Чужое тело
Шрифт:
Принцесса Альтзора стояла перед здоровенным кульманом и орудовала иглой. На меня ноль внимания, да и не надо мне сейчас никакого внимания.
Так и сидел с полчаса, просто тупо смотря в стену.
Ещё раз из-за меня гибнут люди.
Ещё раз.
Мне это уже надоело.
В дверь сунулся мастер Клоту.
– Ваше Высочество, Ваше Высочество...
– Это мне и принцессе, которая оторвалась от вышивки и глядела на вошедшего.
– Меня послали к вам, сказали, что вы себя плохо чувствуете...
– Это так, но думаю, что горячего чаю будет достаточно.
– Улыбнулся я мастеру Клоту.
–
– Конечно, Ваше Высочество. Я распоряжусь.
– Мастер Клоту кинул ещё один взгляд на принцессу, решился.
– Ваше Высочество, завтра в лавке будут новые книги, вы просили напомнить.
– Большое спасибо, мастер.
– Оторвалась от своего шитья Альтзора.
Мастер Клоту показал глазами на меня.
Альтзора пожала плечами, и отвернулась к своей вышивке. Мастер Клоту вздохнул, подошел ко мне ближе.
– Вы не виноваты, Ваше Высочество.
– Говоря, он попытался взять меня за руку, померить пульс и заглянуть в глаза.
– В чем, мастер?
– Спросил я.
– В смерти тех крестьян, Ваше Высочество.
– Это не так, мастер Клоту.
– Вздохнул я.
– Да что вы так на меня смотрите-то? Все со мной хорошо.
– Это всего лишь крестьяне, Ваше Высочество.
– Сказал мастер Клоту. И закрыл дверь с той стороны. Мне показалось, что по лестнице послышались его шаги, и все стихло.
Я глубоко вздохнул, и повторил вслед за ним.
– Всего лишь крестьяне. Вот Порождение б забери всех этих рыцарей!
Имел в виду, конечно, рыцарей графа Дюка, которые так хорошо порезвились, а теперь, как дети малые, за свои поступки не хотели отвечать. Альтзора вдруг поглядела на меня искоса. И выдала.
– Благородные люди не ровня... Всяким там крестьянам!
Что-то у меня в голове щелкнуло. Как будто пружина встала на боевой взвод.
– Пошли.
– Я схватил принцессу за руку.
– Куда? А ну оставь меня или я кликну стражу...
– Ты еще Санэпидемстанцию позови, дура!
– Зло сказал я.
Альтзора не знала, что такое Санэпидемстанция, и незнакомое слово подействовало на нее парализующее.
С принцессой на буксире я вышел во двор. Потом мимо, к парку. Рыкнул дико на посмевшего заступить дорогу стражника, тот шарахнулся по стойке "на караул", едва не выронив копье.
Вот и вход в парк. Ничего тут не изменилось.
– Вот там Западная башня. Видишь?
– Я ткнул её в плечо.
– Смотри. Нас туда не пустят, а жаль. Там тоже много интересного. А вот этот человек...
– Я толкнул её в спину к рядам кольев. Ну да. Вот этот. Знаешь, почему он так выглядит, а? Знаешь? Он взял в руки оружие и защищал себя и свою семью. Как и вся его деревня. И за это его поймали доблестные рыцари, привезли сюда, страшно пытали, а потом усадили на кол. Его семью продали тем же кочевникам, чтобы они не пошли дальше грабить господские дома... И ты мне скажи, что выйти с дубиной против орды без надежды на победу - это не доблесть? Это ли не благородно? И ты думаешь, что он не знал такого финала? Знал, ручаюсь что знал! Но он пошел на это, чтобы у его семьи и его соплеменников был шанс спастись. А доблестные благородные рыцари посадили его на кол. Против степняков они как-то не так... Очко играет! А вот против крестьян, да ещё и вдесятером у них хорошо получается! И ещё лучше получается насиловать женщин
– Воздух у меня кончился. Где-то пели сверчки, бренчал кто-то из дворян на местном аналоге гитары и пел про "незабытьтеглаза".
Да, точно никогда не забыть. Никогда не забыть тех, кто умер из-за тебя. Из-за того,
– Так что ещё раз мне скажешь что про "Благородство"...
– Я сжал губы.
– То пеняй на себя.
Альтзора отвернулась, сделала пару шагов и с шумом выплеснула съеденное на землю.
Я стоял и смотрел на умершего.
Глава 30
На стол колоду господа!
В. Высоцкий
– Ты так сильно бьешь, потому что ты злой?
– Вдруг спросила меня девочка.
– Да ты что, я сама доброта... В зеркале на себя смотрю и улыбаюсь.
– Ответил я.
Мы только что закончили тяжелый разговор с сержантом.
Барон Седдик опять предлагал уезжать, причем срочно. Я опять отказывался. Был и у мастера Виктора, у него успехи поскромнее. Порох пока что не получался, дымный простой порох... Не было практически ничего. Особо сложно было с селитрой. Я уже чуть ли не сам в те кучи полез, да все равно, пока что получившаяся смесь лучше дымила, чем горела.
Дочка сержанта хихикнула.
– Да нет, по тебе не скажешь.
– Ну, внешность обманчива.
– Ответил я на это.
Как только силы ей позволили, Лана забиралась на низкие ветки деревьев в саду и следила за нашими тренировками. Сержант её поначалу гонял, да девочка своевольная у него была, да и он боялся после болезни слишком уж ей перечить. А нам с ребятами не мешала совершенно.
Сидит и сидит. Ну так и пусть сидит, выздоравливает.
Конечно, не сразу привыкли, да и мне доставалось сильнее всего... Особо при девчонке как-то получать уж совсем не хочется. А с другой стороны, если забыть о её существовании, то тренировка получается вполне себе ничего. С Виктором вообще как с Серегой-большим, разве что без пошлых шуток обошлись.
Хотя...
Как только пришел с перемотанной рукой, меня сразу все обступили. И Виктор, и Ждан, и Волин. Сержанта ещё не было.
– Ого, где это ты так?
– С лестницы упал.
– Хмуро ответил я.
=Знаем мы те лестницы.
– Сказал Ждан.
– Седдик, рассказывай... С кем поспорил? Деревяшкой прошлись хоть?
– Не... Хрен знает... Ну...
– Так, вот это ещё что такое?
– Это сержант, незаметно подошел. Гневно глядит на мою повязку.
Короче, мало-помалу вытянули у меня они с сержантом все.
Барон только хмыкнул.
– Седдик, ходить ночью в город... Тем более в бар этот... Это не подобающее поведение для молодого человека!
– Да не думал я, что туда поведут. А потом уже поздно стало. Не отказываться же с полдороги?
Ребята заулыбались.
– Даже я в город по ночам не хожу.
– Сказал мне сержант.
– И правильно делаю. Днем власть... Хм... Королевская. А ночью народная.
– Он вдруг спохватился.
– Слышали ли вы о том, Ваше Высочество?