Чужая жизнь

Ким Сергей Александрович

Так что вот такие вот дела. А ведь есть же еще пункт номер два, а именно Вторая корейская война, в ходе которой кое-кто (не будем показывать пальцем, но это была КНДР) применил ядерное оружие и изрядно загадил местность своими примитивными, но оттого не менее действенными атомными хлопушками. Больше всех опять же пострадала Япония — мало того что по ее территории шарахнуло сразу тремя боеголовками, так ведь еще и одну АЭС бравые северокорейские летчики на своих летающих безобразиях образца годов пятидесятых умудрились уничтожить чуть менее чем полностью. В итоге на текущий 2015 год мы

имеем так до сих пор и не очищенные от радиации местности как на территории Японских островов, так и на Корейском полуострове (кое-что объединенная миротворческая коалиция все-таки смогла уничтожить на старте), сотни тысяч погибших в ходе войны и Корейскую конфедеративную республику (она же Особая административная зона 16), до сих пор находящуюся под прямым управлением Совбеза ООН.

Вот такие вот знания я сумел выудить за последнее время из различного рода справочников и энциклопедий.

Хм… Что-то меня вообще куда-то далеко понесло — начал с кефира, а закончил на Корее… Оно, спрашивается, в данный момент мне так уж и надо? Я что, в генсеки ООН собираюсь баллотироваться или в геополитику играть? Мне бы сейчас о более насущном подумать, скажем, о…

В прихожей раздалась трель дверного звонка.

О, похоже, Тодо с Айку пришли!..

Я залпом допил свой кефир, вытер губы салфеткой и пошел открывать дверь. Сидящая рядом Рин продолжала с чувством, толком и расстановкой есть свой традиционный салат — что-что, а ела она все-таки действительно медленно. Хотя нет, скорее очень обстоятельно.

…Ширх! Дверь отъезжает в сторону. На пороге, разумеется, Судзуки и Коневски.

— О! А я уже заждался! Вас как, нормально в такое время из дому отпустили?

— Ну да, — слегка удивился Тодо. — А что такого-то? Мы же тут неподалеку живем, в двух шагах всего-то… Чего тут случиться-то может?

Благословен тот город, в коем не нужно бояться отпускать детей погулять вечером…

— Да нет, это я так… — мотнул я головой. — Идемте, ребята.

— Синтаро, а кто это там пришел? — послышался голос Мэнэми из зала, а спустя пару секунд показалась и она сама.

Я отчетливо услышал, как на землю упала челюсть Тодо, да и Айку от него недалеко ушел. Ну, еще бы! Мой командир-то опять щеголяла во всем домашнем, то бишь непотребном…

— Знакомьтесь, это капитан Мэнэми Кусанаги — мой непосредственный командир и опекун, а это Тодо Судзуки и Айку Коневски — мои одноклассники… — как ни в чем не бывало представил я всех друг другу. И стоически при этом пытался сдержать прорывающийся из глубин организма гомерический хохот — уж больно глупый вид был у моих приятелей. Хотя это было вполне себе даже ожидаемо: Мэнэми же у нас дама видная и сногсшибательная, а уж на неокрепший подростковый разум у лиц мужского пола действует просто убойно.

Эх, знали бы вы, пацаны, какая это иногда морока — жить с такой энергичной личностью…

— О, привет, мальчики! — жизнерадостно прощебетала Кусанаги. — Вы друзья Синтаро, да?

— Эм-м-м… Да, мэм! Так точно, мэм! — невнятно выпалил Айку, уже более-менее пришедший в себя, пока Тодо еще находился в прострации.

— Да, Мэнэми-сан! — наконец вышел из состояния «анабиоза» и он. — Так точно, Мэнэми-сан! Мы одноклассники

Синтаро! А он наш одноклассник! Меня зовут Судзуки! Судзуки Тодо!..

Мышцы лица я еще смог себе заблокировать, чтобы не лыбиться так уж откровенно, но вот прорывающийся булькающий смех был сдержать не в силах. Попытка зажать себе рот рукой окончилась еще печальнее — я начал уже не булькать, а тихонько хрюкать.

— Очень приятно познакомиться, — рассмеялась Мэнэми. — Забавные вы… Ладно, я пойду — не буду вас задерживать.

С этими словами Кусанаги опять нырнула в зал, вновь приникая к экрану телевизора. Многое меняется — миры, события, времена и тела, а вот кое-что остается неизменным — какая же женщина не любит отдохнуть после трудного рабочего дня за просмотром чего-нибудь по телевизору…

Я аккуратно подхватил Айку и Тодо, все еще замерших на месте аки соляные столпы, под локотки и потащил в свою комнату.

— Братва, челюсти подобрали, слюни вытерли и продолжаем движение. Рин, давай с нами!

Буксир «Виктор Северов» с двумя баржами на прицепе начал выдвижение к порту приписки. Почти что забросив два тела к себе в комнату, я вошел следом; Уранами замкнула нашу небольшую колонну, аккуратно прикрыв дверь.

— С мебелью у меня напряг, так что сидим на полу, — объявил я, подавая общий пример.

О, холодные полы, становящиеся таковыми при отключении отопления!.. Ха-ха-ха, я по вам ни капельки не скучаю!..

— Рин, давай сегодня у тебя будет самостоятельная работа, ладно? Прочитай материал про Юлия Цезаря и перескажешь мне его потом.

— Хорошо, Синтаро, — Уранами скромно устроилась за моим компьютерным столом и открыла ставшую в последнее время у нее настольной книгой «Всемирную историю войн».

Я повернулся к приятелям.

— Ну что, уже отошли от шока?

— Вот же ни хрена себе… — выдавил Тодо.

— Да уж… Дела-а-а… — поддержал его Айку.

— Эй-эй! Может, вас того… Это самое, пнуть, чтобы в норму привести, а?

— Син, ты чего молчал раньше-то, а? — начал энергично приходить в норму Судзуки. — Кто это вообще был-то?

— У-у-у… Эк тебя, любезный, приложило по психике… — фыркнул я. — Неужто склероз на почве шока образовался? Сказано же вам было — это мой командир и опекун.

— Но ты не упоминал, что она, гм, такая… — вставил Коневски.

— А вот и неверно! Говорил.

— Ну, так, а мы не поверили… — скорбно вздохнул Тодо. — Думали — привираешь…

— Хе, а смысл? — усмехнулся я. — Я никогда не вру, — и добавил: — Без особой на то необходимости.

— Подожди-ка, Синтаро… — подал голос Айку. — Это что, твоя комната?

— Боже мой! — взмолился я. — Знал бы, попросил бы Мэнэми сидеть перед теликом и не высовываться!.. Mein Gott, Айку, конечно же это моя комната! А что такое?

— Классно, — резюмировал Коневски, оглядывая бардак, царящий в моей скромной юдоли. Военные плакаты на стенах, тихо шумящий комп, кипа книг около стола, смятый и кое-как застеленный матрас на полу, приоткрытый оружейный шкаф и форма, висящая на вешалке в открытом шкафу. — У меня почти то же самое, только родители заставляют постоянно убираться… А тебя нет?