Чужая роза
Шрифт:
Пес, словно услышав мои мысли, снова ухватил подол юбки и потянул на себя.
— Да поняла я, поняла, — прошептала в ответ и решительно коснулась розового бутона.
Нарисованные стебли ожили, зашуршали, поползли в стороны, открывая проход, и я вслед за Гумером вошла в потайную комнату. А уже в следующую секунду с испуганным восклицанием склонилась над бездыханным герцогом. Он лежал прямо у алтаря — неподвижный, совсем как мертвый, и призрачная маска полностью закрывала его лицо.
Внутри все сжалось от ощущения непоправимой беды.
— Ньор Абьери! Очнитесь!
Я
— Святая Лючия!
Я лихорадочно расстегнула рубашку Абьери и приникла к его груди, надеясь услышать удары сердца, и лишь спустя долгих пару минут наконец обнаружила тихий, почти неощутимый стук. Живой… Он живой!
Душу затопило такое облегчение, что я громко выдохнула, только сейчас сообразив, что какое-то время просто не дышала.
— Позови Винченцо, — повернулась я к Гумеру. — Нужно переложить герцога на кровать и послать за доктором.
Пес оскалился и закрыл собой проход, даже не думая выполнять мою команду.
— Ты что, не понимаешь? Я одна не справлюсь!
Ответом мне было грозное рычание.
Я бросила взгляд на Абьери, снова посмотрела на пса и разглядела на устрашающей морде непоколебимую уверенность стоять на своем. А пульс под моими руками снова исчез.
— Проклятье!
Времени на раздумья не было. Я стащила с себя фартук, свернула его валиком и подложила под голову неподвижно лежащего Абьери. Тьма на побледневшем лице едва заметно колыхнулась.
— Так, Леся, соберись, — пробормотала вслух, пытаясь избавиться от воспоминаний о том, как делала искусственное дыхание Джованне. — В этот раз у тебя все получится.
Точно. Так и будет.
Опуститься на колени. Склониться к герцогу. Глубокий вдох, затем выдох в приоткрытый рот мужчины, разжать сжимающие нос пальцы и снова зажать, повторяя выдох. Грудная клетка герцога приподнялась и опустилась. Призрачная маска потемнела. Пес подошел ближе. Он, не отрываясь, смотрел на хозяина, и в его взгляде застыла тоска.
— Давай же! — прошептала я и снова склонилась к твердым губам. На глаза, непонятно почему, навернулись слезы. — Слышишь?
Герцог был неподвижен. Я продолжала однообразные механические действия, от призрачной маски ощутимо веяло холодом, а сердце сдавливал страх. Что, если все напрасно? Что, если Абьери умрет?
— Ты не можешь умереть! — с неожиданной злостью выкрикнула вслух и ударила по неподвижной груди. — Давай! Ну, давай же! Иначе я не сумею вернуться домой!
Я снова наклонилась к ледяным губам, коснулась их, заставляя Абьери сделать вздох. И еще один. И еще. И в какой-то миг почувствовала едва ощутимое движение навстречу и потерялась в сокрушительном, заставляющем забыть обо всем поцелуе. Он длился, длился и длился, и все остальное было неважно. По телу разливался огонь, он испепелял любые разумные доводы и мысли, сжигал сдержанность, побеждал страхи и опасения. Тьма призрачной маски больше не казалась холодной. Она растворилась до тонкой дымки. Поцелуй вышел
Это был не просто поцелуй. Это был воздух, без которого не выжить. Это была кровь, бегущая по венам. Это были удары сердца. И я сдалась собственной жажде. Позволила себе забыться. На мгновение. Всего на короткий миг. Но его оказалось достаточно, чтобы удерживающий меня мужчина почувствовал безмолвное согласие, и его руки ловко развязали тесемки моей рубашки, стянули ее с плеч, накрыли грудь…
— На каком языке ты говорила?
Негромкий вопрос заставил меня вздрогнуть и отпрянуть от герцога.
— Алессия?
Абьери смотрел пристально, в его взгляде не было ни малейшего отголоска недавней страсти, один только расчет и подозрение. Святая Лючия, неужели он притворялся?! Не может быть. Я ведь чувствовала, как он горел вместе со мной!
— Отвечай.
Герцог нахмурился, и чернота заполнила большую часть его лица. И когда я уже запомню, что от мужчин одни проблемы?
— Я не понимаю…
— Не смей мне лгать.
Абьери легко, словно и не лежал тут недавно без чувств, поднялся и дернул меня за руку, притягивая к себе вплотную.
— Ну? Говори! Кто тебя послал?
Синие глаза холодны. Очень холодны. В них нет места любви. И от этого становится не по себе.
— Никто.
Я вскинула голову, не желая показывать свою боль. Ни прошлую, ни настоящую.
— Это Сарелли? Джетто? Кому ты служишь? — не унимался герцог, и я не выдержала.
— Есть только один человек, которому я служу, — выделив голосом последнее слово, посмотрела на Абьери. — Это вы, ньор герцог. Но если вас что-то не устраивает…
Я не договорила, с вызовом уставившись в ледяную синь.
Абьери молчал. Он не отрывал от меня взгляда, и в его глазах постепенно загорался огонь. Тот самый, что еще не так давно сжигал наши губы.
— Как ты сюда вошла? — спустя долгое время, хрипло спросил герцог.
— Гумер привел.
Я отступила на шаг, стараясь избавиться от бурлящих внутри эмоций.
— Вот как? — Абьери мельком посмотрел на пса и снова вернулся ко мне. — А до этого?
— Я вытирала пыль, а розы поползли и открыли дверь. Я подумала, что тут тоже нужно убрать.
Я сказала правду, утаила лишь часть про обыск и про тщетные попытки найти портал. Маги легко распознавали ложь — кто-то с помощью артефактов, встроенных в перстни, а кто-то обладал врожденной способностью чувствовать обман собеседника. Так что лучше было не рисковать.
— Ты дотрагивалась до камня?
В голосе герцога послышалось напряжение.
— Я протерла его от пыли.
Святая Лючия, только бы Абьери поверил.
Герцог бросил на меня пристальный взгляд и снова надолго замолчал. А я смотрела на разделенное маской лицо и не могла отделаться от пьянящего желания, все еще бурлящего в крови. Что это? Наваждение? Тоска по чьей-то близости? Усталость от одиночества? Я не знала.