Чужая душа - потемки

Романовская Ольга

– Здравствуйте, милые девушки, - мой вопрос благополучно проигнорировали.
– Как вас зовут, как поживаете?

– Спасибо, не жалуемся, - сухо ответила Юлианна.
– Извините, но мы спешим.

– Давайте спешить вместе.

Шойденец, тот, что с косой чёлкой, взял магичку за руку и поднёс к губам. Молниеносно поцеловав, начал поглаживать большим пальцем ладонь:

– Ммм, какие у вас интересные руки... Ваша линия жизни необыкновенно длинна, а

линия любви совпадает с моей. Это судьба, прекрасная незнакомка. К слову, как вас зовут? Меня Артеан.

Юлианна промолчала и высвободила руку. Укоризненно взглянула на меня: добилась? Сама вижу, что раззадорила, нужно было улыбнуться да мимо пройти. Но сглупила. Дёрнул же леший за язык!

Знать бы, кто этот Артеан с другом, что за птицы... Явно высоко полёта. Простой люд тут пешком ходит и в повозке на рельсах ездит.

– И всё же, как же?
– не унимался шойденец, вновь предприняв попытку завладеть рукой Юлианны.

– Это абсолютно неважно, потому что, увы, нам придётся расстаться.

– Но мы не успели даже познакомиться.

Обе мы одновременно взвизгнули, когда парни обхватили нас поперёк талии и обняли. Да не просто - собственническим жестом. Пальцы ниже талии, с удовольствием поглаживают.

– Мальчики, - я приторно улыбнулась, - вы нас ни с кем не перепутали?

Тот, что держал меня, усмехнулся и ущипнул за попку. Наклонился и низким хрипловатым голосом прошептал:

– С кем же можно перепутать столь прекрасных девушек? Поехали с нами, не пожалеете. Потом вернём, куда скажите.

– А давайте прямо сейчас скажем?
– я скинула пальцы шойденца с интересного места и уперлась ему локтем в бок.
– Верните нас сюда. Будем считать, что мы уже покатались.

– Э, нет, так дело не пойдёт! У меня ещё никогда с марейкой не было. И сладкая ты, сладко пахнешь.

Не выдержав такой наглости, залепила ему пощёчину. Ни стыда, ни совести - сразу в постель! Коллекционер псовый, чтоб коллекционный инструмент отвалился, а починить не смогли!

Но почему он назвал меня марейкой?

– Ух ты, хорошо будет!
– Шойденец неправильно повёл себя после пощёчины: начал лапать пуще прежнего, а потом, недолго думая, поволок к ближайшей арке. Это что, он меня там насиловать собрался? Ну и нравы!

Обернулась на Юлианну: её только обнимали, что-то шептали на ушко. Магичка с трудом сдерживалась, чтобы не выдать свои способности. Интересно, ей тоже пошлости говорят, или только мне так подвезло?

Мои предположения оправдались: шойденец затолкнул меня во двор и прижал к стеночке. То ли я сопротивлялась неубедительно,

то ли кусалась не больно, но он не обращал внимания. Дышал, как загнанная лошадь, лез целоваться. Пришлось вспомнить про каблуки и лужёную глотку.

– Ты же марейка, - цыкнули на меня и ловко обездвижили.

Колено шойдонца привычно раздвинула мои плотно сжатые ноги, тело навалилось... А за окном светло, между прочим. Зато мы у глухой стены, и выступ нас прикрывает. Словом, знал, куда тащить. Одна надежда, что кровь ему заражу. Зад расцарапаю под карту Златории.

Отчаянно борясь с попыткой лишить меня нижнего белья, задала вопрос:

– А кто такие марейки?

Шойдонец замер, перестал копошиться и удивлённо уставился на меня, будто я спросила, что такое голова.

– Ты, - наконец ответил он.
– Ты говоришь на марейском.

– А вы всех марейек насилуете?
– не унималась я.

А что, это шанс - уболтать его и сбежать. Колено же убрал и не слюнявит больше шею.

Вопрос вогнал его в ступор. Нестандартные методы, определённо, работают.

– Нет, - после длительного молчания ответил шойденец и убрал руки.
– Просто Марейя - соседняя отсталая цивилизация, а их девушки приезжают сюда, чтобы заработать.

– И ты решил, что я... кхм... девка? То есть даю мужикам за деньги?

Я поморщилась. М-да, приплыли! То ли я действительно марейка, и дело моё труба, потому как парень силён, а мои крики остались без ответа, то ли...

– А разве нет?

Труба. Вот как доказать, что ты не кобыла?

– Нет. И я говорю на златорском.

Шойденец осклабился и покачал головой:

– Преобразователь речи врать не может. Здесь, - он ткнул пальцем в кругляшок на запястье, - написано, что твой язык ближе всего к марейскому.

– Идиот он, твой преобразователь, - презрительно бросила я.
– Кстати, где брал?

– Что?
– не понял парень.

– Преобразователь. Я тоже хочу купить. И мужиков насиловать на основании того, что он напишет.

Шойденец крепко задумался, затем взял меня за руку и потащил обратно на улицу. У самых ворот мы столкнулись с его приятелем, Артеаном. Пунцовеющий синяк под глазом и обожжённые пальцы красноречиво свидетельствовали о том, что Юлианна с ним уже поговорила на тему девичьей добродетели.

– Они не марейки, - скорчив горестную мину, сообщил Артеан.
– Они просто из другого мира, поэтому так странно одеты. И маги. А преобразователь - дерьмо, такого языка просто не знает. Я уже вбил, что это златорский.