Чужая мечта
Шрифт:
— Видимо, от удара головой такое тоже возможно, — легко ответил Тэюн. — А еще что-то полезное ты теперь знаешь?
— Учился бы я играть на гитаре и петь, если бы у меня в памяти был способ заработать много денег? — иронично поинтересовался Хару.
— Ты можешь стать переводчиком…
— Только односторонним, — вздохнул Хару. — В общем, я не могу говорить по-русски. У меня есть знания, но нет навыков. Понимаешь, о чем я?
Тэюн задумался на секунду, а потом уточнил:
— Ты знаешь, как играть на гитаре, но твое тело не умеет? Но со знанием языка-то что не так?
— А то, что мое произношение
Тэюн засмеялся, но тут же заметил:
— Но ты можешь тексты переводить…
— Мое выдуманное альтер-эго академическими успехами не блистало и за сочинения у него был низкий балл. Вообще не представляю, как писать тексты на русском. А с русского на корейский… кому это вообще нужно? Так что… как таковой пользы для жизни я не приобрел. Кроме одной ма-а-аленькой детали. У русских просто огромное количество бесплатных уроков по всему подряд. И книги в бесплатном доступе легко качать. На английском, скорее всего, больше, но русский-то я теперь понимаю идеально, так что…
Тэюн кивнул, а потом задал вопрос, который заставил Хару осознать кое-что важное о себе:
— А ты думаешь ведь по-корейски?
Хару замер на мгновение. Он и не заметил, но думает он действительно по-корейски, причем уже давно. Когда очнулся в больнице, мысли были на русском, но после первого же полноценного сна в новом теле он начал думать по-корейски. То есть от Антона реально остаются лишь крохи. Впору самому поверить в то, что он рассказал Тэюну: что Антон ему просто приснился.
— По-корейски, — ответил он, когда Тэюн ткнул его в плечо, требуя ответа.
Глава 10
Уроки продаж
На изучение первых трех песен ушла почти неделя. А на следующей неделе они выучили семь. Но не все отрепетировали так хорошо, как им бы хотелось.
Хару сильно уставал и вырубался, едва голова касалась подушки. По вечерам начал с Тэюном ходить в парк на турники, заниматься. Зарядка с дедушкой, конечно, хорошо, но хотелось чего-то большего. От физкультуры он все еще был освобожден — ему можно делать разминку и бегать, но нельзя сдавать нормативы и играть в командные игры, чтобы избежать травм. Физической активности не хватало.
Летом Антон занимался воркаутом, но это было, скорее, хобби, поводом встретиться с друзьями. Это не о здоровом образе жизни, потому что по пятницам они час висели на турниках, а потом шли пить пиво. С наступлением зимы уходили в качалку. Не в пафосный фитнес-клуб, а в небольшой зал в полуподвале, где единственный тренер был одновременно и владельцем.
Сейчас Хару было вполне комфортно потихоньку заниматься на площадке. Пространство выглядело примерно так: около пруда, но в некотором отдалении, тянулась длинная зона для разных видов физической активности. Большая детская площадка, потом место с механическими уличными тренажерами, дальше небольшое пустое пространство с качественным покрытием пола — на скакалке там прыгать, или фитнесом заниматься, — а после уже находилась зона с турниками — несколько перекладин, брусья (низковатые для Хару, а более высоких нет), упоры для отжимания, даже рукоход.
Первое время Хару и Тэюн крутились там вдвоем. В семнадцать лет физической энергии хоть отбавляй, так что полчаса повисеть на
Через две недели такого режима Хару додумался взять гитары на площадку и они устроили первый «концерт» для друзей. Всем понравилось, их много хвалили.
Жизнь школьника в Сеуле хороша всем, кроме одного: самой школы.
Объем преподаваемого материала подавлял. На уроках отчаянно хотелось спать, большая часть вопросов учителей ставила Хару в тупик, и он заметно скатился по оценкам. Прежде он был в первой трети успевающих класса. Теперь скатился на десятое место. Все еще терпимо, но это явно показывало, что учеба — не его. Знания прошлого Хару сами собой в голове не возникали, вспоминались лишь крохи когда-то выученного материала, а все формулы приходилось учить заново.
Еще и Джиу… от идеи стать частью самой красивой пары школы она явно не отказалась, поэтому решила послать к чертям гордость и собственный образ. Начала садиться с ним во время обеда, постоянно ходить следом и противно тянуть «Оп-паааа», хотя она, вообще-то, старше. Казалось, что уже при ее появлении у Хару начинает дергаться глаз. Школьные сплетники терялись в догадках, потому что «рабочих» версий причин поведения Джиу было три. Первая — она влюбилась. Вторая — она снова поспорила. Третья — она решила довести Хару.
[*Оппа — обращение девушки к парню, который старше ее. В корейской культуре приобрело немного комичный оттенок, особенно, если произносить с определенной интонацией, потому что так в дорамах девушки обычно называют своих возлюбленных. *]
Собираясь на спортивной площадке, парни любили подкалывать Хару из-за происходящего в школе. Но тех, кто верит в ее влюбленность, среди них не было. Поэтому тут, скорее, строили предположения о том, как можно разыграть взбалмошную красотку.
В Корее есть идиома «Нет такого дерева, которое выдержало бы десять ударов топором». Используется она преимущественно, когда речь идет о любви. Точнее — об ухаживаниях. Буквально: «Не отступай, и человек сдастся под напором твоих чувств». Кажется, Джиу твердо решила следовать этой народной мудрости. Хару ее не понимал. Зачем он ей нужен? Что в нем такого, что она никак не желает сдаться? Даже при том, что многие называют его самым красивым парнем в школе, хватает и других признанных красавчиков. Большинство еще и ее круга, из богатых семей. Почему бы не атаковать их? Но нет, Джиу с ослиным упрямством доводила именно Хару.
В эти же две недели Хару в очередной раз разочаровался в адекватности своего отца — тот проиграл в карты. Не сказать, что сумма была огромной, но для погашения этого долга пришлось залезть в то, что мама смогла отложить. Причем, папа еще и пытался сойти за добряка, каясь в том, что просто хотел выиграть денег своим мальчикам на новый ноутбук. Желание побить его было достаточно сильным и его частично осуществила бабушка, отлупив сына по спине метлой. Хорошо отлупила, до синяков. Но вряд ли это поможет.