Чужая роза
Шрифт:
Нет, не такую жену он себе хотел. Может, не так уж и плоха опала?
Он развернул коня, направляя его к дому. Перед внутренним взором вдруг мелькнуло необычное, дышащее силой и одновременно нежностью лицо, и он пришпорил Ворона, торопясь поскорее увидеть свою служанку, и окунуться в мягкий свет ее глаз.
Нет, не нужна ему никакая жена. А вот Алессия… С каждым днем его тянет к ней все сильнее. Влечет так, что он готов нарушить собственное правило никогда не спать с женщинами, работающими в доме. Мадонна… Оказывается, и у его выдержки
Деревья расступились, открывая вид на белые стены, и он почувствовал, как быстро забилось сердце. Одним махом перелетел через низкую ограду и направил коня к дому.
Алессия Пьезе
Со стороны подъездной аллеи послышался стук копыт, и сердце, неизвестно почему, дернулось и забилось быстрее.
— Винченцо, беги во двор, хозяин вернулся! — всполошилась Ноэлья.
Она резко одернула фартук и посмотрела на мужа.
— Да скорей же ты!
— Не суетись, Нонни, — хмыкнул старик, медленно поднимаясь из-за стола. — И так успею.
— Вы поглядите, успеет он! — всплеснула руками Ноэлья. — Да разве ж ньор Алессандро будет ждать, пока ты до ворот доковыляешь?
Она замахнулась на мужа полотенцем и сердито фыркнула.
— Ну что ты возишься? Да оставь свою трубку, никуда она не денется! Иди быстрее!
Винченцо покосился на жену, вздохнул и, подгоняемый полотенцем, пошел к выходу.
А я наблюдала за тем, как исчезает в полутьме коридора его коричневая верта, и машинально поглаживала порезанный палец.
— Где это ты пораниться успела? — спросила Ноэлья и, не дожидаясь ответа, приказала: — Отнеси в комнату ньора герцога бутыль с вином, вон ту, что с краю стола стоит.
Она кивнула на пыльную темную бутылку.
— Вытри ее, только аккуратно, не взбалтывая. Да быстрее шевелись, — сердито фыркнула старушка. — Что ж ты неповоротливая такая?
Похоже, ньора Нэлья сегодня не с той ноги встала. Или ее что-то тревожило. Как с ярмарки вернулась, так и ворчит, не прекращая. А вот про свое вчерашнее предложение даже не вспоминает.
— Да иди уже! — прикрикнула она на меня. — Хватит бутылку натирать, смотри, ньор герцог в дом входит.
Она продолжала что-то бормотать, быстро перебирая четки, а я взяла вино и отправилась в комнату Абьери. И чем ближе подходила к потемневшей от времени двери, тем сильнее болел пораненный палец. И голоса снова ожили, уговаривая выпустить их неизвестно откуда.
— Алессия? — неожиданно послышалось за спиной.
Я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с остановившимся почти вплотную герцогом. Он был так близко, что я ощущала его дыхание, видела мельчайшие переливы призрачной маски и чувствовала, как что-то меняется в душе, расцветает горячей огненной розой, сметает раскаленной лавой сомнения и страх и влечет навстречу притягательной тьме.
Что это? Какая-то магия?
Герцог сделал еще один шаг, наше дыхание смешалось, сердце сорвалось в бешеный галоп…
— Ты что-то
Абьери пропустил меня в комнату, вошел следом и принялся расстегивать верту.
— И как тебе в Адуе? Нравится? — стаскивая бархатную куртку, спросил он.
— Да. Здесь тихо.
Я поставила бутылку и посмотрела на Абьери. Тот остался в тонкой рубашке, под которой легко угадывались широкие плечи и литые мускулы. Темные волосы слегка вились на концах, спадая на ворот красивой волной. Маска закрывала почти все лицо, и то, что я не могла его разглядеть, почему-то расстроило.
— Не любишь городской шум?
Синие глаза смотрели пристально, словно пытались проникнуть в душу, а я глядела на ожидающего ответа Абьери и вспоминала кипучую жизнь родного города, вечно спешащих людей, гудки автомобилей и суету подземки. Когда-то я думала, что готова бросить все и переехать в глушь, лишь бы избавиться от бесконечной гонки. Кто ж знал, что мое желание исполнится таким причудливым способом?
— Я люблю природу, — сказала герцогу ту безобидную правду, которую готова была признать.
Говорить о чем-то большем не хотелось. Да и разве сможет этот уверенный в себе и в собственном положении в мире мужчина понять, что творится в моей душе? Вряд ли.
Я отвела взгляд, торопясь избавиться от непонятного сожаления, и неожиданно увидела, как на стене, в том месте, где была невидимая дверь в тайную комнату, ожили розы. Их стебли пришли в движение, поползли в стороны, раздвигаясь и открывая проход в святилище, и мне стало не по себе. Что, если Абьери обернется и увидит происходящее? Надо уходить, пока не стало слишком поздно.
— Если я вам больше не нужна, я пойду, — посмотрела на герцога.
Тьма призрачной маски заволновалась, сдвинулась, освобождая из своего плена одну половину лица и скапливаясь в верхней части другой.
— Торопишься сбежать? — по губам Абьери скользнула понимающая улыбка.
— Нет, ньор герцог, просто ньора Ноэлья просила помочь с обедом.
— Что ж, иди, — кивнул Абьери, но голос его звучал напряженно, а в глазах застыло странное выражение. Казалось, герцог пытается что-то для себя решить.
Как бы там ни было, но меня не должны волновать его чувства. Не должны… но почему-то волнуют.
Я коротко поклонилась и пошла к двери.
— И ты вот так уйдешь? — раздался неожиданный вопрос.
— Ньор герцог?
Я обернулась и удивленно посмотрела на Абьери. Тот стоял в центре комнаты, напряженный и мрачный, и глаза его сверкали ярким синим огнем.
— Вам что-то нужно?
— Нужно? — переспросил герцог и провел ладонью по лбу, словно стирая тяжелые мысли. — Да, мне нужно, — тихо, почти про себя, сказал он и добавил: — Впрочем, можешь идти. Иди, Алессия, — в низком голосе послышались хриплые нотки. — Уходи.