Чужаки
Шрифт:
Когда Влад допел последний куплет, в игровой стояла полная тишина. Вдруг кто-то из ребят сказал:
— Классная песня.
Все разом загалдели, высказывая чувства, которые она в них пробудила. К Владу подошел Лобарев и попросил написать слова.
— Вот вернусь из командировки и напишу. А сейчас мне пора.
Он поднялся с места, передав гитару Мишке. Максимка ухватил его за руку и вышел следом за ним в коридор.
— А вы хорошо поете, Влад Алексеевич, — сказала ему Валентина Станиславовна. — Кофейку на дорогу не хотите? — она протянула
— Да не помешает, — ответил Влад и залпом выпил теплый кофе.
В коридоре появилась воспитательница с сумками.
— Вот не повезло: прямо передо мной колбаса кончилась. Все в порядке? — спросила она Влада.
Влад посмотрел на подростков. Они замерли в ожидании его ответа.
— Все в порядке. Пацаны, попрощайтесь с Санькой. Ребята подходили к нему, хлопали его по плечу, что-то советовали на дорожку.
— Лобарев, — Влад отвел в сторону пацана с белесыми бровями и серыми глазами, — ты разберись с Паней. Он что-то много стал выступать, но только...
— Понял, сделаем, Влад Алексеевич.
Попрощавшись с Максимкой Влад вместе с Санькой спустились на первый этаж. Из инспекторской по коридору прямо на них бежал мальчишка. В его широко раскрытых глазах застыл страх.
— Я тебе, сопляк, покажу! Будешь знать, как врать! — надвигалась на него повар с мешалкой.
— Прекратите, Валентина Филипповна. — сказал ей Влад.
— Чего ты суешься не в свое дело!? — с вызовом оросила она.
— В ваше дело? Да боже сохрани, я каши не сварю.
Повариха, поджав губы, повернулась и пошла на кухню.
— Только и умеет пацанов бить, — сказал Санька, — а сварить нормально не может.
— Да, это мне надо деньги платить, что я ее баланду ем, — подхватил Влад.
Отправив Саньку одеваться, он повел подростков в инспекторскую.
— Вы что, без повара не можете обойтись? — закрывая за собой дверь, спросил он старшего инспектора.
— Без тебя разберемся, заступник, — раздраженно ответила она.
— Правда, Любовь Денисовна, чего она его палкой-то, — вступилась за мальчишку дезинфектор Надежда Антоновна.
— Ну что, поехали? — застегивая куртку, — спросил Влад у подошедшего Саньки.
В аэропорту, как всегда, было многолюдно. Рейс на Тулу откладывался. Чтобы как-то скоротать время до вылета, Влад с Санькой бесцельно слонялись по залу, останавливаясь у каждого киоска.
Вдруг сквозь толпу к старшине протиснулся парень в кожаной куртке.
— Влад Алексеевич, здравствуйте. Не узнаете? — приветливо улыбнулся он.
Вглядываясь в лицо парня, Влад пытался вспомнить, где он мог видеть этого блондина с волосами, подстриженными ежиком, и выразительными голубыми глазами.
— Не припомню, — как бы сдаваясь, он покачал головой.
— Мы с вами в «спецуху» летели, в Халтурин, не помните? Да Женька Русаков.
— А, Женька, — улыбнулся Влад, — вспомнил. Ты шикарно выглядишь. На тебе, насколько я могу судить, шмоток на несколько кусков. Где ты сейчас?
— Я? Ну как вам сказать? Короче, помогаю тем, кто в беду попал, — неопределенно ответил Женька, отведя взгляд в сторону.
— Что-то не понял, — удивился Влад.
—
— Не знаю, это мне у тебя спрашивать надо. Я как будто тебе тоже помогал? — Влад пристально посмотрел на Женьку.
— А я этого не забыл, только кто поймет, а кто... Вот вы нам внушали, чтобы мы были нормальными пацанами, а потом на зонах, спецухах нам говорили, что мы — дерьмо, что наше место только на нарах... Ваш брат, козлик-мозлик.
— Ну, тут ты ошибаешься, Женька!
— Я? Да я все прошел, всю эту исправительную библию выучил. Вы знаете, где я служил? Во внутренних войсках, на вышке стоял. Я там такого насмотрелся! И понял, что это выгодно, чтобы были приемники для малолеток, спецухи, зоны...
— Кому выгодно?
— Я не знаю. Наверное, Системе всей нашей и советской власти.
— Ну, зачихнул, Жень, — присвистнул Влад.
— Да нет, точно. Вот вы сколько лет в органах?
— Прилично.
— И что, до сих пор ничего не поняли? Эх вы, слепец!
Их разговор прервало сообщение:
— Рейс номер 876, вылетающий на Тулу, задерживается до 12 часов московского времени.
— Так, интересное кино, — протянул Влад, — пойдем покурим, что ли? — позвал он Женьку с Сашкой.
— Да я уже поехал а, впрочем, ладно пошли, — согласился Женька.
Они вышли на крыльцо. Влад достал пачку сигарет.
— На, кури, Санек, — сказал он, — нам еще целых два часа кантоваться.
Тяжело вздохнув, парень затянулся.
— Обидно, будем ждать целых два часа, а я так с матерью и не попрощался. Может успеем до рейса? — и он с надеждой посмотрел на Влада.
— Ты че такой трудный? Сказал же, можем опоздать.
— Эх, невезуха! — упавшим голосом произнес Санек.
Влад задумчиво докурил сигарету, потом взглянул на вконец расстроившегося парня. Неожиданно ему вспомнилось, как однажды знакомый парень просидел у приоткрытой двери реанимации семь часов. Ему хотелось попрощаться с умирающей матерью. Дежурный врач — молодая женщина, которую звали Ольга Анатольевна (это имя он запомнил на всю жизнь) — так и не позволила ему перешагнуть за стеклянную дверь. И как ни умолял он бригаду, дежурившую в ту трагическую ночь, все было напрасно. Медработники с окаменевшими сердцами были непреклонны и не позволили сказать самому дорогому человеку: «Прости меня, мама». И сейчас, взглянув на Саньку, Влад понял, что хоть он и рискует, но он должен поступить по-людски: дать попрощаться парню с матерью.
— Слушай, Жень, а ты на колесах?
— Вообще-то да, а в чем дело?
— Можешь подбросить до Ленинского?
— Если только туда, а обратно не смогу.
— Ладно, поехали, — и они быстро пошли к синим «Жигулям».
— Костян, надо в Ленинский, — открывая дверь, скомандовал Женька.
— Сделаем, поручик.
Санька с Владом опустились на заднее сиденье, и машина, развернувшись, выкатила на шоссе и рванула в сторону города. До Санькиного дома домчались быстро.
...Удобно устроившись в мягком кресле, Влад наблюдал, как Санька играет с трехлетним братишкой.