Чужие миры
Шрифт:
Что оставалось делать Ганцу?
Только копать!
Ричарду?
Ждать и надеяться на своих людей.
И не напрасно. Ганц таки раскопал причину ссоры между герцогом и его средним сыном. Хотя — что уж там за причина? Не понравилась Майкелу женитьба отца!
Мужчина счел ее предательством покойной матери, которую нежно любил. Майкел вообще был маменькиным сыном, хотя и в хорошем смысле этого слова. Мать выделяла его из трех братьев, равно,
Стуан?
А что с ним такое? Вроде как одет — обут — накормлен... даже деньгами не оставили. Душа? А с душой не сюда, с душой в храм.
Ругаться Ганц не стал. А вместо этого продолжил копать.
В целом, все складывалось в цельную картину. Когда отец женился, Майкел этого не одобрил. Но герцог еще больше не одобрил своего среднего сына, который целовался с его супругой. Аккурат через два дня после свадьбы.
Не рановато ли начали?
Хоть бы месяц выждали для приличия!
Ганц логики в данных событиях не заметил. Вот считайте.
Сын против. Если бы у них было что-то с Джолиэтт, ему бы хватило просто сказать отцу. Эдоарду был принципиален род Леруа, а не кандидатура мужа. Он бы и на Сту- ана согласился.
Хотя — нет.
Не согласился бы.
Принцессу — в жены младшему сыну?! Без земель и денег? Живущему на медяки? Ну уж — нет!
Да и Анжелину Ганц расспрашивал. Девушка считала, что у Джолиэтт не было никаких увлечений до свадьбы.
А потом сразу появились?
Хм, странно...
Майкела выгнали через несколько дней после замужества. Официально — за поцелуи с мачехой.
Неофициально?
За что?!
г
Слуги не знали, или Ганц не расспрашивал тех, кто
тает. Или...
По утверждению одной из служанок, все происходило к охотничьем домике Леруа...
Тоже чепуха какая-то... допустим, герцог и молодая жена поехали в охотничий домик. Подальше от родных. Но ч тобы Майкел туда приехал?
Ага, с намерением поцеловаться с юной мачехой! В другом месте это никак сделать нельзя...
Нет, нелогично.
Ганц твердо уверился, что ему лгут, и принялся копать еще тщательнее. Но пока его поиски не увенчались успехом. Увы...
Так вот вяло и тянулось.
Герцог гостил в Стоунбаге. На Гардрена косились с опаской.
А убийца пока бездействовал.
Почему? Потому что Стуан Леруа болел?
Вполне возможно. За все это время было лишь одно тело, и то — Ганц так и не смог узнать, что это за девушка. Может, и кто-то подражал Потрошителю...
А может, и нет...
Непонятно. Но ясно, что разворошат они осиное гнездо. Месяц назад Ганц куда-то уехал, и пока еще не вернулся. Что он собрался раскопать?
Где именно?
Ричард не
До-ве-ря-ют.
Это Ричард и выложил другу.
Джерисон посмотрел с пониманием.
А Мири?
Пока тоже тишина. Ты сам все знаешь...
Джес знал. На эту тему он с Ганцем говорил не раз. Да, тишина...
Только вот кажется мужчине, что это затишье перед бурей.
— Джес, может, тебе Мири пока в Иртон отправить? С детьми?
— Окончится сезон штормов — и я последую твоему совету.
Ричард кивнул. Потом поделился еще одной новостью.
— Мария беременна.
Джес расцвел улыбкой.
— Рик, мои поздравления! За это надо выпить!
— Согласен! Наливай!
Увы, в кубке оказался сок. На этот раз — вишневый. Джес был верен себе, и пить до возвращения супруги не собирался. Но Ричард не возражал. В хорошей компании и с компотиком посидеть можно. А в плохой что ни выпей...
Авестер, Берма.
Этого типа Лиля заметила сразу.
Оказывается, ремесло трактирщика включает в себя кучу всяких хитростей.
И разбираться в продуктах, и в прислуге, и за клиентами следить, чтобы рассчитались, а не улизнули незамеченными, и чтобы фальшивые монеты не подсунули, и с уборкой...
Все сразу и на одном человеке.
Топ-менеджер небольшого отеля?
Да, пожалуй. Только вот отпуск по беременности и родам никтоцре дает. Хочешь жить?
Да хоть с младенцем на сиське, а иди и работай!
И смотри за клиентами, чтобы какого непорядка не учинили. А от этого типа веяло неприятностями. Да еще какими!
По виду — типичный аристократ. В образе графини Иртон Лиля с такими дело имела не раз. Но графиню-то они уважали. И за ее спиной маячила тень супруга, который отлично владел клинком.
А сейчас она просто трактирщица.
; А этот...
И ведь не из бедных.
На руке браслет с баронскими сапфирами, а одежда из дорогого эльванского бархата. Темно-вишневый камзол расшит золотой нитью, здесь и сейчас это дорого, очень дорого. Но винные пятна роскошную вещь не красят.
Сапоги с вырезными отворотами, из дорогой тонкой кожи, с вышивкой, но и на них грязь. И выражение лица...
Квасит товарищ благородный.
Не первый день и не от радости. А это плохо. Кто его аплет, на какие его подвиги потянет... благородного.
В зале вскрикнула Лари.
Лиля дернулась туда, но не успела — девушка влетела К кухню.
Рукав порван, на плече наливается синяк.
Кто?
Б-барон...
Браслет Лари тоже заметила.
Лиля выглянула в зал и скрипнула зубами.