Чужие сны (полный вариант)
Шрифт:
– Святая дева Мария! Я в шоке, - высказался Олег.
– Около трех тысяч в свободно конвертируемой валюте! Девушка, у меня к вам оригинальный мужской вопрос: а что вы делаете завтра вечером? И вообще, по вечерам?
– Мне казалось, это ты проспорил? Или я ошиблась?
– Проспорил, - подтвердил Олег, - с треском. И готов, так сказать, нести... и все такое.
– Тогда бери бабло, и пойдем наверх. К небу.
– Так ты сюда по делу пришла, - мгновенно сообразил Олег.
– По личному, - уточнила я.
– И - дрянному.
– Понятно, -
– Ты очень хорошо сделала, что пришла именно сюда.
В моей жизни, видимо, начался период деловых переговоров в машинах. На этот раз, для разнообразия, они проходили в моей тачке. Обогреватель в ней тоже был. Шеф уже отошел от "синдрома подземелий", был спокоен, собран и холоден.
– Можно посмотреть письма?
Я протянула распечатку.
Олег изучал две короткие строчки внимательно и долго, словно они были написаны по-китайски, причем, плохим почерком. А, закончив, сложил листок вчетверо и сунул в карман куртки.
– Дело и впрямь дрянное. У проекта, о котором здесь идет речь, наивысший приоритет. Его курирует лично президент. Знает о нем три человека. Сам Влад, я, потому что готовил обоснования, и Эля, она печатала документы.
– С нашей стороны, - уточнила я, - но для сделки нужны как минимум двое.
– Я не случайно просил тебя показать письма. Обрати внимание, как поставлен вопрос: "Покупает ли?" Сегодня Влад с Элькой ездили на переговоры, подписали договор о намерениях. В нем речь шла об участии "Алексы" в строительстве нового торгового центра "Алладин". На паях с прочими... желающими. И только вечером, уже по приезде, президент поручил мне подготовить прогноз по покупке башни. В личное, так сказать, пользование. Понимаешь, о чем я говорю?
– Документы вообще не спускались с третьего этажа.
– Точнее, не выходили из нашего кабинета.
– Олег немного помолчал и так же спокойно закончил, - Под подозрением только двое. Ты и я.
– Сеть?
– предположила я, вспомнив собственный горький опыт.
– Таня?!
– Олег... не обиделся, конечно, но удивился, - я готовил документ такой секретности. Разумеется, я отрубил и локальную сеть и Интернет. И провода выдернул.
– Ну, тогда не знаю. А какая разница - как, если мы точно знаем - кто?
– Угадать с одного раза?
– съязвил Олег.
– Извини, глупость брякнула.
– Извиняю охотно. Говори глупости сколько хочешь. Главное, что ты их не делаешь.
От такого увесистого комплимента "Шеви" аж на все четыре шины просел.
Снова пошел снег. Сухой и пушистый. Термометр стабильно показывал - 10, настоящая новогодняя погодка. Скоро ведь праздник, осенило меня вдруг.
– Что будем делать?
– спросила я.
– Думать. Сроку, чтобы отыскать канал утечки, у нас до утра. И мне почему-то кажется, что мы справимся. А завтра попробуем сыграть на опережение. У тебя на приеме интересные контакты нарисовались...
– А что с Аликом, - перебила я, этот вопрос волновал меня больше всего.
– Странно слышать такой вопрос от тебя.
– От аналитика "Алексы"?
– От дочери полковника Сторожева, - неожиданно сказал Олег.
– Мне кажется, уж ты то должна знать, что заложников, как правило, не возвращают. Это слишком опасно. Тем более, если в заложниках оказался такой специалист как Маргелов. Даже если ему завяжут глаза и уши, запрут в подвале, он сможет собрать столько информации...
– Тогда тем более его нужно вытаскивать!
– Таня! Влад не равнодушен. И не жесток. Он очень ценит Алика. И если он принял такое решение, значит, оно было оптимальным.
– Почему?
– спросила я, глядя в светло-серые глаза Олега. У ЭТОЙ стороны его личности был один громадный плюс - врать он попросту не мог. Но мог промолчать.
– Ты проспорил мне желание, - сказала я. Прозвучало это жалко. Да и сама затея показалась дурацкой. Пошлет он меня сейчас... пешком, искать созвездие Феникса.
Но я опять оказалась не права.
– Одно желание, - уточнил Олег, - выбирай, что ты хочешь: спасать Алика, или узнать, почему делать этого не нужно.
– Спасать, - время на раздумье мне не потребовалось.
– Хорошо, - спорить Олег не стал, - для начала, потребуй у них двое суток. Объясни, что проекту присвоен высший приоритет. Когда ответят согласием, напишешь, что Влад башню покупает.
– Это правда?
– спросила я.
– Князь еще не принял решение. Но он откажется. "Мы воюем малой кровью, и всегда на чужой земле".
– "Потому что вся она нам чужая", - закончила я, - а потом?
– Потом видно будет. Не переживай, мы его вытащим, - Олег положил руку мне на плечо и несильно, ободряюще сжал, - они против нас - котята.
Я почти успокоилась. Но все же спросила, не могла не спросить:
– Если это легко, почему Влад отказался его спасать?
– Одно желание, - напомнил Олег, - ты выбрала. И выбрала правильно, не сомневайся. Я уже, кажется, говорил, что ты не делаешь ошибок?
Мара смотрела кабельное телевидение. Шел какой-то французский фильм, причем без перевода, И Маре было почти интересно угадывать, о чем идет речь, ориентируясь лишь на жесты и интонации. "Почти", потому что сейчас во всем мире существовал лишь один звук, который мог ее заинтересовать - рассыпчатая, серебряная трель дверного звонка. Учитель, Антон - обещал прийти пораньше. Она ждала, натянув на колени длинную футболку с изображением смешного скунса на сноуборде.
Когда в дверь позвонили, Мара на секунду обмерла, почувствовав, что ладони стали влажными. Потом бросилась в прихожую открывать.
Антон принес запах морозца и снег на воротнике. Она потянулась к нему, но тот жестом отстранил девушку. Он улыбался.
– Ты когда-нибудь слышала о людях-мутантах? Так вот - я самый страшный из них, - он сунул руку за спину, и, спустя мгновение, уже протягивал Маре крупную белоснежную розу на длинном стебле. На мягких лепестках цветка блестели капли воды.