Чужие браки
Шрифт:
Избиратели входили и выходили из соседних кабин. Гордон чувствовал спиной их изучающие взгляды. Если бы только, поставив галочку около одной или другой фамилии, Гордон мог изменить состояние Англии, да Господи, хотя бы свое собственное состояние и хотя бы на йоту!
Карандаш дрожал в его руке.
Затем он твердо нарисовал крест около фамилии кандидата от консерваторов, сложил бюллетень и протолкнул его в щель ящичка из черной жести, приспособленного под избирательную урну. Вики уже ждала Гордона у двери. У нее было спокойное, умиротворенное
— Долго не мог решить судьбу Англии? — пошутила Вики.
— Немного поразмышлял об ответственности избирателя, — улыбнулся в ответ Гордон.
Сейчас, на вечеринке, в ответ на реплику Гордона, что правительство могут формировать лейбористы, Джимми Роуз сказал:
— Сегодня все станет ясно, но я надеюсь, что ты ошибаешься. Ведь разве не обидно платить налоги тем, кто тебе не нравится.
Стелла оставила мужа почти сразу же, как только они приехали к Фростам. На ней был сегодня черно-белый полосатый пиджак с красной розой в петлице, который вызвал серию шуток, что Стелла Роуз — единственный приверженец лейбористов, которому позволили переступить порог дома Фростов. Стелла же отвечала на это, смеясь, что Эндрю Фрост, видимо, также непоследователен в своих пристрастиях, как Би-би-си.
В комнате становилось шумно. В ожидании результатов все обильно подкреплялись вином. Было довольно весело. Эндрю не успевал подливать. Наконец Дженис предложила всем пойти поужинать, пока еще ничего неясно с результатами. В столовой был накрыт причудливо оформленный стол с холодными закусками.
Клегги приехали позже всех в полном составе — вместе с Барни и близнецами. Дарси привез в подарок Эндрю ящик «боллиджера».
— Положи это в холодильник, — сказал он. — Разопьем, как только станет известно, что мы победили, и учти, я не уйду домой, пока не будет выпито все.
На щеках Дарси горел сегодня какой-то нездоровый румянец, и сам он выглядел каким-то несобранным, несмотря на то, что волосы его были тщательно причесаны и на нем был один из его самых элегантных костюмов в тонкую белую полоску. Отказавшись от вина, Дарси налил себе виски.
Молодежь Клеггов и Ханна тут же присоединились ко всеобщему веселью. На Ханне было сегодня ярко-зеленое платье из какого-то блестящего материала.
— Сейчас расскажу, за кого я проголосовала, — объявила Ханна.
— Наверняка за лейбористов, — поддразнил ее кто-то из гостей. — Эндрю, ты знаешь о том, что в твой дом прокрался предатель.
— И вовсе не обязательно голосовать за консерваторов, — возмутилась Марсель. — Я например, проголосовала за либеральных демократов, если это так важно для вас.
— Что-что, Марсель? За Партию неверных мужей?
На секунду воцарилась напряженная тишина, которую прервал чей-то сдавленный смешок — и всеобщее веселье возобновилось.
— Ну, пожалуйста, садитесь за стол, — просила Дженис.
Все последовали ее совету. Разложив угощение по тарелкам, гости увлеклись
К еде осталась равнодушна только Люси Клегг, зато она все время подливала вина себе в бокал.
Марсель Уикхем сидела в углу дивана и лениво ковырялась вилкой в салате, когда рядом опустился Джимми Роуз.
— У тебя грустное лицо, — сказал он. — Что опять?
Марсель рассеянно смотрела на царившую вокруг суету. Ей было слышно одновременно три разговора, но нечего было добавить ни к одному из них. Она чувствовала чудовищную усталость.
— Я действительно выгляжу грустной? — ответила Марсель вопросом на вопрос Джимми. — В таком случае, я не специально.
В ближайшей к ним группе беседующих был Дарси, который что-то доказывал остальным, для убедительности размахивая вилкой. Марсель лениво заметила про себя, что побывала уже на сотне вечеров, где повторялось, в общем-то, одно и то же, да и люди были одни и те же.
— Поговори с дядюшкой Джимми, — не оставлял ее в покое Роуз. Глаза его блестели, а на губах играла демоническая улыбка. Джимми мало походил на доброго дядюшку.
— Я и так слишком много говорю целыми днями.
Напротив сидели Вики и Гордон, оживленно беседуя с четой Келли и Барни Клеггом. Джимми проследил за взглядом Марсель.
— Вот видишь, — сказал он, очевидно, имея в виду Гордона и Вики. — Все проходит и вновь становится на свои места.
В одиннадцать часов снова включили большой телевизор. Лицо обозревателя Джона Сноу заполнило весь экран.
— Опять промежуточные результаты или уже что-то ясно? — поинтересовалась Ханна.
Раздались возмущенные крики, призывающие к тишине. По мнению большинства, вот-вот должны были объявить результат. Слышны были иронические замечания и удивленные посвистывания.
Эндрю отснял на ксероксе газетный лист, где были перечислены ключевые и второстепенные места в Правительстве, которые раздавал теперь желающим. Те, кто увлекался политикой, приготовились отмечать результаты, остальные же шумными группами рассосались по всему дому. Кэтти Клегг предложила сестре потихоньку улизнуть, но та лишь молча покачала головой. Она старалась держаться подальше от всеобщего веселья, крепко сжимая в руках стакан и все время отворачиваясь от Джимми Роуза. Сегодня Люси была бледной и выглядела не такой хорошенькой, как обычно.
Стелла Роуз сидела на высокой табуретке около одного из кухонных столов. Рядом стояла бутылка вина. Она выглядела очень элегантно в своем полосатом жакете. Роза в петличке начинала увядать — в доме было жарко. Гордон подсел к Стелле и наполнил свой стакан.
— Интересно, долго еще придется прождать шампанского, которое привез Дарси? — пробормотал он.
— По-моему, вечно, — резко сказала Стелла.
— Извини, улыбнулся Гордон. — Как я мог забыть. Ведь ты даже выбрала для сегодняшнего вечера цвета своей партии.