Чужая Невеста
Шрифт:
— Я в принципе ни к кому не могу и не должен привязываться, — продолжил Бабай. — Даже к собаке, — он взглянул на Чипа.
Чипу почему-то нравилось иногда спать именно в гостиной. В разных ее точках. Он перетаскивал свою маленькую подушку то в один угол, то в другой, а затем ложился на нее спать. Сегодня Чип решил улечься отдыхать прямо напротив дивана. Я слышала пока еще тихое сопение. Чувствую, что, когда он вырастит, это всё перерастёт в настоящий храп.
— У меня нет такого права, — Бабай снова посмотрел на меня. — Я говорю об этом прямо.
— Я… Я
— Не требуешь, — кивнул Борис.
Я несмело прошла вглубь гостиной и бесшумно опустилась на диван. Аромат табака немного дразнил носоглотку.
— Просто четко очерчиваю границы своих возможностей по отношению к тебе. Я не буду в твоей жизни вечно.
— Знаю, — твердо ответила я, игнорируя неожиданно возникшую боль в груди. Она не имела ничего общего с моим физическим состоянием.
— Но меня тянет к тебе, — Бабай вдавил окурок в пепельницу. — Физически. Сильно, — он опустил руку мне на щёку. — Эмоционально я ничего уже испытывать не могу.
— И… что мне делать? — я опустила свою ладонь поверх руки Бориса. Она у него такая приятно шершавая и тёплая. Нагретый солнцем камень.
— Я просто хочу тебе сказать, что ты ни в чем не скованна. Можешь делать и поступать так, как считаешь нужным. Подумал, что важно об этом напомнить.
Я придвинулась ближе. Мне было больно думать обо всём этом. Больно и тяжело осознавать то, что я вижу человека с выжженной душой. Больно и тяжело просто оттого, что я ничем не могу ему помочь. К сожалению, я опоздала на целую вечность. И больней всего оттого, что я не была готова сейчас разорвать эту тонкую прозрачную ниточку, что нас соединяла. Умом я всё прекрасно понимала. Никаких иллюзий не было. Но сердцем… Душой…
Ощущая влагу на ресницах, я закрыла глаза и поцеловала сначала ладонь Бориса, затем его пальцы. Он тихо выдохнул. Я придвинулась вплотную и поцеловала Бабая прямо в губы. Они были еще горькими после сигареты.
Я ничего не требовала, потому что не имела права требовать. Не имела так же, как и Борис не мог позволить себе любую форму привязанности. Я просто хотела его согреть. Окутать теплом хотя бы на короткое время. Разделить с ним эту горечь.
— Зачем ты так со мной? — прошептал Бабай мне в губы, но уже отпустить не сумел.
— Мне хочется хотя бы на несколько минут сделать тебя счастливым, — честно ответила я.
Борис внимательно посмотрел мне в глаза. Его губы были чуть приоткрыты, я слышала и чувствовала неровное теплое дыхание. Казалось, что тьма между нами сгустилась, будто в попытке защитить, заслонить собой.
Бабай медленно снял с меня простынь, очертил большим пальцами контуры рёбер, прикоснулся к груди. Я сидела сверху на нем и не двигалась. Хотелось, чтобы Борис рассмотрел и полностью изучил. Снова. Ему нравилось. Я это уже прекрасно выучила. И пальцы в моих волосах были не просто так и острый взгляд, сосредоточенный на груди — тоже.
Это было не просто возбуждение. Быстрая сексуальная реакция с полой сердцевиной. Бабай в этот момент словно погружался в тот свой мир, что был для меня закрыт.
— Злата, —
Наша ночь была странной. Сначала она отравила ревностью, затем отпустила и сплела нас между собой. Столько чувств, желания и жадности. Бабай снова взял меня, но не так дико, а напротив — медленно. Настолько медленно, чтобы мы вдвоем прочувствовали друг друга. Я ловила себя на мысли, что мне мало. Хотелось дольше… больше.
Обнимая обеими руками Бориса, я плавно двигалась, слыша его тихие, сдавленные стоны. Я видела небо за окном. Оно начинало постепенно сереть. Ночь нехотя уходила, обнажая нас. Сухие горькие губы Бабая оставили невидимую линию на моей шее.
— Бусина ты моя золотая, — прошептал он, когда я абсолютно обессиленная, опустила голову к нему на плечо.
Борис обнял меня одной рукой, а другой медленно, почти лениво перебирал пряди спутанных волос. Я искренне хотела остаться в этом моменте. Навсегда. Но это было просто невозможно. Поэтому я старалась как можно детальней запомнить всё, что сейчас ощущала. Бережно откладывала в укромный уголок памяти тепло кожи Бабая. Его пальцы в моих волосах. Мерно пульсирующую жилку у основания крепкой шеи.
— Тебе нужно нормально выспаться, — строго заявил Борис.
Я хотела уже встать, но он не позволил. Ловко и легко подхватив на руки, понес на второй этаж. Я и этот момент бережно сохранила в своей памяти. Оставив поцелуй на напряженном плече, я тихо поблагодарила.
Бабай уложил меня и бережно укрыл одеялом.
— Спи, — он напоследок еще раз провел ладонью по моим волосам. — Страшно не будет. Вон твой друг уже здесь, — Борис подхватил проснувшегося Чипа и помог ему тоже взобраться на кровать.
— Ты разрешаешь ему остаться в твоей постели? — сонно спросила я, чувствуя, как влажная мордашка Чипа тыкается мне в руку.
— Только сегодня, — Бабай выпрямился и вышел из комнаты.
Эта ночь была слишком незабываемой, чтобы уйти в бесконечность Вселенной бесследно.
Глава 35
Я поймала себя на мысли, что смотрю в монитор компьютера вот уже пять минут и за это время не прочла ни единой строчки. Пальцы зависли над клавиатурой, ожидая следующей моей команды.
Собираясь сегодня утром на работу, я пообещала себе, что не стану ни о чем волноваться. Но как можно не волноваться, когда вот-вот должна состояться встреча между Борисом и Германном? Об этом я узнала вчера вечером. Узнала вскользь, потому что Бабай отчитываться о своих передвижениях по городу не собирался. Моё сердце тут же зашлось в тревожном ритме.
Всю ночь я ворочалась, так и не сумев нормально поспать. С одной стороны, мои волнения были слишком унизительны по отношению к Борису. Будто я не верю в него и считаю Прокурора сильным противником. Но это не так. Я просто была женщиной, которая волнуется о своем мужчине. Пусть он и не был по-настоящему моим, но это ничего не меняло. Я продолжала волноваться.