Чужое тело
Шрифт:
– К старым-то уже привыкаешь, все знаешь, что человек в следующий миг сделает. Иногда просто рукой махаешь, а противник уже знает, куда удар будет. До него не коснулись, а он падает. А новенький этого всего не знает, от него в бороду огрести на раз можно.
– Эт точно.
– Сказал Серега-большой тогда, потирая челюсть. Ему даже через тренировочный шлем досталось.
Сначала физическая подготовка, надели тренировочные доспехи и бегом вокруг усадьбы. Охрану нашу пригласили внутрь, сейчас они сидели на поляне и смотрели, как их подопечный в компании троих юношей старше него носиться как угорелый.
Потом
Ну, дальше силовая программа, сто раз тренировочным мечом ударить, пятьдесят раз присесть, пронести большой камень, будь он неладен, два раза по сто шагов... Ну, это уже мне знакомо, я таскал, обливаясь потом.
А вот теперь можно и свалиться, и валяться на траве, смотреть в небо.
Рядом со мной распростерлись Виктор и Ждан, Волин тоже не задержался.
– Ну, вот первый раз познакомились вы.
– Подвел итог сержант.
– Хорошо все себя показали. И потренировались тоже хорошо. Завтра чтоб с первыми лучами были! Седдик... Ваше Высочество. Не откажете ли в любезности? Граф Слав, декан факультета врачевания Королевского Университета, желал бы присутствовать при ужине.
– Граф Слав?
– Я вспомнил жилистого графа.
– Да, конечно же, буду очень рад!
– Ваше Высочество!
– С порога поклонился мне граф.
– Рад видеть вас ещё в большем здравии!
– Да я тоже рад себя видеть в ещё большем здравии, граф!
– О, Ваше Высочество... Вы даже не представляете, как я рад известиям о выздоровлении семьи моего давнего друга, барона Седдика.
Во, значит, они ещё и друзья. Надо же. Хотя сержант что-то такое говорил тогда, когда я на шпиона смотрел. Точно, говорил он о графе так, как говорят о ком-то давно знакомом. А я запомнил и решил отложить в памяти, что да как.
– Ну, как я понимаю, до выздоровления их ещё не очень близко, потому не будем зарекаться...
Хотя стоп. Если они друзья, так почему же тут оказался мастер Клоту, а не граф Слав? Вот странные дела. Хотя сержант-то ещё что-то такое говорил, в самом начале нашего знакомства...
– Да, не будем!
– Согласился граф.
– Не ожидал я от мастера Клоту, не ожидал от него, что так быстро он сможет поставить на ноги людей, которые больны лихоманкой... Ваше Высочество, вынужден признать, что я в нем ошибался. Причем с самого начала.
– Граф, что же вы, как доктор...
– Не помогли баронессе и её дочке?
– Закончил за меня граф.
– Сожалею, Ваше Высочество... Пусть я первым кину камень в того, кто скажет, что я не пытался. Только вот все это бесполезно.
– А как же раньше лечили... Лихоманку?
– Спросил я.
– Впервые о случае излечения я узнал недавно. От барона Седдика, когда я зашел к ним.
– Ничего себе... А что же делали с больными?
– Изолировали. Давали большую дозу отвара. Человек засыпал, и не просыпался.
– Однако.
– Покрутил головой я.
– Но как же вот тут так, помалу?
– Такие способы были распространены Рохни, Ваше Высочество. Давно ещё. Были слухи о том, что кто-то исцелился вот так.
– Погодите-погодите... Так вы предложили барону Седдику вот такой способ?
–
– Поклонился мне едва заметно граф Слав.
– Чем же вы руководствовались?
– Спросил я. Нет, ну какого я лезу со своим-то уставом и в чужой монастырь? Да просто интересно стало, что тут да как, вот и лезу! Мир-то все ещё чужой, незнакомый для меня. И узнать тут ещё мне много надо.
– Облегчением страдания больных, Ваше Высочество.
– Болезнь слишком сильна для человеческого тела, и напрасно длить страдания без надежды на жизнь слишком жестоко.
– А как же клятва Ги...* -Я осекся. Какая еще клятва Гиппократа? Тут такой-то и не знают. Не говоря уж о Гиппократе. Я б ещё про клятву врача Советского Союза вспомнил.
* - часть клятвы Гиппократа гласит, что "не дам никому смертельного средства и не покажу к тому пути". Некоторые понимают это так, что врач не должен давать больному яд даже для облегчения страданий.
– Клятва, Ваше Высочество? Что за клятва?
– Не важно, не судите строго. Я просто ошибся...
– Ваше Высочество, граф!
– Раздался голос баронессы Ядвилы. Беседовали мы с графом как раз у входа в зал.
– Проходите, обед уже на столе! Седдик, сынок! Где ты? Все уже готово! Эй, ты! Где барон? Пригласи его немедленно!
Мимо нас шмыгнул лакей, побежал искать барона Седдика.
За ним вышла баронесса.
– Прошу вас к столу!
Вернулся лакей, объявил, что барон будет через несколько мгновений.
Через несколько минут и в самом деле появился сержант. Вытер руки узорчатым полотенцем, висящем у входа, прошел в зал, сел. Лакеи принялись разносить блюда, расставлять перед нами. Положили вилки и ложки, поклонились, удалились.
Начали есть. Граф улыбался во все тридцать два зуба, что-то говорил смурной немного баронессе. Когда баронесса чуть оттаяла, переключился на меня, стал рассказывать про Морскую стражу.
– Мой отец, (добры к нему боги в Светлых Чертогах), отправил меня сначала в Морскую стражу, на корабль уважаемого барона Альтида, который уже стал адмиралом. И сразу назначили на стражу огня... О, баронесса, сторожить огонь на корабле дело очень тяжелое и хитрое. Все угли хранятся в специальной жаровне, прикрепленной к палубе и закрытой со всех сторон металлической решеткой. Страж огня назначается капитаном и всегда должен следить за жаровней. Никто, кроме капитана и боцмана, входить в караулку не должен, страж огня вправе любого другого просто зарубить на месте, не зависимо от того, дворянин это или простой матрос. Огонь на корабле дело страшное. От пожара-то бежать некуда, а потушить не успевают, хотя море вокруг*. Вот так и простоял с неделю, а потом сразу выдвинулись в большой поход. Тогда как раз появились большие пиратские семьи из океана. Они приплывали на больших лодках, соединенных меж собой... Две или три лодки, они соединяются длинными жердями, на центральную ставят парус, и плавают себе... Могут плыть очень далеко. На каждой такой лодке может быть до тридцати воинов... Мореходы они хорошие и воины тоже хорошие, да с оружием у них, спасибо Светлым богам, беда. Металла хорошего у них дома обрабатывать не умеют, все оружие либо наше, либо ещё где-то захватили. Пользоваться толком не умеют.