Чужие сны и другие истории

Ирвинг Джон Уинслоу

Толкователь снов сделал паузу. Возможно, это был конец его рассказа или он хотел сказать что-то важное.

— Муж этой женщины в дальнейшем умер от воспаления дыхательных путей. Но в тот момент, когда она видела сны, она еще об этом не знала.

Бабушка вскинула голову и вдруг дала толкователю пощечину. Робо испуганно сжался, а мать перехватила ее руку. Певец поспешно вскочил на ноги. Было непонятно: то ли случившееся испугало его, то ли он готов встать на защиту толкователя.

Однако тот лишь поклонился бабушке и покинул мрачную чайную комнату. Казалось, у них с Джоанной было заключено некое соглашение: важное, но не доставлявшее обоим никакой радости. Отец что-то записал в своем блокноте.

— Вот такая история, — сказал герр Теобальд и натужно рассмеялся.

Потом он взъерошил Робо волосы, чего мой брат терпеть не мог.

— Герр Теобальд, мой отец умер от воспаления дыхательных путей, — сказала ему мать.

— Боже мой, — всплеснул руками управляющий. — Простите меня, meine Frau, — сказал он бабушке, но Джоанна не пожелала с ним говорить.

Мы повели бабушку ужинать в ресторан класса А, однако и там она почти не притронулась к еде.

— Тот человек — венгерский цыган и наверняка якшается с нечистой силой.

— Мама, успокойся, — сказала ей наша мать. — Откуда ему знать об отце?

— Он знает больше, чем ты, — огрызнулась бабушка.

— Шницель здесь превосходный, — сказал отец, пометив в блокноте. — Вино из Гумпольдскирхен великолепно с ним сочетается.

— Телячьи почки тоже вкусные, — сказал я.

— И яйца здесь умеют варить, — добавил Робо.

Бабушка молчала до тех пор, пока мы не вернулись в пансион «Грильпарцер». Только сейчас мы заметили, что дверь туалета не достает до пола на целый фут, если не больше. Мне сразу вспомнились двери в американских туалетных кабинах и двери салунов в ковбойских фильмах.

— Как хорошо, что я воспользовалась туалетом в ресторане, — сказала бабушка. — Что у них тут за двери? Постараюсь выдержать ночь. Не желаю, чтобы все видели мои ноги!

Мы пошли в свой номер. Там отец спросил у матери:

— Я что-то путаю или твои родители действительно когда-то арендовали замок?

— Это было вскоре после их женитьбы и до моего рождения. Тот замок назывался Катцельдорф. Я видела фотографии.

— Так вот почему ее рассердил рассказ венгра, — усмехнулся отец.

— А в коридоре кто-то ездит на велосипеде, — вдруг сказал Робо. — Я видел, как проехало колесо.

Дверь нашего номера тоже была несколько выше уровня пола.

— Робо, ложись спать, — велела ему мать.

— Оно ехало и скрипело, — не унимался Робо.

— Спокойной ночи, ребята, — сказал отец.

— Если вам можно разговаривать, нам тоже можно, — заявил я.

— Тогда говорите между собой и не лезьте в разговоры взрослых.

— У меня глаза закрываются, — зевнула мать. — Довольно разговоров.

Мы

нехотя подчинились и, наверное, даже уснули. Не знаю, сколько продолжался мой сон, но его прервал локоть брата. Робо заявил, что ему нужно в туалет.

— Так иди. Ты же знаешь, где он.

Робо ушел, оставив дверь приоткрытой. Я слышал, как он шел, похлопывая рукой по стене. Вернулся брат на удивление быстро.

— Там кто-то есть.

— Ну и дождался бы, пока туалет освободится, — сказал я.

— Свет не горел, но я все равно видел: там кто-то сидит. В темноте.

— В таком туалете и я бы сидел без света.

Однако Робо взбудоражило не то, что кто-то сидел в туалете впотьмах, он уверял меня, что видел под дверью не ноги, а… руки.

— Руки? — переспросил я.

— Ну да. Вместо ног — руки. Расставлены, как ноги.

— Хватит мне голову морочить! — не выдержал я.

— Идем со мной. Сам увидишь.

Зная, что брат не отстанет, я пошел вместе с ним. В туалете было пусто.

— Они ушли, — вздохнул Робо.

— Не они, а кто-то ушел на руках. — «Если ты мне не соврал», — мысленно добавил я. — Иди, писай.

Робо зашел в туалет и, не зажигая света, угрюмо помочился. На обратном пути, когда мы почти дошли до двери нашего номера, нам попался невысокий человек — такой же смуглый, как толкователь снов. Даже одежда его была похожа. Он улыбнулся нам. Человек этот шел… на руках.

— Видел? — шепнул мне Робо.

Мы вошли в номер и плотно закрыли дверь.

— Что там такое? — сонным голосом спросила мать.

— Какой-то человек ходит на руках, — ответил я.

— И писает на руках, — добавил Робо.

— Класс С, — пробормотал во сне отец.

Ему часто снилось, как он делает пометки в своем гигантском блокноте.

— Утром поговорим. Ложитесь, — потребовала мать.

— Обыкновенный акробат, — сказал я брату. — Увидел, что ты еще мальчишка, вот и решил тебя позабавить.

— А откуда он это видел, когда был в туалете? — резонно возразил Робо.

— Да угомонитесь вы оба! — шикнула на нас мать.

Но угомониться не получилось, поскольку в следующее мгновение мы услышали пронзительный бабушкин крик.

Мать накинула свой красивый зеленый пеньюар, отец надел халат и очки. Я натянул брюки прямо на пижаму. Робо ничего надевать не стал, а бросился по коридору к туалету.

Из-под туалетной двери выбивалась полоса света. Бабушка находилась внутри и, словно сигнальное устройство, вопила через равные промежутки времени.

— Мы здесь! — крикнул я.

— Мама, что случилось? — спросила ее наша мать.

Мы все остановились напротив двери, в широкой полосе света. Мы видели розовато-лиловые бабушкины шлепанцы и ее фарфорово-белые лодыжки. Услышав наши голоса, она перестала кричать.