Чужая война
Шрифт:
– Давай-ка я тебе объясню, во что ты вляпался, - Айяти погладил макушку, и мне показалось, что между его ладонью и кожей головы пробежали искры, - каждый предел поддержки Совета не зависит от других. Первый общий для всех, космические войска и станции. Второй - обеспечение и резервные силы, и так далее. Цифры ничего не значат, третий предел гораздо важнее восьмого, а пятый примерно равен по влиянию девятому.
– А одиннадцатый?
– Его не существует, - Айяти хлопнул в ладоши.
– Пустотой звук. Если кто-то из хранителей попадает в сложную ситуацию, в критическую, из
– Не понимаю.
– Это как код, Дэн, призыв о помощи. Если ты начинаешь утверждать, что относишься к одиннадцатому пределу, у тебя после этого остаётся два варианта - или ты подтверждаешь, что ситуация действительно представляет огромную важность для Совета, или тебя уничтожают. Поэтому никто просто так этот код не назовёт. Службы других государств предполагают, что одиннадцатый предел существует, на самом деле это выдумки, твоя спутница, советник Доушем, совершенно правильно на это указала.
– Чушь, - уверенно сказал я.
– Думаю, ты не просто так тогда сказал, что из этого, одиннадцатого. На какую помощь ты мог надеяться?
Айяти с интересом посмотрел на меня. Чуть наклонил голову, словно ожидая продолжения. Но не дождался, я не собирался выкладывать вот так всё, что думал.
– Хорошо, - через минуту молчания мой собеседник улыбнулся.
– Оставим пределы в покое. Как тебе насчёт того, что у меня есть перед тобой долг? Ты нашёл Матца, заботился о нём, это важно для меня. И да, с ним всё хорошо, а скоро будет ещё лучше. Предположим, я когда-то сообщил тебе код, чтобы ты им мог воспользоваться в трудной ситуации.
– Ты сделал это раньше, чем увидел Матца и узнал, что это я его спас на станции.
Вместо ответа Айяти залез в карман, и вытащил оттуда такой же браслет, как тот, что был на нём.
– Надень, - сказал он.
– Не бойся, это безопасно.
Я с сомнением поглядел на широкое кольцо. К моему удивлению, оно почти ничего не весило, словно внутри была пустота, закрытая тончайшим слоем тёмного металла. Попытался достучаться до зародыша, люблю советоваться сам с собой, и неожиданно получил согласие.
Браслет свободно скользнул по кисти, и словно приклеился к коже, слился с ней, только утолщение и другой цвет напоминали, что на руке находится чужеродный предмет.
– Поздравляю, - Айяти торжественно приподнялся, потом уселся обратно.
– Теперь ты - хранитель одиннадцатого предела поддержки Совета.
– Которого не существует, - напомнил я.
– Именно так, - мой собеседник приподнял левую руку с таким же браслетом.
– Если я захочу с тобой связаться, он завибрирует, если я тебе буду необходим, просто представь меня. Связь действует на любом расстоянии. Кстати, я очень рад, Дэн, что через три года ты наконец-то добрался до этой системы, и главное, сделал это в нужный момент.
– Нужный - кому?
– Мне, тебе, другим людям, - Айяти поднялся, -
– И что, вот так просто?
– Да. Придёт время, и мы поговорим, ты сможешь задать вопросы, получить ответы, или наоборот, рассказать что-то мне. Но не сейчас.
Айяти исчез точно так же, как и те два охранника, что привели меня сюда - растворился в стене, которая и стеной-то не была, мембрана. Стоило мне подойти к ней и попробовать дотронуться, рука погрузилась в твёрдый с виду материал, и я шагнул, перетаскивая себя на другую сторону.
Такие, как Айяти, наплетут какой-нибудь чуши, тумана напустят, вроде и слова важные, и намёки о судьбе человечества и исключительности присутствуют, они думают, что осчастливленный этим будет из кожи вон лезть, чтобы своё предназначение оправдать. А сами свою игру ведут, в которую лучше не соваться. Этим парень с выбритой макушкой напоминал Эрвика, тот тоже поговорить любил, такие речи задвигал, что люди чуть ли не на коленях перед ним ползали, и где этот Эрвик теперь, вместо него Путь и фанатики. Кстати, человечество я уже спасал, только отплатило мне оно чёрной неблагодарностью.
Браслет на руке отлип от кожи и болтался, я снял его и положил в карман, пользоваться непонятным предметом я не собирался. Длинный коридор, в котором я оказался, был совершенно пуст, но стоило мне сделать несколько шагов, как в комме появился маршрутный указатель. Он вёл на тридцать восьмой уровень.
Охранница в лифтовом холле мазнула по мне равнодушным взглядом, и продолжила смотреть что-то на невидимом мне экране. Её захватили смешанные чувства, желание вперемешку с раздражением, видимо, показывали то, что она очень хотела, но не могла себе позволить. Капсула заскользила вверх, стоило мне встать на площадку, и остановилась через несколько секунд. Меня уже ждали.
– Сюда, - кивнула точная копия охранницы с нижнего уровня, разблокируя проход.
В открывшейся комнате стояла Мун. Фиксаторы прижимали её к стене так, что она пошевельнуться не могла, два дрона висели рядом с её головой, целясь прямо в глаза, каждый - в свой. Напасть на меня снова она никак не могла, но судя по её взгляду, очень хотела. Кроме неё, в помещении стоял ещё один человек со смазанными чертами лица.
– Мы ждём, что ты решишь, - голос был таким же, как лицо, без отличительных черт.
Я задумался. Было что-то в Мун такое, что не давало оставить её здесь. Надежда - она хоть и была почти закрыта остальными эмоциями, в основном негативными, но присутствовала.
– Например?
– Можно её уничтожить, но тогда возникнут проблемы с Империей. Или отпустить, хотя по протоколу этого делать нельзя, - пояснил безликий.
– Или просто оставить всё как есть?
– предположил я.
– Скажи, а вы содержите таких же без контактов с другими задержанными?
– Не больше тысячи стандартных суток, - мой собеседник вообще не излучал эмоции. Или он был такой же как я, или совсем не человек.
– Потом мы обязаны вернуть их Империи.