Чужое небо
Шрифт:
Вместо заключенного номер двадцать пять шел заключенный номер двадцать четыре. Эсэсовец взглянул на него с недоумением, но ничего не сказал. Вылет должен был состояться...
2
Если в те два дня, когда ему приходилось делать четыре вылета, капитан Грабарь не погиб, не сошел о ума и даже не пустил в ход имевшийся на самолете боекомплект, то только потому, что дал себе клятву скоро рассчитаться с фашистами за все. У него был к ним длинный счет, и он намерен был предъявить его.
На третий день прошел дождь. Полеты прекратились. Нескольких человек,
Грабарь протер свою машину, потом взял лопату и начал копать канавку между своим самолетом и машиной Тесленко. Подошел часовой, посмотрел. Грабарь указал на лужу под "шестеркой" сержанта:
– Сток.
Немец понял, кивнул головой и отошел. Грабарь с тревогой посматривал по сторонам. Прорыть канавку не сложно. Спрятать в ней шланг - вот что было трудно. Вокруг пленные, возле самолетов как заведенный ходит часовой.
Он спустился в капонир к своему самолету, вытащил из кабины конец шланга и продернул его под чехлом к баку. Потом поднялся наверх.
– Отвлеки ребят, - тихо сказал он сержанту.
– Уведи в противоположный конец стоянки. Тесленко кивнул и отошел.
– Эй! Все сюда!
– раздался вскоре его голос.
– Нужно подровнять самолет! Пленные потянулись в его сторону. Грабарь вскочил на крыло своего самолета и выбросил из кабины шланг. Вода уже сбежала по прорытой им канавке. Капитан огляделся, подождал, пока часовой не скрылся за самолетами. Затем быстро уложил шланг в канавку, одновременно затаптывая его ногой.
Он успел проделать все это за считанные секунды, и когда часовой снова прошел мимо, Грабарь уже добросовестно тер тряпкой плоскость. Часовой скользнул по нему равнодушным взглядом и повернул обратно. Капитан перевел дыхание и вытер со лба выступивший пот.
Но дело еще не было закончено. Когда Тесленко вернулся к своему самолету, Грабарь шепнул:
– Конец шланга под чехлом на твоем самолете. Поднимись и незаметно продерни его к баку.
– Сделаю, - сказал тот, отходя. Минут через десять он спрыгнул с машины и кивнул: все в порядке.
Начинало темнеть. Грабарь не стал мешкать. Он снова поднялся на свой самолет, оглядевшись, склонился к концу шланга и потянул воздух. Из отверстия ударила тоненькая струйка бензина. Капитан опустил шланг в бак.
3
Когда они вернулись в барак. Грабарь сказал:
– Завтра летим. Теслевко кивнул.
– Вот только как мне попасть на аэродром вместе с вами?
– спросил он.
– Я уж голову себе сломал... Капитан покачал головой.
– Тебе не нужно попадать на аэродром вместе со мной. Тесленко поглядел на него вопросительно.
– А как же... Капитан положил ему руку на плечо.
– У нас есть не только бензин, - сказал он.
– Самолет имеет полный боекомплект, Тесленко подпрыгнул.
– Что?! Где вы достали?! Как?
– Тише. Это уже не имеет значения.
– Он сжал пальцами плечо сержанта. Слушай внимательно. Как только меня вызовут, будь готов. Нам надо действовать очень быстро. Сразу после взлета я сшибу
– Понял.
– Еще одно. После взлета, что бы ни творилось на аэродроме или в воздухе, ни на что не обращай внимания. Не ищи и не жди меня. Иди прямо на юг. Если я задержусь, то догоню тебя в пути. Главное, воспользуйся суматохой, не теряй ни секунды. Тебе надо проскочить зенитное заграждение прежде, чем немцы сообразят, что произошло.
– А вы?
– Я - другое дело. У меня есть оружие и горючее,
– Понял. Сделаю.
– Где-нибудь по пути найдем площадку, там сядем. Это придется сделать скорее всего в Австрии. Я заберу тебя в свою машину. Правда, это будет сложновато... да - ничего. Однажды мне уже приходилось проделывать это.
– Когда?
– В сорок втором... Ты все хорошо понял?
– Да.
– Как ты себя чувствуешь? Сможешь добежать до стоянки? Не свалишься? капитан внимательно поглядел на него.
– Не свалюсь. Только...- Тесленко замялся.
– Что?
– А как же остальные? Грабарь нахмурился.
– С остальными будет сложнее. Предупреди их о побеге, но только в самый последний момент, когда я уже пойду на вышки.
– Он потер лоб ладонью. Конечно, это плохо... плохо, что для них это будет полной неожиданностью и многие растеряются. Но предупредить заранее - это почти наверняка обречь дело на неудачу. Мы не можем рисковать. С нас достаточно и Алексеева. Кто может гарантировать, что среди пленных нет и других алексеевых... Тесленко кивнул:
– Да, так будет лучше.
– Значит, все. Ты все понял?
– Да.
– Тогда - спать. Ложись немедленно. Они разошлись и легли на нары. Но уснуть им так и не удалось. Они были слишком возбуждены и неотрывно думали о том, что принесет им утро...
Глава пятнадцатая
1
В девять утра капитана не вызвали на полеты. Он подумал, что эсэсовец запаздывает, но сердце тревожно сжалось. В полчаса десятого за ним тоже не пришли. В десять в бараке появился майор Заукель.
– Заключенный номер двадцать четыре! Ко мне!
– скапал он. И капитан понял, что все погибло.
Он медленно поднялся. Тесленко сидел бледный и смотрел перед собой невидящим взглядом. Он тоже понял, что означает приход коменданта.
Майор Заукель неподвижно стоял посреди притихшего барака. Глядя на приближающегося капитана, он презрительно скривился.
– Ближе! Капитан подошел.
– Вы как будто собрались сегодня бежать?
– спросил майор.
– И даже на самолете?
Он шагнул вперед и неожиданно изо всей силы ударил капитана носком сапога в пах. Грабарь задохнулся. Заукель ударил его в лицо.