Чужое сердце (Шарада) (др. перевод)
Шрифт:
– Я заметил, что во время ужина вы даже не прикоснулись к вину, – заметил Билл, беря чашку кофе, в которую Нэнси плеснула ему бренди. – Вы не употребляете алкоголь?
– Нет.
Алекс не стал вдаваться в подробности. В конце концов, он не обязан отчитываться перед Вебстером. Возникло неловкое молчание. Кэт в очередной раз была вынуждена взять инициативу в свои руки.
– Это альбом с семейными фотографиями? – спросила она, беря с кофейного столика толстый, переплетенный в кожу альбом. Она устроилась на полу, подобрав под себя ноги. – Вы не против, если я его посмотрю?
– Конечно же нет, – ответила
– И сколько их у вас? – поинтересовался Алекс.
– Шестеро, – ответила Нэнси.
– Шестеро! – Он приподнял чашку кофе, как будто поздравляя ее. – Глядя на их мать, этого не скажешь.
– Спасибо.
– Нэнси держит себя в прекрасной форме, – с гордостью произнес Билл.
– И все ваши дети по-прежнему живут с вами?
Пока Нэнси рассказывала Алексу, где сейчас обитают их с Биллом отпрыски и что они делают, Кэт продолжила листать страницы альбома. Время от времени Алекс заглядывал ей через плечо. Насколько он мог судить по фотографиям, дети Вебстеров пошли в своих родителей. Это были типично американские дети – красивые, сияющие улыбками и, похоже, все как один амбициозные. На многих снимках они были запечатлены с трофеем в руках или с наградной лентой.
– С нами сейчас живет только наш младший сын, – пояснила Нэнси. – Но дома его почти не увидишь. Он редактор школьной газеты и…
– О боже!
Испуганный крик Кэт заставил всех повернуться в ее сторону.
Глава 22
– Тебе известно, что ты точная копия их дочери Карлы?
Чувствуя на себе пристальный взгляд Алекса, Кэт сосредоточилась на дороге.
– Да, некоторое сходство есть, – согласилась она.
– Это мягко сказано.
– У Карлы были карие глаза, а у меня они голубые.
– Зато у нее были рыжие локоны, да и овал лица тот же самый. – Чуть наклонив голову, он принялся рассматривать ее профиль. – Согласен, в отличие от тебя, ее черты не были такими резкими. Но все-таки сходство поразительное.
Взгляд ее был прикован к дороге. Руки крепко сжимали руль – так сильно, что даже побелели костяшки пальцев.
– Ты же знаешь, что я прав, – упорствовал Алекс. – Когда ты увидела ее фото, то едва не грохнулась в обморок. Но для начала залилась краской.
– Какой ты, однако, наблюдательный!
– Еще бы! Я наблюдаю за людьми, а потом записываю свои наблюдения.
– Знаешь, я не люблю, когда за мной наблюдают.
– Жаль, потому что это в высшей степени увлекательное занятие. Как и за Вебстером, между прочим.
– За Биллом? Но почему?
– Начнем с того, что я не понравился ему с первого взгляда. Не то чтобы меня это беспокоит, но все равно любопытно.
– Почему? Неужели все автоматически обязаны тебя любить?
– Только не притворяйся, будто ты ничего не заметила. Еще как заметила, причем сразу. Чтобы как-то это скрыть, ты даже отпустила шутку насчет того, что якобы помогаешь мне со сбором материала для книги. Его едва не хватил удар, когда ты взяла в руки фотоальбом. Он явно не хотел, чтобы ты увидела фото его покойной дочери.
Кэт задействовала свои актерские способности, лишь бы сохранить невозмутимое выражение лица. В отличие от Алекса она не наблюдала за Биллом столь же пристально,
– Кстати, ты спокойно встретила это поразительное сходство.
– Мы с Биллом заметили это еще в самый первый день, когда вы только пришли в актерский состав «Коридоров», – сказала она. – Мы даже поддразнили Карлу, обвинив в ее том, что она втайне от нас ведет двойную жизнь. Помнишь, дорогой?
Билл пробормотал что-то невнятное. Что, по всей видимости, должно было означать положительный ответ.
После этого Кэт с Алексом отказались от второй чашки кофе, сославшись на то, что им пора. Кэт рассыпалась в благодарностях перед хозяевами дома за то, что те согласились устроить у себя вечеринку. Нэнси была уверена, что благодаря поддержке других гостей организованный ею сбор средств побьет все рекорды.
– Было приятно провести с вами время, – заявил Алекс хозяевам дома. – Спасибо, что пригласили и меня.
У дверей Нэнси поочередно обняла каждого из них. Она прекрасно владела собой в отличие от мужа, который явно был не в своей тарелке. Что это? Чувство вины? И почему он так холодно держался с Алексом?
– Ты знала про Карлу до сегодняшнего вечера? – спросил он у Кэт.
– Знала только, что они потеряли старшую дочь. Она погибла в автокатастрофе, возвращаясь в Остин, где училась в университете.
– Так сказал тебе Вебстер?
Кэт кивнула.
– Это было до того, как я переехала сюда. Похоже, оба до сих пор переживают утрату. Да и кто не переживал бы? Ваша дочь приезжает домой на выходные. Вы стираете ее вещи, слушаете, как она рассказывает вам про своего бойфренда или жалуется на вредного преподавателя. Вы прощаетесь с ней, обнимаетесь у порога, а в следующий раз видите ее уже мертвой, когда приезжаете в морг на опознание.
Кэт даже передернуло при этой мысли.
– По-моему, нет ничего ужаснее, чем похоронить собственного ребенка, – тихо добавила она.
Из уважения к ней Алекс несколько мгновений хранил молчание, после чего задал очередной вопрос:
– Вебстер случайно не положил на тебя глаз?
– Нет!
– Ну, хорошо, предположим, что нет.
– Но это действительно так, – продолжала настаивать Кэт. – Это было бы извращением, тем более учитывая мое сходство с его дочерью.
– Что, если именно это и привлекло его к тебе? В самом начале его интерес вполне мог иметь невинный характер. И лишь со временем перерос в нечто большее.
– Ни во что он не перерос.
Алекс скептически улыбнулся и умолк. В конце концов Кэт не выдержала первой и добавила:
– Даже если и перерос, сам он не подавал вида.
– Да, он вряд ли бы стал гоняться за тобой по офису или зажимать в углу, пока никто не видит. Для этого он слишком горд.
– Он вообще ничего себе не позволял, ни открыто, ни украдкой.
– И тем не менее ваши отношения не сводятся к обычной рутине между начальником и подчиненной.
– Я воспринимаю его как друга, – заметила Кэт, осторожно подбирая слова. – Ни о каких чувствах с его или моей стороны не может быть и речи. Я убеждена, что у них с Нэнси идеальные отношения.