Чужие грехи (На восходе луны)

Стюарт Энн

– Потому что ты бы все равно это просто так не оставила бы. А меня уже воротит от всей этого лжи. Вдобавок, что бы там ни говорили, ты имеешь право знать правду о своем отце.

– Очень великодушно с вашей стороны, – съязвила она. – Скажите, а Мартин знает правду? – Как Энни ни старалась, ей не удалось скрыть обиду. Ведь Мартину она доверяла как самой себе. Целых три года была его женой, даже подумывала о том, не вернуться ли к нему. Почему-то самая мысль о том, что, даже деля с ней одну постель, Мартин скрывал от неё такое, привела её в бешенство. Предатель!

– Его

тоже завербовал твой отец.

Энни стойко восприняла этот хлесткий удар. Не дрогнув, посмотрела она в эти непроницаемые глаза, наблюдавшие за её реакцией.

– И что вы теперь собираетесь делать? – спросила она.

– Насчет чего?

– Насчет убийства моего отца, – с вызовом произнесла Энни.

– Но ведь ты не знаешь этого наверняка.

– Знаю, – процедила Энни. И постучала себя по груди. – Я это сердцем чувствую. Да и вы сами это знаете, но просто отрицаете очевидное.

– Я это вовсе не отрицаю.

– Тогда вы поможете мне выяснить правду?

Макинли откинулся на спинку стула. В глазах его появилось отрешенное выражение.

– Похоже, Энни, выбора ты мне не оставила, – сказал он и протянул руку к пистолету.

Глава 3

Энни долго смотрела на Маккинли, и вновь её поразило, сколь легко и привычно сжимает пистолет его правая рука. Внезапно Энни спохватилась, что, сама того не замечая, задерживала дыхание. И голова у неё немного кружилась. Точно, после перелета в Мексику она ещё не акклиматизировалась.

Да, пистолетом Джеймс Маккинли пользоваться умел – теперь она это ясно видела. Под вновь нацепленной маской делового человека скрывалась личность куда более опасная и угрожающая, чем можно было даже заподозрить.

Энни с трудом заставила себя отвернуться и снова наполнить себе чашку до неприличия крепким кофе. Затем, когда она вновь подняла глаза, пистолета уже не было. Она не знала, носит ли его Маккинли при себе, или куда-то припрятал, но выяснять это не собиралась. Нет пистолета, ну и слава богу. Только сейчас Энни осознала, как напугал её вид этого оружия в руках Джеймса Маккинли.

Воцарилось молчание, тяжелое и давящее. Чтобы разрядить обстановку, Энни заставила себя спросить:

– Как же нам быть дальше?

Он потупил взор, и на мгновение Энни снова показалось, что перед ней сидит прежний Джеймс Маккинли, верный и надежный.

– Дай мне немного подумать, – попросил он. – Если никто, кроме Мартина, не знает о твоем приезде, то пока здесь можно чувствовать себя в безопасности. Попробуем разобраться во всем постепенно, шаг за шагом. Ты поделишься со мной своими сомнениями и подозрениями, расскажешь все, что тебе известно. Про исчезнувший офорт, про любые мелочи, которые могут что-то подсказать. Или хотя бы – натолкнуть на размышления. А я пораскину мозгами, не укладывается ли все это в какую-то определенную картину. Возможно, я и приду к выводу, что в этом и правда что-то есть.

– А если не придете? – резко спросила Энни, даже не пытаясь скрыть раздражения, вызванного его снисходительным тоном.

– Тогда ты

сможешь с чистой совестью вернуться домой.

– Все не так просто, Джеймс. А что, если я не сумею поверить вам на слово? Вдруг вы придете к выводу, что папу вовсе не убили, что вся эта история выеденного яйца не стоит?

Маккинли снова откинулся на спинку стула; лицо его по-прежнему было непроницаемым.

– Тогда у нас возникнут определенные сложности, – медленно, с расстановкой произнес он. – Скажи мне, Энни, что все-таки побудило тебя приехать ко мне? Почему ты не обратилась за помощью к Мартину? Ведь между вами было куда больше общего, чем у нас с тобой.

– Что вы имеете в виду? – спросила она, насторожившись.

– Только то, что спросил. Почему ты не обратилась за помощью к Мартину?

– Я обращалась.

– И ты попросила его помочь тебе найти убийцу твоего отца?

– Нет, не совсем. – И это тоже изменилось после смерти Уина, подумала Энни. Не могла она больше кривить душой. Разучилась. – Я попросила его подсказать, как разыскать вас.

– А что, ты считаешь, что он бы не помог тебе?

– Не знаю, – призналась Энни. – Уин не раз повторял, что в трудную минуту я должна обратиться именно к вам. Что вы знаете, что делать.

– Вот как? – По лицу Джеймса не возможно было догадаться, о чем он думает. – А ты по-прежнему стараешься следовать советам отца, Энни.

Это не был вопрос, это было утверждение, и Энни вдруг захотелось выкрикнуть, что Джеймс не прав, что это вовсе не так. Она опустила голову, окинула придирчивым взглядом свою помятую рубашку, потом отбросила со лба волосы и пристально посмотрела прямо в глаза Маккинли.

– Я хочу услышать ваш совет, Джеймс, – сказала она.

И тут же поняла, что совершила ошибку. Пока Маккинли, полуприкрыв глаза, смотрел перед собой, она ещё убаюкивала себя мыслью, что рядом с ним находится в безопасности. Однако теперь, когда их взгляды скрестились, она выбросила эту мысль из головы.

– Что ж, в этом что-то есть, – задумчиво промолвил он. – Надеюсь, ты больше не спишь с Мартином?

Рука Энни дрогнула, расплескав кофе. Чашка была уже почти пуста, тем не менее черная жижа брызнула на белоснежную скатерть. Густая, как масло. Или – кровь.

– Какое вам до этого дело? – обидчиво спросила она.

– Если ты хочешь, чтобы я помог, то уясни: все, что имеет хоть какое-то отношение к Уину – мое дело. Если ты спишь с протеже своего отца, даже если и он – твой бывший муж, то и это вплотную меня касается.

– Я всегда считала вас – папиным протеже.

– Да, но со мной ты не спала.

Пока. Слово это, невысказанное, вихрем пронеслось в её мозгу. Энни невольно подумала, что и Маккинли мог подумать о том же.

– Меня интересует не только, за что убили отца, – промолвила она. – Я хочу знать также – кто его убил.

– И что ты тогда сделаешь?

– Убью его.

По лицу Джеймса скользнула мимолетная усмешка.

– Непростая задача для тебя.

– А для вас?

– Сначала мы должны убедиться, что это не был несчастный случай.