Чужая мечта
Шрифт:
Уроки насыщены материалом, но они скучные. Это даже не совсем вина учителей, просто особенность программы — много материала, мало времени. В начале урока короткий опрос, потом что-то вроде сжатой лекции, в конце, если повезет, разбор примеров. И так четыре урока подряд. Голова пухла от обилия знаний, а еще росло убеждение, что хорошо экзамены он не сдаст. Просто без шансов. Он не сможет это все выучить так, чтобы набрать балл выше среднего. Решить знакомое и наугад ответить на остальное — это возможно, но реально подготовиться к одному из самых сложных школьных экзаменов, когда что ты, что предшественник твоего тела в учебе не были сильны… Просто без шансов,
Вообще, о его способности к освоению теории много говорил тот факт, что он никак не мог сосредоточиться на словах учителя, мысли все время улетали куда-то в сторону. Особенно часто в сторону уныния, ведь он ненавидел учиться в школе и не мог поверить, что снова очутился здесь. Сколько до конца семестра? Очень хочется уйти на каникулы…
Начало обеденного перерыва немного взбодрило. В столовой на выбор два-три блюда, но никаких изысков. Обычно все блюда на основе курицы, реже — рыбы или свинины. Чтобы поесть, ты становишься в очередь, берешь железный поднос со специальными отсеками, потом идешь мимо окошек раздачи и получаешь еду. На выбор суп или рагу, затем рис и два вида закусок — кимчхи и что-нибудь еще. Сегодня на обед был мугук — суп с редькой. Пищевые привычки прошлого Хару кажутся дикими, но тело-то осталось прежним, ему реально вкусно. Именно мигук имеет сладковатый привкус, но это частая проблема корейской еды, особенно в столовой. Рис, кимчхи, в качестве второй закуски — маринованная морковь. Она немного похожа на знакомую жителям постсоветского пространства морковку по-корейски, но все же другая. Вообще, традиционная кулинария жителей Южной Кореи не особо похожа на то, что принимали за корейскую кухню в детстве Антона. То же «хе» — когда в куче моркови нужно раскапывать кусочки рыбы или мяса — Хару вообще не знакомо, хотя бабуля готовит очень много самых разных закусок.
Столы рассчитаны на четырех человек, обычно Хару и Тэюн обедают вдвоем. Но сегодня к ним присоединился Ёну. Просто поставил свой поднос и спокойно сел рядом с Хару, даже не спрашивая разрешения.
— Эм-м, — неуверенно протянул Тэюн. — Ты столы не перепутал?
— Нет, — уверенно сказал Ёну. — Если с ним что-нибудь случится до конца учебного года, виноват буду я. Поэтому я собираюсь охранять его.
Хару и Тэюн растерянно переглянулись. Во взгляде друга Хару уловил то же удивление пополам с недовольством: они, может быть, планировали за обедом как раз Ёну и обсудить… Еще через несколько секунд друг Ёну, ХенХо, занял последнее свободное место.
— Хару, а у тебя девушка есть? — сразу спросил Хенхо.
Хару аж подавился супом. Ёну бережно постучал ему по спине. Тэюн обалдело потер пальцами лоб — кажется, происходящее не укладывалось у него в голове.
— Нет у меня девушки. С чего такие вопросы?
— Просто, — вздохнул Хенхо. — Если даже у тебя девушки нет, откуда у такого, как я, будет.
— Ты в старшей школе, придурок, — буркнул Ёну. — Все девчонки либо очень много учатся, либо хотят себе сразу красивого, умного, успешного, богатого…
— Несуществующего, — подсказал Хару.
Все за столом тихо захихикали. Хару показалось, что на этом тема девушек закрыта. Но Хенхо продолжил:
— Ты знаешь, что нравишься Джиу?
Тэюн и Ёну одинакового вздрогнули, а Хару недовольно нахмурился: кажется, Хенхо выслуживается перед красоткой и той реально что-то нужно от Хару.
— Мы не говорим о ней за этим столом, — твердо ответил Хару.
— Почему? — удивился Хенхо.
—
— На какую-то сумку, — подсказал Ёну.
— Вот. Она оценила чувства моего лучшего друга в одну сумку. А твой вроде как лучший друг… хотя я уже сомневаюсь в этом, — влюблен в нее. Прости, Ёну, но об этом знают, кажется, все. Но, Хенхо, если тебе еще и этого мало, из-за ее подначивания твой друг уронил меня затылком об пол, поэтому я оказался в больнице с травмой, а он в кресле у психотерапевта. Как думаешь, тут кто-то хочет говорить о Джиу?
Хенхо после этой тирады замер, глупо открыв рот. Ёну прикрыл лицо ладонями — то ли от стыда, то ли от смеха. Тэюн просто хохотал. Хару усмехнулся и решил «добить» уже своих одноклассников:
— И мне всегда было интересно. Вот вы, когда выслуживаетесь перед Джиу, что-то от нее получаете? Или вы как собачки — все делали, потому что хозяин называет вас хорошими мальчиками? — Хару замолчал ненадолго, а потом посчитал необходимым объясниться: — Не думай, что я не понял, кто тебя попросил поговорить со мной об этом.
Хенхо смутился. Ёну все же смеялся — он убрал ладони от лица и откинулся на спинку стула, достаточно громко хохоча. В столовой многие смотрели на них. Столы стоят достаточно далеко друг от друга, да и шум приличный, поэтому вряд ли кто услышал их разговор в подробностях. Но не заметить хохочущих Ёну и Тэюна было сложно.
— Я никогда раньше не задумывался о том, как это выглядит со стороны, — признался Ёну, когда отсмеялся. — Но сейчас понял, что я ведь реально, как собачка, делал вещи, которые гипотетически могли ее порадовать. Зачем? Сам не знаю.
— И что, любовь закончилась? — иронично спросил Тэюн.
Особого сочувствия в нем не было. Да и Хару не сказать, что проникся такой уж симпатией к Ёну. Они вместе учатся с младшей школы. Когда были детьми, даже ладили… первые года два. Потом начали постоянно ссориться. В средней школе уже практически не общались, при этом Ёну с друзьями часто пытался как-то оскорбить Хару. Эта многолетнее недовольство друг другом, разумеется, не может пройти из-за одного извинения и пары шуток.
— Думаю, любви и не было, — печально ответил Ёну. — Но я не хочу об этом говорить с вами, все равно вы вряд ли поймете. Кстати… ходят сплетни, что Джиу к тебе уже подкатывала. Это правда?
Хару сделал вид, что очень занят едой.
— Правда, — за него ответил Тэюн. — Но он даже мне не рассказывал, как именно.
Хару подавился:
— Как ты узнал?
— Как я мог НЕ узнать? Я с тобой разговариваю больше и чаще, чем с собственным отцом. Разумеется, я заметил, что ты стал иначе говорить о Джиу.
Хару печально вздохнул. Ну да. Та еще тайна получилась. Возможно, парни попытались бы продолжить разговор, но Хару повезло — кто-то кого-то толкнул у стола раздачи, итогом чего стал опрокинутый поднос, испачканная форма и громкие разбирательства. Хару посчитал это прекрасным поводом для того, чтобы побыстрее доесть свой обед и уйти подальше от этой компании.
— Я зайду в библиотеку, — сказал он Тэюну, — Нашу, школьную. Потом в класс, хорошо?
Тэюн кивнул. Он скандалом вокруг опрокинутого подноса был увлечен больше, поэтому доесть не успел. Оставлять его наедине с Ёну и Хенхо не страшно — во время еды они его вряд ли успеют как-то… обидеть. Да и не маленький он уже, чтобы так переживать о сохранности его психики.