Чужак
Шрифт:
Возможно, ее молчание было знаком согласия. Во всяком случае, она не стала возражать. И всю дорогу до Сент-Урсулы они молчали. Наконец впереди засияли огни. Все лавки давно уже закрылись на ночь, но крошечный вокзал был открыт и на платформе, а также над кассой, горел свет. Там же, на платформе, стояли трое – два фермера и человек, похожий на клерка. Но они слишком устали, чтобы разглядывать Саймона и Элис.
Без двух минут полночь. Они едва успели.
– Сунь руки под плащ, – велел Саймон.
– Почему?
– Потому
Затем Саймон приблизился к кассе – деревянной будке со стойкой, окошечком и маленькой плитой в углу. Кассир дремал, положив голову на кулак. Саймон постучал в стекло, кассир, приоткрыв глаза, пробормотал:
– Чего надо?
– Два билета до Эксетера. Для меня и моей жены, – ответил Саймон, выкладывая на стойку монеты.
Он почувствовал, что Элис смутилась, услышав слово «жена». Но, к счастью, она не заговорила.
Кассир, двигаясь как автомат, взял деньги, затем протянул Саймону два листка бумаги.
– В этот час в поезде нет вагона-ресторана, – сообщил он.
– Обойдемся, – сказала Элис.
Когда они отошли от кассы, она прошептала:
– В мешке два мясных пирога и бутыль с сидром. Сара боялась, что мы проголодаемся.
– Замечательная женщина твоя невестка.
Элис просияла.
– Да, это правда. Не знаю, как болван Генри ухитрился завлечь ее к алтарю.
– Должно быть, знаменитое обаяние Карров…
– Ты этого не видишь, но под плащом я сделала очень грубый жест.
Его смех разбудил дремавших на платформе людей.
– Саймон, а почему…
– Подожди, пока мы не окажемся в поезде, – перебил он. – Уже поздно, так что мы сможем найти почти пустой вагон. И там я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.
Она вскинула брови.
– Что ж, согласна. У меня очень много вопросов.
– С удовольствием на них отвечу.
И он не кривил душой. Хотя все его коллеги вели двойную жизнь и старались многое держать при себе, Саймон чувствовал, что мог бы рассказать Элис кое-что о своей жизни. Почему?.. Возможно, лишь потому, что она временный персонаж в его жизни. Как только он завершит свою миссию, они расстанутся навсегда. Она продолжит работать на «Уилл-Просперити», а он получит следующее задание. В этом и была его свобода.
Но в то же время он чувствовал, что его влекло к ней не только физически. Он восхищался ее смелостью, ее острым умом, а также тем, что она ничего не принимала как должное. Рядом с ней он чувствовал себя… настоящим. Он знал, что мог бы показать ей все стороны своей жизни и она не отвернулась бы от него. Именно поэтому он в какой-то момент решил для себя, что должен непременно добиться успеха – не только ради шахтеров, но и ради Элис.
Свисток приближавшегося поезда пронзил ночную тишину, и Элис вздрогнула. Когда шипящая и дымящая машина медленно остановилась,
Саймон заметил, что его спутница с любопытством рассматривала поезд. Возможно потому, что ни разу не ездила. А если и ездила, то не слишком часто. А вот он ездил по нескольку раз в месяц.
– Сюда, миссис Шарп, – пробормотал он, положив руку ей на талию.
Вскоре они нашли вагон, где сидел всего один пассажир, спавший в углу. Саймон положил вещи на полку над головой и сел напротив Элис. В свете лампы ее лицо казалось бледным.
Сиденья были расположены так, что между их коленями оставалось значительное пространство. Подавшись вперед, Саймон сказал:
– Дай мне руки.
Элис молча повиновалась и вложила замерзшие, слегка дрожавшие руки в его ладони. Саймон нахмурился. Ведь она никогда не дрожала – даже когда было по-настоящему холодно…
Элис в испуге взглянула на свою руку, когда он надел ей на безымянный палец левой руки золотое кольцо. Что-то сжалось у него в груди. Саймон не впервые выступал в роли женатого человека – проделывал это множество раз с Евой, а иногда с Райзой, – но сейчас, когда надевал обручальное кольцо на палец Элис в убогом вагоне второго класса…
В этом было что-то… неправильное. Она заслуживала лучшего.
– Теперь я твоя жена, – прошептала Элис. – Временно.
– Да, временно, – согласился он.
– Но я все равно требую привилегий жены.
Саймон невольно вздрогнул. Привилегий?.. Но они ведь решили не поддаваться искушению. К тому же тут публичное место. Если кто-то заметит, что они целуются, выбросят из вагона за непристойное поведение.
Но Элис тут же успокоила его, пояснив:
– Я про свои вопросы к тебе, забыл?
– Да-да, конечно, – закивал Саймон.
– Так вот, дорогой муж… Ты сказал, что мы едем в Плимут, верно? Тогда какого черта мы направляемся в Эксетер?
Глава 9
Элис пристально наблюдала за Саймоном, выискивая на его лице признаки смущения, но он был совершенно невозмутим, черт бы его побрал! А вот ее сердце колотилось быстро-быстро, в такт стуку колес этого ужасного поезда. О боже, он надел обручальное кольцо ей на палец с таким видом, словно проделывал это каждый день! Да-да, был спокоен как летнее небо.
Саймон глянул на спящего человека и едва слышно сказал:
– Там мы встретимся с агентами «Немисис». Они помогут нам перед поездкой в Плимут. А ты вообразила, что у меня непристойные замыслы на твой счет?
Элис вспыхнула, вспомнив, как чуть ли не умоляла его заняться с ней любовью.
– Я просто удивилась, вот и все.
– Мы не можем сойти с поезда в Плимуте в этой одежде, – продолжал Саймон. – Поэтому Марко и Харриетт, помимо кое-каких вещей, принесут нам другую одежду.