Чужие игры
Шрифт:
– Брось нож!
Валентин прикинул расстояние – ну что ж, сам попросил.
Он сделал резкое движение, метнув нож в грудь Арна, и прыгнул в сторону. Баори хрюкнул, закачался и выстрелил – крона одной из пальм с шумом рухнула вниз. Раздалась ещё чья-то автоматная очередь, и одна из пуль ударила Валентина в плечо. Не чувствуя боли, капитан перепрыгнул кусты и откатился в сторону, распластавшись на земле.
– Держите второго! – раздался крик Янжа. – О, чёрт, где индукторы, уроды?!
Коля
Впереди была видна река, а за крайней пальмой стоял Пырч и куда-то целился, не замечая Валентина. Валентин подобрался и бросился на него. Сцепившись, они покатились по земле. Капитан видел только оскаленные зубы баори и его безумные глаза.
Почва вдруг дрогнула, и их с силой подбросило в воздух.
– Что это, Боже?! – услышал он вопль Янжа. – Все ко мне! Уходим отсюда!
Раздался звук, словно что-то взорвалось, а потом послышались удивленные вопли баори и автоматные очереди.
– Не на-а-адо!!! Отстань, отстань! – кричал кто-то из инопланетян.
Валентин тем временем боролся с Пырчем. Баори оказался сильным и проворным, к тому же мешали наручники, да и плечо капитана болело просто безумно. Липкая и горячая кровь пропитала его рубашку.
Пырч изловчился, подмял под себя Валентина и принялся его душить свободной рукой. Валентин лягнул соперника в пах, но тот только в бешенстве зарычал. В глазах капитана потемнело; у него еле хватало сил отталкивать от себя баори.
– Уходим, идиоты! – кричал невидимый Янж. – От этой штуки лучше держаться подальше! Я её не контролирую!
Послышался тонкий свист, постепенно переходящий в вибрирующий вой. Воздух задрожал, казалось, замерцал свет. Где-то в стороне дико заорал Янж, и Пырч совершенно неожиданно соскочил с капитана и бросился бежать.
Шатаясь, Валентин неуклюже поднялся со сцепленными руками и побрёл в том же направлении.
– Стоять, суки, стоять! – бормотал он, мало что разбирая вокруг.
Прямо из воды, у самого берега, рос уже знакомый чёрный «хобот», только здесь он был куда больше, чем в Храме. Огромный, метров пятнадцать в высоту и толстый, как колонны Большого театра, он повернул свой торец к Валентину и, казалось, внимательно рассматривал его.
– Кин! – Не обращая внимания на странное вещество или существо, капитан бросился к лежащей на песке девушке. – Что он с тобой сделал, сволочь?!
Валентин прикоснулся к её шее, на которой остались синяки от пальцев Янжа – пульс и дыхание отсутствовали. Ещё не веря случившемуся,
– В мире этого порядка она умерла.
В отчаянии капитан хлестнул девушку по щеке – раз, второй, третий.
– Это не поможет, Валентин.
– Не может быть, не может быть… – потрясённо повторял Валентин. – Кин…
Он припал к её груди, надеясь услышать биение сердца, – тишина.
– Успокойся.
– Как успокиться?!.. – в бешенстве заорал капитан и, не понимая, кто с ним разговаривает, беспомощно огляделся по сторонам.
Только сейчас Валентин осознал, что кроме него и Кин вокруг больше никого нет – исчез куда-то Янж и даже трупы Бигуса и Сохатого исчезли.
– Шорин? – растерянно позвал Валентин, понимаясь на ноги. – Коля, ты где?
Рядом среди груды тряпок валялся пистолет Янжа. Капитан подобрал его и уставился на «хобот», мерно покачивающийся в нескольких метрах от него. Что это ещё такое?
– Я один из вариантов внешнего коммуникатора, – ответил «хобот».
Валентин попятился и снова позвал:
– Коля!
– Ты – землянин Валентин,– констатировало странное устройство. – Ты был в Терминальной Зоне. Ты имел самый плотный контакт с главной управляющей мыслеформой. Это то, что тарланин Тигурд назвал Аархом.
Валентин облизал губы и покосился на Кин, лежащую теперь между ним и гротескной чёрной колонной.
– Ничего не понимаю, – хрипло ответил он. – Да, я был в Терминальной Зоне, ну и что?
– Твой контакт с главной управляющей мыслеформой, с Аархом, предполагается развить..
– Сначала мне нужно найти своего друга, а её… – Он беспомощно посмотрел на девушку.
– Это лишь пустая матрица сознания, не думай об этом. А твой друг отыщет тебя, –прошелестел «хобот». – Идём!
«Хобот» приблизился, и Остапенко показалось, что вокруг него начал сгущаться чёрный туман – точно так же, как в Храме. Свет исчезал, стало темно – нет, не просто темно: вокруг просто ничего не осталось!
И он летел вверх.
А может, и падал, или вообще висел на месте – понять направление было невозможно, в этом бесконечном «ничто» всякие ориентиры отсутствовали. Валентин не видел даже собственных рук и не мог бы сказать, есть ли у него тело вообще.
Потом стало вдруг светло. Нет, темнота осталась, но появился свет – вместе с темнотой, но – по отдельности.