Чужая душа - потемки

Романовская Ольга

Обладатель сутаны попался, но повёл себя необычно: выхватил что-то из кармана и распылил по воздуху.

Запахло гарью. Кто-то завизжал.

Воздух пронзил магический пламень.

Магистр ругнулся и торопливо окутал нас защитной сферой. Сам же остался за её пределами и сотворил между ладоней искрящийся шар. Выпущенный на волю, он взорвался, рассеяв дым, и мы увидели огромную дыру в стене дома. Рядом с дырой - ругающаяся последними словами Осунта.

На истошный крик подоспели

двое дюжих молодцов и с решительным видом направились к магистру Тшольке. Один из них вытащил какую-то палку и направил на Осунту. Раз - и из неё вырвалось магическое пламя. Магистр не спасовала - отбила удар.

– Так, Юлианна, ты остаёшься за старшую, - Лазавей пресёк попытки студентов вмешаться. Всучил магичке ключи от двух номеров, немного денег и наскоро объяснил, как дойти до гостиницы.
– За мной не ходить, никуда не соваться. Ты отвечаешь. Сидеть в комнатах!

Раз - и он оказался рядом с Осунтой, попытался вступить в разговор с нападавшими и одновременно сдерживал воинственные порывы магистра Тшольке.

Юлианна потянула нас прочь, твердя, что магистры во всём разберутся. Липнер так не считал, но болезненное заклинание девушки, пущенное ему в бок, заставило подчиниться. Всё-таки она боевой маг, а он всего лишь алхимик, да ещё на курс младше. А я и вовсе молчу, я совсем не волшебник.

Все трое непроизвольно обернулись через плечо на углу, но увидели лишь сиреневую дымку, застлавшую улицу. Ещё слышались крики. Слов я не разбирала, потому как языком не владела, но таким тоном обычно звали на помощь.

Промелькнула нехорошая мысль: мы навсегда застряли в Омороне. Если с магистром Лазавеем что-то случится, то обратно никто не вернётся. Защемило сердце от тоски по дому, от желания увидеть Марицу... Похоже, остальные подумали о том же.

– Пойдёмте, - тихо прошептала Юлианна.
– Они сильные, а мы только студенты... Если что, - в её голосе появилась сталь, - мы найдём этого Первосвященника сами и спасём Златорию.

Не сговариваясь, протянули друг другу руки и пожали их.

Дурные мысли притягивают беду, и, быстро шагая по улицам Номарэ, я старалась не думать о смерти. Даже мстить Осунте расхотелось.

Гостиница располагалась в четырёхэтажном доме в одном из переулков. По нему не сновали самодвижущиеся повозки, да и прохожих было немного. Цветастая вывеска состояла из пяти букв. Интересно, как читались эти завитки? Сложна ли шойдская грамота? Решила, что достану букварь и выучусь читать по-местному: если я не маг, то всё равно должна приносить пользу. А без языка в чужой стране делать нечего.

Притихшие, подавленные и испуганные, мы вошли внутрь.

Юлианна молча показала ключи, и мужчина в зелёной рубашке без разговоров провёл

нас к лестнице. Комнаты находились на третьем этаже, о чём свидетельствовали первые цифры их номеров.

Отмахнувшись от сопровождавшего нас человека - неважно, что он говорит, хотелось просто побыть одним, - Юлианна отперла первую дверь. А я сделала вывод: система счёта у Оморона и нашего мира общая. Начертание схожее, только грубее. Нужно перерисовать, показать потом библиотекарю. Если, разумеется, выберусь.

В номере стояли две кровати. На одной из них валялись вещи магистра Лазавея.

– Комната мальчиков, - резюмировал Липнер.
– Но вам заходить тоже можно.

Мы проигнорировали его шутливое замечание, напомнив об изготовлении денег. Без магистров, не приведи все боги подлунных миров, нам они позарез нужны. Алхимик заверил, что к утру всё сделает и попросил не беспокоить: 'А то несчастный случай может произойти'.

– Тебе что-нибудь нужно?
– поинтересовалась Юлианна.
– Реагенты какие, ассистент?

– Да нет. Лучше с Агнией посиди. Лаборатории здесь всё равно нет... Но прорвёмся!

Его бы устами... Но слова Липнера внушили надежду.

Вторая комната, как и предполагали, предназначалась для девочек, то есть делить её приходилось на троих. Мы с Юлианной предпочли бы обойтись без магистра Тшольке. Догадывались, что она съедет, как только наш алхимик добудет местные деньги.

Не сговариваясь, сели рядом на одну кровать. Даже вещи не распаковали. Сидели и ждали, глядя в окно.

Солнце медленно ползло вниз, время тянулось бесконечно...

Не выдержав, всё-таки задремали.

Проснулись от того, что кто-то ругался в коридоре. На родном златорском языке. Голос принадлежал не Липнеру - значит... Мы по команде подскочили и бросились к двери. Распахнули и увидели помятую Осунту с растрёпанными волосами. Пара ожогов и царапин свидетельствовали о том, что магистр попала в переплёт. Впрочем, это мы и так знали.

Лазавей выглядел не лучше. И, судя по всему, был на взводе: синева плескалась между пальцев, пульсируя чуть заметными всполохами. Даже не знаю, что такое совершила магистр Тшольке.

– Осунта, - голос у магистра Лазавея казался ровным и спокойным, но вот выражение лица таковым не являлось, - скажите мне, сколько лет вы преподаёте?

– Достаточно. Не меньше вас, - подбоченилась магистр и тоже занялась плетением магии.
– Намекаете, что я дура?

– Не намекаю. Мне стоило такого труда вытащить вас из лап властей... Штраф, между прочим, был внушительным, на него пошли все мои деньги. И то вас выпустили только потому, что я назвал вас сумасшедшей. С них другой спрос.