кис-кис, иди сюда, смотри, колбаска тебе.

Чёрно-белая кошка (или кот, так сразу было и не разглядеть) недоверчиво приблизилась, обнюхала ладонь взяла угощение и отошла в сторонку.

Тем временем Жека Данатаров, вечный заводила и подстрекатель, что-то заметил и теперь напряжённо всматривался в реку, прикрываясь ладонью от солнца.

— Что там? — спросил я, подходя.

— Глянь, Гуня. Это утопленник, что ли? — показал он пальцем.

Я посмотрел. Со стороны Афганистана по реке, ныряя в мелких волнах, плыло человеческое тело.

— Похоже, — сказал я.

Тело несло по воде лицом вверх, головой вперёд. Теперь, когда оно подплыло ближе, было видно, что человек облачён в типичную пуштунскую [15] одежду: светло-серые шаровары и длинную рубаху навыпуск, поверх которых был надет тёмно-синий халат. На голове — традиционная афганская пастушья шапка, похожая на причудливый берет.

15

Пуштуны — один из иранских народов, населяющих Афганистан.

Но главное не это. Левая рука человека была прикована к плоскому чёрному чемоданчику. Он и поддерживал тело на плаву, не давая ему полностью скрыться под водой.

Всё это я заметил в долю секунды, но что делать дальше первым сообразил Данатар.

— Достанем! — воскликнул он.

— Как? — ответил я. — В воду лезть? До него метров пять, не меньше.

Тем временем тело практически сравнялось с нами. Теперь уже его заметили и Тимак с Билли.

— Гля, пацаны, мертвяк… — тихо произнёс Билли.

— Афганец, — уверенно сказал Тимак.

— Ясно, что не русский, — согласился Данатар. — В горах смыло селем. Или убили, а потом в реку столкнули.

— Ага, убили, а чемодан оставили, — скептически заметил Тимак. — «Дипломат», между прочим, дорогая вещь. Интересно, что в нём?

— Билли, — скомандовал Данатар. — Ну-ка, тащи сюда свою кошку.

— Зачем?

— Тащи-тащи, не бойся, всё с ней нормально будет, — пообещал Жека и достал из портфеля моток верёвки. — Скорее давай, не успеем!

Везёт мне на котиков, подумал я. Куда не пойди,

везде они. Надеюсь, этого спасать не придётся. Остановить, что ли, Жеку? Не стоит, пожалуй. Пусть проявляет смекалку, пока в пределах дозволенного.

— Ты что же, — спросил я, — всегда с собой верёвку таскаешь?

— А то, — сказал Данатар, ловко обвязывая кошку, которую держал Билли. — Верёвка дело такое — в любой момент пригодиться может. Вот и пригодилась. Та-ак, Билли, держи её крепче. Главное, чтобы лапы свободными остались.

Кошка неуверенно орала, но сильно не вырывалась.

— Бежим! — крикнул Данатар, подхватывая кошку и сунул мне в руки конец верёвки. — Щас вытащим!

Мы ринулись вдоль берега, догоняя тело. Перегнали его, остановились. Здесь река делала изгиб, и тело приблизилось к берегу. Теперь до него было не больше трёх метров.

— Раз-два-три! — Данатар раскачал кошку и швырнул её в реку.

С диким мявом животное взлетело в воздух и опустилось точно на тело, изо всех своих кошачьих сил вцепившись в халат.

— Тащи! — крикнул Данатар.

Мог бы и не кричать, я уже перебирал руками верёвку, подтаскивая тело к берегу.

Несколько секунд, и вот уже утопленник оказался на мели и дальше — руками — был вытянут на берег.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Золото и рубин. Американец. Устройство антиграва. Нейтральная полоса

Первым делом освободили кошку. Киса тут же ошалело рванула в кусты и скрылась с глаз. Билли было явно любопытно, но он всё-таки старался держаться от утопленника в нескольких шагах. Данатар и Тимак мертвеца не боялись. Или умело делали вид. Тоже молодцы. Смелый не тот, кто не боится, а тот, кто умеет преодолеть страх — избитая старая истина. Но — истина.

То, что человек мёртв не первый час, я понял сразу, как увидел его вблизи. Характерная мраморная бледность кожи говорила сама за себя. Но проверить нужно.

Я присел рядом, постарался нащупать пальцами биение сонной артерии слева от острого кадыка. Ничего. Только мертвенный холод кожи. Знакомый любому, кто хоть раз дотрагивался до мертвеца. Кажется, что этот холод проникает в твою руку и пытается подняться выше — туда, где бьётся живое горячее сердце…

Глупости. Ничто никуда не проникает. Холод и холод. Иногда развитое воображение только во вред и требует неукоснительного контроля.

— Ну? — спросил Данатар, внимательно наблюдая за мной.

— Капец, — сказал я. — Оживлению не подлежит.

— Хреново, — сказал Данатар. — Не повезло чуваку. Ух ты, а это что? Чур моё!

Жека перешагнул через утопленника и присел у его правой руки, разглядывая золотой перстень на безымянном пальце. Солнечный луч ударил в квадратный драгоценный камень, вделанный в перстень. Камень заиграл всеми оттенками алого цвета.

— Вещь! — воскликнул Жека восхищённо. После чего ухватился за перстень и потянул к себе.