Чужое сердце (Шарада) (др. перевод)
Шрифт:
– Постараюсь запомнить. Правда, стоит мне разозлиться, как я ничего потом не помню.
Вебстер рассмеялся и проводил ее до двери.
– Вы имеете право обижаться. Но позвольте мне загладить мою вину. Нэнси устраивает званый ужин и хочет познакомить вас с людьми, которые помогут нам собрать деньги на благотворительные цели. Придете к нам в следующую субботу?
– Отлично. Я согласна. Могу я привести с собой знаменитость?
– Разумеется. Кого именно?
– Алекса Пирса.
– Писателя?
– Вы знаете его?
– Как же
– Насколько я понимаю, он – своего рода перекати-поле, но в данный момент живет здесь и работает над своей новой книгой.
– Обязательно приведите его. Нэнси будет в восторге.
Глава 20
– Хочешь пойти со мной?
– А что я должен надеть?
– Для начала ботинки и носки.
6
Д ж о з е ф У о м б о – известный американский писатель (родился в 1937 году), автор книг-бестселлеров об американской полиции, печатается с начала 1970-х годов. – Прим. пер.
В трубке, щекоча ей ухо, раздался его смешок. Руки тотчас покрылись гусиной кожей. Нет, это курам на смех, подумала Кэт. Она ведет себя как влюбленная старшеклассница.
Алекс постоянно был в ее мыслях, отвлекая ее от работы. При звуке его голоса у нее начиналась кружиться голова. Смех, да и только!
– Надо проверить, найдется ли у меня пара одинаковых носков, – сказал Алекс.
– Дресс-кода нет, но не хотелось бы краснеть за своего кавалера. Все-таки там будет несколько очень важных персон, – сказала она, имитируя аристократический акцент. – Нэнси Вебстер проводит сбор средств для детей, и предупреждаю, я больше не заговорю с тобой, если ты позволишь себе дурацкие выходки.
– Обещаю тебе, что не поцарапаю, не уроню и не разобью ничего, чего нельзя царапать, ронять и бить на виду у всех.
– И на том спасибо, – простонала она. – Зато тебе ничего не стоит меня унизить. Или же ты вообще забудешь прийти.
– Я отмечу дату в календаре.
– Ты забудешь посмотреть на календарь. Лучше вспомни, как мы с тобой познакомились.
– Лучшая ошибка всей моей жизни.
Кэт зарделась от удовольствия. Как хорошо, однако, что ему не видна ее глупая улыбка.
– Давай, я на всякий случай позвоню тебе за пару часов до начала и заеду за тобой на машине.
– Отличная идея.
– Ты сегодня работаешь?
– Да, но в последнее время мне все труднее сосредоточиться. Интересно, что же отвлекает меня от работы?
Ее вновь обдало приятной теплой волной. Что ни говори, а приятно, когда о тебе думают. После первой их встречи они виделись дважды. Однажды встретились в ресторане за ужином, после чего разошлись каждый своей дорогой, второй раз он заехал
Тогда они отправились на «Променад», где в открытой кафешке ели отвратительную мексиканскую еду, после чего прогулялись по знаменитой набережной, что протянулась вдоль реки через центр Сан-Антонио. В конце концов, устав от магазинов, они оставили их в распоряжение туристов, а сами перешли уровнем выше, где было прохладней, тише и не столь многолюдно.
Они перешли улицу, купили у сонного продавца ананасовое мороженое и расположились на уединенной скамье на площади Аламо-Плаза. Солнце тем временем село, автобусы с туристами уехали, и лишь подсвеченная огнями крепость гордо высилась над городом – памятник событиям, что произошли здесь полтора века назад.
– Да, нелегкий они сделали выбор, – заметил Алекс, хрустя льдинками мороженого. – Ты бы осталась, чтобы сражаться до конца?
– Трудный вопрос. Наверно, да, если бы знала, что мне нечего терять, кроме собственной жизни, – ответила Кэт, лизнув кончиком языка мороженое. – Но в принципе я их понимаю.
Он вопросительно посмотрел на нее.
– Прямо перед операцией до меня внезапно дошло, что мне вырежут сердце. Пойми меня правильно, – поспешила добавить она, – я отчаянно желала получить новое.
Но какой-то миг – всего на одно биение сердца – меня вдруг охватили сомнения. В каком-то смысле, чтобы жить дальше, мне предстояло умереть. Это такой отрезвляющий момент. – Кэт посмотрела на него и улыбнулась. – Но он миновал. И я получила новое сердце, а с ним и новую жизнь.
Какое-то время они молча ели мороженое. Мимо них, цокая копытами, прошла запряженная в карету лошадь. Карета была пуста. Лишь кучер одиноко сидел на сиденье, ссутулившись и уткнувшись подбородком в грудь – такой же усталый, как и лошадь.
– Кэт?
– Мм-м?
– Ты знаешь, кто твой донор?
– Нет.
– Но ты хотя бы что-то знаешь о нем?..
– Не знаю и знать не хочу.
Алекс кивнул, но было видно, что ее односложные ответы его не удовлетворили.
– Но почему? Скажи, это только ты такая или так принято?
– Бывает по-всякому. Некоторые хотят познакомиться с семьей донора и лично поблагодарить их. Чтобы люди знали, что тот, кто получил сердце их близкого человека, понимает, на какую жертву они пошли. Другим хочется узнать о доноре буквально все. – Кэт решительно тряхнула головой. – Но только не я. Это не для меня.
– В каком смысле?
– Что, если я их разочарую?
– Ну, такое вряд ли возможно.
– Э-э-э… нет, тут слишком много деликатных моментов. Вместо того чтобы постоянно думать о том, кому я обязана жизнью, не лучше ли самой сделать в этой жизни что-то хорошее? Чтобы их жертва не была напрасной?
На этом их разговор иссяк. Алекс не стал дальше развивать эту тему, чему Кэт была только рада. Уж слишком она болезненная. Но с Алексом ей было легче говорить о таких вещах, чем с другими людьми. Исключение составлял лишь Дин.