Чужое лицо
Шрифт:
– Я не знаю…
– Не знаете?! – удивился и, похоже, даже обиделся старик. – Разве все, что вы здесь видели, вам не знакомо?
– Америка?… – с вновь воскресшей надеждой произнесла Вирджиния.
– Правильно! – обрадовался старик, и Вирджиния почувствовала, что она, как на экзамене, получила самый высокий балл за свой ответ. – А то вы меня совсем расстроили. Я уж решил, что мы зря старались, когда строили все это. Или не учли чего-то. Конечно, это Америка! Самая натуральная Америка! – И вдруг быстро спросил: – А как по-вашему, дорогая, какой это штат?
Вирджиния беспомощно пожала плечами. Старик вздохнул:
– М-да… Трудно сказать, правда? Потому что все говорят с разными акцентами, верно? Но вот тут вы мне поможете, дорогая. Вы будете ставить им правильное американское произношение. Да не смотрите на меня, как на привидение! – Он явно наслаждался совершенно потерянным лицом Вирджинии. – Этот город – искусственная мини-Америка – очень недалеко от Москвы. Грубо говоря, это – дача, если хотите, филиал
Вирджиния медленно возвращалась от сна наяву к реальности, из Америки в Россию. Опустив плечи, она вполуха слушала благодушный и бодрый голос:
– У нас в городе есть все: банк, бар, казино, супермаркет, отель и даже наркотики – ну, в ограниченном количестве, правда. Но зато есть свой полицейский! И вы для нас – просто находка! Помимо американского акцента вы будете разыгрывать со студентами ситуации из обыденной американской жизни. – И, заметив короткое протестующее движение Вирджинии, поднял ладонь. – У вас есть педагогический дар, это мы проверили. Вон вы как несовершеннолетних преступниц увлекли английским языком! А здесь будете работать еще лучше! Вы же понимаете, что если вас сюда уже привезли…
– То домой я никогда не попаду… – хмуро договорила Вирджиния.
Полковник пожал плечами, а потом, перегнувшись через стол, сказал доверительно, как дочке:
– Послушай, Вирджиния. Из лагеря ты бы тоже домой не попала. Ты бы там просто не выдержала! Я шесть лет отсидел при Сталине и вышел еле живой, а ведь я – русский, я – сибиряк! А здесь ты будешь жить, как у Христа за пазухой, поверь мне!…
2
В жизни Галины Юрышевой наступила странная полоса. Мужа она не видела неделями. 13 декабря он улетел с Бенжером и группой инженеров выбирать завод для серийного производства каких-то «энергетических решеток». Уже одно то, что перед отлетом он мимоходом сказал ей об этих «энергетических решетках», свидетельствовало о намечающемся потеплении в их отношениях. Раньше он никогда не посвящал ее в свои дела, в подробности своей секретной работы, и, думала в то утро Галина, эта отчужденность тоже была если не причиной, то одной из причин ее измен мужу. Но теперь все будет иначе. Конечно, ему нужно дать время, и, конечно, она должна окружить его заботой, быть терпимой – к его странностям, к тому, что он не обратил внимания на новую машину и не спрашивает о старой и за завтраком выпил сладкий чай, хотя терпеть не мог сладкий чай раньше. И смешно шепелявит из-за выбитых зубов, а потому стал еще молчаливей. Но в конце концов, это она виновата в том, что с ним случилось, и это из-за нее он стал пить и даже выбросился из поезда. Но теперь все будет иначе. Они будут вмеcте, они снова будут мужем и женой в полном смысле этого слова, обязательно будут! Интересно, были у него женщины – пусть он только вернет ее в свою постель! Все, чему научили ее молодые любовники, она покажет ему, и он не пожалеет о том, что сошелся с ней снова. Она будет ему не только женой, она будет ему такой любовницей, каких у него никогда не было!
И, засыпая по ночам в своей одинокой постели, Галина с потягивающим все тело удовольствием мечтала о той первой ночи, когда она вернет мужа в супружескую постель. Она заметила, что прежняя уверенность в себе и своей привлекательности вернулась к ней. Снова стала пружинистой походка, снова зыбкая, волнующая мужчин поволока появилась в глазах. И опять потянулись к ней молоденькие студенты, и даже какой-то молодой закройщик из ателье для генералитета Советской Армии, где она заказывала генеральский мундир для мужа, этот закройщик названивает теперь чуть не каждый день, говорит, что в ателье получили потрясающее английское сукно (не хочет ли она заказать для мужа еще одну шинель?), и совершенно роскошный твид, и прекрасную итальянскую шерсть (она может заказать костюмы и себе, и мужу), и, наконец: «а как насчет китайского шелка, Галина Николаевна? Есть удивительный шелк для вечернего платья…» Конечно, двадцатипятилетний закройщик – стильный, худощавый брюнет с живыми веселыми глазами – строит амурные планы на ее счет. Но плевать ей на его планы, хватит, отгулялась девочка, говорила себе Галина, сына потеряла на этом и мужа довела до сотрясения мозга. А вот заказать мужу новый костюм и заодно костюм для отца, который из-за этих польских дел вообще сейчас ночами не спит, черт-те что там творится в Гданьске и в Силезии, вот-вот придется в Польшу войска вводить, – заказать им по костюму, а себе вечернее платье – против такого соблазна Галя, конечно, не устояла. А когда приехала в ателье, у нее просто глаза разбежались – таких тканей, какие разложил перед ней этот молодой разбитной закройщик, не найдешь ни в одном магазине. Она заказала по два костюма для мужа и для отца, а себе – три вечерних платья из китайского шелка и тонкой итальянской шерсти и еще юбку из вишневого велюра. Да, вот что значит быть генеральшей – сразу переходишь в другой разряд спецснабжения, и, оказывается, совсем не потому, что
И Галя уже предвкушала, как преподнесет мужу два новеньких костюма, которые сошьют в ателье по меркам его старого мундира, но тут закройщик сказал:
– А когда ваш муж сможет прийти на примерку?
– Нет, я хочу, чтобы это был сюрприз – два готовых костюма. Вы же сшили ему мундир заочно…
Закройщик замялся…
– Понимаете, костюм – это все-таки не мундир. И ткань другая, и фасон надо к лицу подобрать, к фигуре… Вашему отцу я могу заочно сшить костюм, ему, я думаю, не так важно – лацкан широкий или узкий. Пожилые люди вообще любят консервативный стиль. Но вашему мужу, я думаю, надо подогнать костюм по фигуре, красиво. Пусть заедет сюда, это всего пять минут. А хотите – я к вам домой подскочу, сниму с него мерку.
– Нет, спасибо, он сейчас в командировке.
– Надолго?
Она пожала плечами.
– Досадно, – сказал закройщик, обмеряя Галине талию, бюст и бедра и диктуя эти размеры своей помощнице. – Я бы ему дня за три костюм сшил. Юбку вам до икры или ниже, до лодыжки? Во всяком случае, когда ваш муж вернется – пусть позвонит и подскочит на пять минут. Я здесь каждый день допоздна работаю. Мою фамилию запомнить легко – Володя Иванов. Рукав сделаем с напуском или фонарем?…
Но при первом возвращении из командировки примерить костюмы муж не успел. Они – ее муж, Бенжер и еще трое инженеров, сотрудников Бенжера, – прямо с аэродрома прикатили тогда на юрышевскую квартиру. Без телефонного звонка, без предупреждения («Проверяет он меня, – с горечью подумала о муже Галина, – врасплох хочет застать…») Сергей вошел в квартиру и сказал с порога:
– Галя, поехали в ресторан. Внизу Бенжер в машине и еще трое. Давай в темпе…
Ее задело, обидело, что он не подошел к ней, не поцеловал – все-таки неделю не виделись, она-то думала о нем каждый день, она так ждала его… Но в ресторане «София» под молодое болгарское вино, экспортную водку и баранину с грибами, а главное – от избыточного мужского внимания (она была одна в компании пяти мужчин) настроение у Галины поднялось. Она заметила, что муж поглядывает на нее с мужским интересом и подливает ей вино. И жаркая волна надежды, что полное, полное примирение произойдет уже этой ночью, заставляла ее охотно пить, смеяться и рассеянно слушать дурацкие мужские производственные разговоры. О, эти русские мужчины! Даже в ресторане, даже в постели с бабой – только и говорят, что о своей работе. Вот и сейчас то же самое: неделю они ездили по стране, осматривали какие-то заводы на Урале, в Поволжье и на Украине – и не могли, видите ли, наговориться!
– Лучше всего, чтобы завод был в Москве, – говорил быстроглазый Бенжер. – Надо это пробить, Сергей Иванович.
Галя посмотрела на мужа. Он по своей давней привычке чуть повел головой влево, как делал это всегда перед очередной фразой, потом сказал:
– Нет, в Москве ничего не выйдет, а вот под Москвой, в Шатуре, можно отвоевать старый завод электрооборудования и за пару месяцев приспособить его для наших целей…
К часу ночи они приехали домой, но, вопреки Галининым ожиданиям, муж снова ушел спать в комнату сына, а наутро опять укатил в командировку.
3
Порой Ставинскому казалось, что он не выдержит этого сумасшедшего напряжения, этого балансирования на лезвии ножа. Конечно, переоборудование шатурского завода вовсе не требовало его постоянного там присутствия, с этим прекрасно справлялись помощники Бенжера. Но желание держаться подальше от жены Юрышева, от Генерального штаба и «своего» тестя – маршала Опаркова – заставляло его либо торчать в этой Шатуре, либо придумывать себе командировки в Баку, где конструкторское бюро Азербайджанского института нефтяного бурильного оборудования разрабатывало новую конструкцию аппарата для бурения скважин с подводной лодки. Практически вся его работа заключалась в подхлестывании, поторапливании других людей, а также в умении одним начальственным телефонным звонком добывать внеочередную партию якутских промышленных алмазов для новой конструкции бура, какие-то загадочные даже для него «телефонные пульсаторы» или титан для «емкостных батарей Бенжера». С этой работой он справлялся блестяще, потому что поневоле отдавал ей все свое рабочее и нерабочее время. И получалось, что, приехав в Россию по заданию CIA, чтобы вырвать у русских секрет проекта «ЭММА», он, наоборот, стремительно продвигает этот проект к серийному производству. Бенжер не мог нарадоваться энергии своего куратора из Генерального штаба. Не раз за бутылкой коньяка он пытался объяснить Ставинскому принцип «эффекта Бенжера» – открытия, на котором держалось все устройство нового сейсмического оружия. Честно говоря, все построено на открытии одного чудака – геолога из Ашхабада, доверительно говорил Бенжер Ставинскому. Его фамилия Одеков, он занимается предсказанием землетрясений и потратил семнадцать лет, чтобы доказать, что вертикальные и горизонтальные технические движения в земной коре независимы друг от друга, и даже открыл новые тектонические движения, которые назвал сейсмогенерирующими…