Чужой гость
Шрифт:
— Да.
Глеб вздрогнул, закаменел. И тут Василиса решилась. Обняла его и крепко поцеловала. Первая. А потом обняла, причём так, чтобы её рука скользнула под рубашку Глеба, и ладонь касалась кожи, а не через ткань. Глеб обнял девушку в ответ, причём и его рука, не думая о приличиях, скользнула под ткань блузки, обхватив за талию.
— Совершенный солдат не может быть безмозглым исполняющим приказы орудием. Будущим Псам преподают в том числе и историю. Хорошо преподают. Вы очень близки к нам, но у нас весь двадцать первый век доминировал континент по ту сторону океана. Здесь же по миру — паритет сил. По планете сначала ударит глобальное потепление, потом, когда его остановят, окажется, что начинается похолодание и новое оледенение. Общество наиболее технически передовых стран на той стороне океана у нас раскололось надвое. Одни начали настаивать на остановке технического прогресса, корректировке собственной природы и приспособлении к окружающей среде. Другие имели резко противоположный взгляд. Первые — это предки зверлингов, они уже
— Ты — человек, — уточнил Андрей. — Сам говорил, что вы с ними воевали, да в Америке говорят по-английски, а не по-русски.
— Да. Мы, если так можно сказать, вторая волна колонизации. Или первая настоящая? На Земле человечество вымирать отказалось. Страны третьего мира, которые не брали в расчёт, и чьё население бросили во время бегства. Север Евразии стал новым центром возрождения, отсюда мой язык как дальний потомок вашего. Два столетия спустя после бегства керхеров и зверлингов был создан привод Грушевского, у которого нет побочных эффектов Шермана: чем дальше прыжок и чем больше масса перехода, тем сильнее для точки выхода искажения пространства-времени. Представьте себе резинку, которую сильно растянули, а потом отпустили — это закрылись гиперворота — и она вторым концом дала по пальцам. Результат того первого броска с Земли вышел чудовищный. Для нас прошло три столетия, для них из-за искажений несколько тысяч лет. Зверлинги и керхеры оказались заперты в одном и том же скоплении, продолжили свою войну, в которой не смог одержать верх никто. Война всё дальше уводила их от хомо, но пользоваться гиперприводом они теперь почти не рисковали. С учётом релятивистских скоростей и чудовищных затрат на войну, прогресс шёл очень медленно. Обнаруженное наследие вершителей тоже не пошло на пользу. Готовые технические решения без научной базы. Керхеры и зверлинги начали их активно применять, сами не понимая, для чего изначально всё это предназначалось: результат же есть, так зачем стараться? В итоге аналог привода Грушевского они изобрели поздно. Лишь после этого и сумели выбраться в остальную Галактику. Все три народа столкнулись примерно на одном техническом уровне.
— А вы? — уточнил Виктор. — Какое место во всём этом занимаете вы?
— Самый важный вопрос, — грустно ответил Глеб. — Привод Грушевского тоже имеет свои проблемы. С увеличением расстояния броска падает точность. Есть риск, что на выходе ты можешь оказаться в центре звезды или вмурован в планету. Проблему решают с помощью стационарных маяков наведения и строительства порталов, через которые могут путешествовать корабли даже без автономного двигателя. Но чтобы всё это поставить, сначала надо добраться до точки финиша. Цепочка бросков. Расход энергии, цена, промежуточные базы заправки. И тут была предложена гениальная идея. На приводе Шермана уходит автоматический корабль-робот. В дежурном режиме висит три-четыре столетия, пока вокруг рассосётся хроноклазм. Дальше активирует маяк. Ушло несколько экспедиций. Опал должен был стать форпостом человечества. Богатый минеральными ресурсами кислородный мир с совместимой органикой. Мир-пустыня, но под морем песка скрываются моря пресной воды. Сначала построить эко-купол, под защитой которого будет замкнутая земная биосфера. В перспективе — полное терраформирование планеты.
— Идея пришла в голову всем одновременно, — Виктор даже не спрашивал, а уточнял.
— Мы и керхеры выслали маяки, зверлинги попросту перехватили сигнал. К планете вышли три супетранспорта. Огромный колонизационный ковчег выныривал в обычный космос и тут же садился — удержать такую махину хотя бы на орбите, причём сразу после прыжка сквозь гипер, невозможно. Но какое-то время мы не подозревали друг о друге. Потом зверлинги атаковали керхеров, и выяснилось, что нас много. Почти сразу мы атаковали маяк противника, керхеры наш — и, к сожалению, обе атаки успешно. Связь с метрополией оказалась потеряна. Сначала мы заключили тактический союз с керхерами против зверлингов, потом вцепились друг другу в глотку. По официальной версии, армия керхеров целиком попалась в ловушку. Они прохлопали старт «аннигиляторов» — это гиперзвуковые стратегические ракеты с ядерными боеголовками. Разворотили уже пустые стартовые столы. При этом вокруг пусковых были упрятано две трети всех орудийных точек, бункеров и башен ПВО. Ради этого рискнули оголить Город. Вражеских солдат сожгли в огневом мешке. Колония чужаков огнём ядерных взрывов превратилась в огненное озеро жидкого песка. Но тогда, в первый день, я соврал. Маяк восстановить невозможно. Мы — потерянная колония. И мы вырождаемся, война съела очень много ресурсов. Космос уже потерян: последний спутник сгорел в атмосфере в год моего рождения. Новых не запускали втрое дольше.
— Не отвлекайтесь, молодой человек, — строго поправила джинна. — Не уходите в сторону от главного.
— Хорошо, прошу прощения. Мы получили информацию, что сохранилась одна из баз керхеров, промышленность которой поможет нам вырваться из замкнутого круга нехватки ресурсов. Ирма была наследием эпохи войны: её биологические параметры идеально
Джинна захлопала в ладоши, потом осуждающе посмотрела.
— Браво, молодой человек. «Просто солдат, который умеет лишь стрелять». Я как педагог со стажем восхищена твоими учителями. Ты рассказал всё правильно, всё по делу. Всё точно. И при этом обошёл все деликатные моменты. Начиная с того, кто ты на самом деле и как оказался возле ядра колонии керхеров. И заканчивая тем, что за девочкой ты поначалу ухаживал из делового интереса. Да-да, когда вы вернулись из Чумной плеши, он сообразил мгновенно, как ему использовать ситуацию в свою пользу. Ты девочка домашняя, если тебя правильно обработать… — Глеб дёрнулся, сжался, но Василиса его не отпустила. — Не осуждай его девочка, у него и в самом деле были веские причины, правда? Я пока лечила, уж извини, посмотрела твою память. И я предлагаю ему всё-таки дать шанс, потому что в итоге он остановился. Не стал манипулировать тобой до конца, добиваясь нужного результата обманом. Он в тебя тоже влюбился, правда? Рассказывай. И пусть Василиса сама принимает решение. Но честно.
— Хорошо. Ирма — это прозвище появилось потом. На самом деле её звали Лада. Точнее, Владислава, но полного имени она никогда не использовала. И первый раз мы встретились…
Часть II. Там
К биозащите в Городе относились достаточно серьёзно, соблюдая придуманный ещё на Земле порядок входа и выхода. Пусть уже лет сто как в этом, на взгляд Глеба, не было никакого смысла. Люди на Опале давным-давно стали своими, им, в отличие от колонистов первых поколений, давно не требовался комплекс прививок от местных бактерий. Но инструкции первопоселенцев всё чаще приобретали чуть ли не сакральное значение священных книг, в которых нельзя изменить ни одной запятой. С учётом общего падения уровня образования техперсонала, это, возможно, имело смысл. И всё равно глупости вроде муторного внешнего шлюзования раздражали. Наконец медленно опускавшаяся гермодверь наглухо перекрыла бетонный коридор, отрезая его от Города. Завязанная на системы эко-купола вентиляция тоже отключилась, температура в выходном бункере росла всё быстрее. Бронепехотинцы один за другим захлопнули забрала. Территориальной милиции скафандры с кондиционированием не полагались, только бронежилеты, шлемы и песчаные очки. Опытные солдаты заранее полностью избавились от мундиров, надев бурнус и амуницию прямо на голое тело. Теперь ухмылялись, глядя на новичков из недавнего пополнения, переодеться не сообразивших.
Глеб сейчас командовал ротой «территориалов» — пару месяцев назад майор решил, что ему пора набирать опыт руководства, но в упрощённый комплект никогда не «переодевался». Включив круговой обзор, он заметил, как один из новиков посмотрел на своего лейтенанта с неприязнью и, думая, что со спины его не видно, пожаловался сидевшему рядом «на броне» сослуживцу:
— Этому хорошо, пока мы тут варимся.
У пожилого соседа сегодня было на редкость благодушное настроение — Глеб знал, что вчера его сыновьям тоже подтвердили не просто вид на жительство в пределах первой полосы, а расширенную форму с правом работать внутри купола. Получив наследственное гражданство приграничного пояса, можно помечтать, что у внуков появился хоть небольшой, но шанс перебраться уже в Город. Поэтому обрывать молоденького солдатика мужик не стал, наоборот решил объяснить.
— Ты скажи, сопляка командовать поставили.
— А чего, дядько Богуслав? Ему девятнадцать всего…
— Дубина ты. Пёс это. Он даже без брони как половина нашей роты стоит, а уж в броне… Считай, если припечёт, он наш шанс, что вернёмся живыми и с руками и ногами. Я когда узнал, что господин Гладов вместо Вагнера, упокой Господь его пьяную душу, этого поставил — не поленился в храм сбегать, благодарную свечку поставить.
Глеб посмотрел на таймер, бежавший по краю монитора на забрале: внешние ворота поднимутся через тридцать секунд.
— Рота, готовность один.
Трое новичков не среагировали.
— Шесть, — обратился Глеб по выделенному каналу. — Возьми на себя пять-пять, пять-семь и пять-восемь.
Бывалый солдат сообразил немедленно. Отвесил оплеуху сидевшему рядом парню, матом приказав ему больше не болтать, а соблюдать инструкции и устав и не отключать гарнитуру — подумаешь, на время шлюзования она неприятно свистит в ухо. Потом проделал то же самое с остальными недотёпами, подкрепив напоминание физическим воздействием. После чего приказал всем троим держаться рядом, не отходя ни на шаг, и продолжил объяснять молодым солдатикам про их умственные способности. Его слова заглушили громкие гудки сирены, а подстраивать микрофон, чтобы отфильтровать шум, не имело смысла: Богуслав не впервые натаскивал новобранцев, каждый раз перед первым рейдом рассказывая им какую-нибудь из страшилок про тех, кто правила соблюдает не до конца.