Чужие сны
Шрифт:
Еще немного, и они дойдут до места встречи, Алекс поблагодарит его, сядет в сторонке и больше не заговорит. Она вообще редко говорит с кем-то, больше слушает или делает вид, что слушает, а на самом деле живет совсем в другом измерении и здесь – случайная гостья. Заблудилась в этом мире, потерялась…
Они почти столкнулись – так резко Алекс остановилась.
– Там, в кафе, ваши друзья. – Она указала на столы под навесом. – Теперь можете меня отпустить бродить в одиночестве.
Их заметили, замахали руками, приглашая присоединиться. Ник не успел возразить, как она скороговоркой произнесла:
– Спасибо и не беспокойтесь,
Развернулся, пошел, широко улыбаясь, в сторону привычной жизни, в которой Борис, развлекая барышень, громко декламировал Бунина:
За мертвым морем – пепельные грани
Чуть видных гор. Полдневный час, обед…
Ник поморщился: сейчас Борис устроит целое представление.
– Ну, благородный рыцарь, – перестал читать стихотворение лучший друг Ника, – куда подевалась одинокая дама, которую ты так усердно опекал? Сбежала?
– Куда она так понеслась? Ты напугал ее сильнее бедуинов? – спросила громко Дина.
– Вот бедуины ей как раз больше по душе, – ответил Ник, почему-то чувствуя себя предателем. Так ей и надо: «Я не потеряюсь». Сел за стол, закурил сигарету.
– Он выкупал кобылу в Иордане…
– Как это он ее «выкупал»? В чем? В Иордании? – перебила Бориса Лана.
– В реке, дорогая, выкупал, – снисходительно произнес Борис, только по головке не погладил маленькую невежду, и продолжил: — И сел курить. Песок, как медь, нагрет…
Давным-давно караваны, груженные заморскими товарами и драгоценными пряностями, после долгого изнурительного пути по Аравийской пустыне останавливались в Петре, похожей на райский город Эдем. Среди горячих красных песков цвели сады, в которых пели птицы. Алекс поднялась по выбитым в мягком песчанике крутым ступеням Розового города, походила по прохладным темным залам, украшенным причудливыми узорами разноцветного песка, – царским гробницам, отдохнула на ступенях римского амфитеатра. Не могла расстаться с этим сказочным городом, но солнце клонилось к закату. Посмотрела с сожалением на часы и пошла вслед за группой туристов, направляющихся к выходу из ущелья.
Когда площадь Эль-Хазне перешла в узкое ущелье Сиг, все вокруг закружилось. Алекс, оказавшись среди скал, упиравшихся в небо, почувствовала, что теряет сознание от страха, послышалось завывание ветра и шум несущейся по ущелью воды. Знакомый бедуин-проводник подхватил ее под руки, усадил на выступ скалы, его лошадка покорно остановилась и смирно стояла, опустив голову. Проводник достал из седельной сумки бутылку, открутил крышку. Да, конечно, пренебрегла, если верить Нику, первым законом пустыни: вода всегда под рукой. Отказавшись сесть в седло, пошла неторопливо рядом.
Бедуин довел Алекс до стоянки автобусов, дал на прощание визитку и пригласил, наверное, это традиция, в гости. Пообещал познакомить с семьей. Он будет рад принять их с мужем
Веселая компания «большого стола» погрузилась в автобус. Сумерки спускались на землю, пропал из виду узкий вход в ущелье, ведущее в Розовый город, о существовании которого теперь можно было только догадываться. День закончился.
У дверей отеля Алекс попрощалась, поблагодарила всех и никого в отдельности за приятно проведенное время. Надо было еще раз сказать «спасибо» Нику, но не хотела даже смотреть в сторону сладкой парочки, шептавшейся за ее спиной всю обратную дорогу. Номер отеля показался раем. Сбросила грязную мятую одежду и забралась в наполненную прохладной водой ванну под звуки «Шахерезады».
Утро – яркое до боли в глазах. Те же люди. Компания за «большим столом» завтракает уже долго, судя по ленивым позам. У Сомовых вид злоупотребивших вечерними коктейлями. Масик и Варвара заняли столик рядом с «большим столом», спиной к морю. Позади, как опахало над их головами, колышутся листья пальмы в большом узорном горшке.
– Доброе утро!
Сомов взмахнул рукой в ответ и скривился.
– Как проводишь время? – с мукой на лице проскрипела Варвара и сделала большой глоток апельсинового сока. Ее руки дрожали.
– Прекрасно, спасибо.
На самом деле отвратительно. Ей снился древний город. Выбитые в скалах колонны храмов и усыпальниц казались колоссами, созданными великанами. Истерзанные непогодой кручи, красные как кровь жертвенные камни, шуршащий песок, словно отголосок полета джиннов, построивших этот Розовый город, чудо, которое могло быть тем самым Эдемом. Во сне она верила. Как и в то, что все это уже было и она вернулась. Душа болела, было тяжело дышать от тоски, которая вдруг пронзила грудь, хотелось завыть, как дикий зверь, но голос больше не подчинялся, как и застывшее тело, будто скованное ледяными водами.
– Ты не выглядишь отдохнувшей. Круги под глазами… Ну что, опять в горы? – Сомова помахала кому-то из компании «большого стола». Ее почти приняли.
– Нет, на пляж. Буду лежать целый день.
– И это правильно, – одобрил Сомов, с удовольствием поедая рыбу, полезную его ослабленному трудами организму, и обильно запивая завтрак напитком из большого графина.
Алекс пожаловалась на боль в глазах от солнечного света.
Ник увидел ее, направляясь к выходу. Как всегда, спряталась в самом дальнем углу. Сосредоточенно читает книгу, пьет мелкими глотками кофе из чашки, держа ее в тонкой загорелой руке.
– Доброе утро.
Алекс сняла очки, подняла глаза. Очередное подтверждение его теории: на его месте может оказаться кто угодно, она точно так же ответит легким наклоном головы и вежливой, ничего не значащей улыбкой. Задело. Почувствовал, как забилось сердце и кровь прилила к лицу. Варвара, накануне за ужином, не скрывая зависти, рассказывала, что Алекс назло укатила одна, а дома, между прочим, остались больная свекровь, ребенок и расстроенный муж, теперь безуспешно пытающийся дозвониться, но Алекс, как всегда, показывает характер и всех игнорирует. Не секрет, характер у нее тот еще… Он пошел к выходу, почему-то зная, что никто не провожает его взглядом.