Чужая война
Шрифт:
– И что?
– Там будет безопаснее всего.
– Для тебя?
– Да для меня-то везде безопасно. Даже на Айнодоре.
– Значит, для меня?
– Ну… да. Незачем тебе, право же, попадать в свару между Востоком и Западом. Особенно если поднимут алое знамя. Эллия же воевать не будет. Это не ее война.
– А если нападут на Эллию?
– Некому на нее нападать… – Совершенно не ко времени память услужливо напомнила принцу о загадочных смертных, посмевших бросить вызов Айнодору. Неужто все же эллийцы? Бред! Кому-кому, а им с эльфами делить
– Почему?
– Кина. – Эльрик терпеливо вздохнул. – Ты знаешь, что такое религиозные войны?
– Да. Мы с вами так воюем.
– Гм. Не совсем. Мы воюем, конечно, но заклятыми врагами считаем только друг друга. А здесь – наоборот. Опаленные могут проявить снисхождение к Озаренным. Озаренные… маловероятно, но могут пощадить кого-то из Опаленных. И только нелюдей и та и другая сторона будет убивать. Без разбору. Всех.
– За что?!
– За то, что нелюди, – глухо ответил принц. – Хвала Богам, в Эллии до такого еще не докатились. В Эллии да, может, в Десятиградье.
– А Элидор? И Сим?
– Что Элидор?
– Их с Симом тоже будут убивать?
– Естественно… – Эльрик подавился собственным ответом, только сейчас сообразив, что разговаривает с шестнадцатилетней девчонкой, эльфийской девчонкой, не успевшей к столь зрелому возрасту набраться необходимого в жизни цинизма.
– Но как же так?! – Кина испугалась и разозлилась одновременно. – Почему?! Они же… как ты говоришь… Опаленные!
– Ну, их, может, и не тронут, – неубедительно сказал шефанго. – В любом случае, этим двоим никуда не деться. Их война касается напрямую.
– А нас нет, так? – Кина окаменела под плащом, и от голоса ее ощутимо повеяло холодом.
– Тебя – нет, – жестко отрезал принц.
– А тебя?
– И меня тоже.
– Врешь ты все. – Эльфийка неожиданно развернулась, затопила темной синевой сердитых глаз. – Мне врешь. Я же вижу все, ты Элидора терпеть не мог, правда? А потом совсем по-другому стало. И сейчас ты мне врешь, Эльринг. И хреновая из тебя получается Ледяная Звезда, потому что врать ты не умеешь. Ты вот сидишь сейчас и думаешь, что это не твоя война. Ты это себе вколачиваешь просто. Вбиваешь. А сам… А сам…
– Кина, выражение «хреновая» не подходит для женщин вообще и для красивых в частности. Мы с тобой на эту тему уже беседовали, помнишь?
– Зубы заговариваешь? – Эльфийка начала уже остывать. – Я же тебя давно знаю, – пробормотала она с какой-то беспомощной настойчивостью. – Ты ведь хочешь с ними поехать, правда? Потому что… Я не знаю почему, но это стало, как ты говоришь, «твоей войной».
– Ты ложилась бы спать, в самом деле. Кина послушно улеглась. Эльрик заботливо закутал ее плащом. И тут тонкая рука схватила его ладонь.
– Только ты не вздумай отвозить меня в Эллию, слышишь? – очень серьезно сказала Кина. – Не хочу я никуда без вас. Я тогда оттуда сама уеду. Одна.
– Да с чего ты взяла, что
– С того, что оставишь. Убедишься, что я в безопасности, и оставишь. А сам… не знаю куда. Так вот я за тобой поеду. За вами. За всеми. Вот так.
– Спи ты, во имя Темного, – взмолился Эльрик, проклиная ту минуту, когда взялся отвечать на расспросы Кины.
– Сам во имя Темного, – шепотом буркнула эльфийка. И наконец-то замолчала.
Эльрик посидел рядом, слушая ее ровное дыхание. Убедился, что девушка действительно спит. И, на ходу доставая трубку, пошел к костру.
– Мне вот что интересно. – Элидор жевал травинку и скользил взглядом по теряющимся в опустившихся сумерках кустам. – Откуда здесь нечисть взялась? По идее, их выбили еще лет десять назад. Во всяком случае, «Бичи», помнится, хвастались, что кто-то там у них прибил последнего Ржавильщика.
– Откуда они берутся – понятно, – пожал плечами де Фокс. – Это ж не люди. У них процесс размножения совсем иначе происходит. Вот Невидимка – дело другое.
– Да, кстати, это что вообще за тварь?
– Именно что Тварь. – Эльрик затянулся. Выдохнул дым. – Так они и называются… Назывались. Очень старая Тварь. Старше меня, точно. Я видел таких, правда, не в здешних краях, а севернее, когда нынешними людьми на Материке еще и не пахло.
– А потом?
– А потом они повывелись. Не знаю почему, может, в результате катаклизмов, может, кто-то их всех сожрал… Тогда, по Материку пошлявшись, такой бестиарий собрать можно было… Хотя, знаешь, честно говоря, не припомню я ни одной Твари, которая могла бы Невидимке конкуренцию составить. Кого-то они сами ели. От кого-то убегали.
– Во всяком случае, с какого-то момента они исчезли и больше не появлялись? – подытожил Элидор.
– Ну да.
– Они исчезли все разом? Или постепенно?
– Ну ты спросил! Думаешь, у меня дел других не было, кроме как наблюдать Невидимок в естественных условиях?
– Кто тебя знает? – Эльф сорвал новую травинку.
– Если… – Эльрик оборвал себя на полуслове и замер, закусив мундштук острыми зубами… – Они исчезли практически одновременно, – выговорил он наконец, – Змеи. Невидимки. Лягушки. Ящерицы. Пожиратели, Древние… – все. Осталась мелкая нечисть и не особенно страшные тварюшки. Почти такие же, как сейчас. Знаешь что, монах, я осмелюсь нахально предположить, что Демиурги, поселив здесь людей, решили убрать тварей, способных истребить человеческое племя сразу и насовсем.
– Какие Демиурги?
– Обычные. Наши. Не о них речь. Уничтожение этих монстров они, по логике вещей, должны были возложить на Деструктора – я думаю, этот парень сам и вызвался, для чего он еще нужен?..
– Какой еще Деструктор?
– Но истреблять всю эту нечисть он не стал. – Эльрик посмотрел на облачное небо, словно надеялся кого-то там высмотреть и порасспросить хорошенько. – Он положил их всех в глубокую консервацию, понимаешь?
– Нет, – честно сказал Элидор. Принц озадаченно заткнулся.