Чужая птица
Шрифт:
Мария прошла дальше по коридору в комнату персонала. Действительно, там сидела медсестра в светло-зеленой форме, которая теперь ассоциировалась у Марии с клиникой «Вигорис». На небольшой тележке из нержавейки были разложены шприцы.
— Пожалуйста, проходите. Вы в курсе, зачем я здесь?
— Провести вакцинацию, — кивнула Мария, одновременно ощутив легкую дрожь в коленках, какая начиналась у нее в детстве, стоило ей войти в кабинет школьного врача. Наверное, все дело в запахе спиртового раствора. Надо же, столько лет прошло, а неприятные воспоминания остались. «Маленький укольчик, и все». Тогда в кабинете
— У вас нет аллергии на яйца?
— Что?
— При производстве вакцины применяется белок куриного яйца. Если у вас есть аллергия на яичные протеины, то прививка может вызвать определенную реакцию, поэтому мы перестраховываемся, — объяснила медсестра, мило улыбаясь.
— Нет, аллергии у меня нет.
— Вы правша или левша?
— Правша, — ответила Мария, засучила рукав на левой руке и отвернулась, уставившись на доску объявлений, висящую напротив. Она ощутила холодок, когда медсестра протерла руку спиртовым раствором, затем укол и жжение оттого, что вакцину впрыснули под кожу. Точно так же, как в детстве, — тело ничего не забыло. Мария повернула голову, чтобы взглянуть на иглу, когда ее будут вытаскивать. Какая-то она непривычно толстая и грубая.
— Через день-два может наступить локальная реакция на прививку в виде небольшой припухлости. Еще может подняться температура, почувствуете озноб и ломоту в теле, но не пугайтесь, так и должно быть. — Снова та же милая улыбка. — У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?
Мария, поначалу растерявшаяся оттого, что вакцинацию организовали столь быстро, успела прийти в себя. Вопросы у нее, конечно, имелись.
— В газетах пишут, что и тамивир окажется неэффективным против штамма птичьего гриппа, если его будут выписывать направо и налево. Это так?
— Вирус, находящийся в крови конкретного человека, может выработать устойчивость к лекарству, если пациент будет принимать его необоснованно долго. Но сам человек не может стать невосприимчивым к препарату, как написано в газете. Этим репортерам лишь бы тиснуть статейку побыстрей, а специалиста они толком выслушать не могут.
— И все-таки, какова вероятность, что вирус разовьет устойчивость к лекарству? — упорствовала Мария.
Вопрос явно застиг медсестру врасплох. Милая улыбка сошла с ее лица. Девушка то и дело посматривала на часы. Наверняка ей наказали успеть сделать определенное количество прививок до обеда. Медсестра покосилась на дверь, где ожидал очереди Хартман, уже засучив рукав, и произнесла:
— Будет лучше, если вы обсудите это с доктором Эриксоном. Можете позвонить ему по номеру…
— Да, я знаю номер, спасибо. — Марии стало неловко, что она отнимает время у медсестры и заставляет коллег ждать. — Хартман, твоя очередь.
— Поздно вечером четвертого июля кто-то вломился на территорию медицинского центра «Вигорис», однако руководство в полицию не заявило, — рассказал Хартман, когда они с Марией вместе шли по коридору после прививки. — Похоже, у них ничего не украли, вот они и решили шума не поднимать. Я узнал об этом только что, когда решил прояснить пару деталей
— И это ведь не первый случай: еще пару поликлиник пытались ограбить до того, как мы поставили все медицинские центры под наблюдение. Народ в отчаянии, — ответила Мария, про себя подумав: «Неудивительно. В газетах то и дело пишут о смертельной опасности гриппа, а до счастливого известия о приходе партии лекарства помощи вообще было ждать неоткуда. Каждый рассчитывал на себя и на собственные возможности. Странно еще, что народ не устроил настоящие беспорядки, не начал нападать на врачей, требуя выписать рецепт или полагая, что те спрятались по домам и в одиночку пожирают спасительные таблетки».
Чуть раньше на той же неделе к Марии поступило заявление от районного врача, которого избил отчаявшийся сосед прямо у него дома. У жены соседа поднялась температура, но вызвать врача на дом он не смог — телефонная линия была заблокирована. Сосед ворвался в дом к заявителю после того, как тот вернулся со смены, и попытался заставить его осмотреть больную жену.
— Когда откроют сообщение между островом и материком?
— В последнем выпуске новостей сказали, что через пять дней. Чтобы уехать, нужно будет предоставить справку о проведенном лечении или вакцинации. Когда запрет на выезд с острова отменят, наверняка начнется массовое бегство с Готланда.
— Да конечно, — согласилась Мария, подумав первым делом о Кристере — ему скоро снова на работу. И его ситуация не уникальна: большинство приехало на остров провести отпуск. — А вот члены правительства улетели домой, несмотря ни на какие запреты.
— В утренних новостях сказали, что специалисты проследили, с кем успел пообщаться каждый из политиков за время пребывания на острове, и убедились: подвергнуться риску заражения никто из них не мог. Нам, простым смертным, на такое рассчитывать не приходится — слишком дорого.
Хартман с Марией зашли в кабинет к криминалистам узнать, что удалось обнаружить Мортенсону. Коллега поднял голову, зевнул, а потом изо всех сил потянулся. Затекшие суставы захрустели — несколько часов подряд он сидел, согнувшись над столом и изучая частички материи и кожи с места преступления в квартире Сандры Хэгг.
— Мы обнаружили кое-что интересное в мусорном ведре на кухне у жертвы — сим-карту от мобильного телефона. Мы связались с оператором сотовой связи и получили список последних вызовов. За эту неделю все разговоры, как входящие, так и исходящие, велись с одним абонентом — Ирсой Вестберг.
Хартман нетерпеливо покачивался на стуле, слушая доклад коллеги, будто этим движением мог ускорить поток информации.
— Было бы логично заключить, что сим-карта принадлежит Тобиасу Вестбергу, — продолжал между тем Мортенсон. — В списке звонивших зафиксирован номер его бывшего работодателя из одной местной газеты, номер редакции одного медицинского журнала и номер мобильного оператора — как мы выяснили, он звонил, чтобы переговорить с главным IT-специалистом предприятия. Очевидно, это сам Тобиас и есть, ведь он фрилансер и подчиненных у него нет.