Чужой клад
Шрифт:
— Что это с ней? — спросила Настя у няни.
— Не знаю. Дурь, наверное, — пожала плечами Прися. — Я вот велю ее выдрать, если такое будет продолжаться. Наверное, какой-нибудь проезжий молодец ее бросил, она и плачет.
Насте показалось, что Прися нарочно старается отшутиться, чтобы не озаботить панночку. Впрочем, скоро Настя и сама забыла о плаксивой служанке, потому что все ее мысли занимала предстоящая ночь. Вновь они с Денисом будут спать в одном доме, хотя уже в разных комнатах. Под взглядом бдительной няньки Денис и Настя даже на минуту не могли остаться
Погружаясь в сон, Настя успела подумать, что это даже хорошо — вот так, не имея выбора, быть прочно отделенной от Дениса, опасная близость с которым могла свести на нет все внушенные ей правила строгой морали.
Утром, однако, влюбленным все же удалось на несколько мгновений ускользнуть из-под бдительного ока Приси. Нянька задержалась где-то на кухне, в то время как Настя и Денис, выйдя почти одновременно из своих комнат на длинное крыльцо, что опоясывало полдома, спрятались за широкий крылечный столб и крепко поцеловались. Их никто не видел; впрочем, оглянувшись, Настя успела заметить Галю, что, спотыкаясь, шла по двору мимо крыльца.
Снова невольно вспомнив об этой девушке, Настя еще раз расспросила о ней Присю, и нянька не смогла скрыть правды. Грустно подперев щеку рукой, она сообщила:
— Помнишь того садовника, Осипа, которого перед твоим отъездом нашли мертвого? Так вот, сдается мне, Галя с ним любилась. А может, просто он ей голову крутил, не знаю. Только очень уж она плакала, когда его хоронили. Я еще подумала, что это неспроста. Потом вроде она успокоилась, а вот сейчас опять стала сама не своя, даже похудела.
Настя и Денис, выслушав Присю, переглянулись и незаметно кивнули друг другу. Теперь им было ясно, что начинать расспросы надо с плачущей служанки. После завтрака они пошли прогуляться к Кривой могиле и по дороге встретили Галю. Девушка сидела на пеньке возле маленького пруда и с обреченным видом смотрела на воду.
— Ты что, Галя? — окликнула ее Настя. — Сидишь здесь, словно собралась топиться.
Служанка вздрогнула, вскочила, поклонилась панночке, — и вдруг слезы горохом покатились у нее из глаз.
— Поговори с ней ласково, — шепнул Денис и быстро отошел в сторону.
Настя взяла Галю за локоть и, заглядывая в ее полные слез глаза, спросила:
— У тебя какое-то горе? Расскажи мне, не таись. Хозяйка ведь должна не только командовать слугами, но и заботиться о них. Я помогу тебе, это мой долг перед Богом. Если же у тебя на сердце есть какая-то тайна, так можешь смело мне довериться, я тебя не выдам.
— Ох, панночка, — зарыдала Галя, — я ведь даже родителям не могу довериться, а уж вам…
— Я знаю, ты из бедной селянской семьи, у тебя суровые родители. Но я не буду суровой, какой бы грех ты ни совершила. Я заступлюсь за тебя перед своей матерью. Мы поможем тебе, только ты должна
— Да… — всхлипнула Галя. — Наверное, любила… Он был добрый, не то что другие мужики… Никогда не дрался, дарил мне мониста и медовые пряники…
— Он сманил тебя, обещал жениться? Ты спала с ним?
Галя молчала, опустив голову, и ее дрожащие руки были красноречивей всяких слов.
— Ну, полно тебе, не плачь. — Настя погладила ее по голове. — Пойдешь к попу, покаешься. Или ты горюешь только потому, что тебе жалко Осипа? Наверное, ты крепко его любила, если до сих пор плачешь без остановки.
— Конечно, я любила Осипа, но я о нем уже отгоревала. Теперь плачу оттого, что мой грех не замолишь, не спрячешь. Скоро все будет видно… — И Галя зарыдала пуще прежнего.
— Ты беременна? — Настя взяла девушку за плечи и заглянула ей в глаза.
— Да… — прошептала Галя и вдруг повалилась Насте в ноги. — Спасите меня, добрая панночка, увезите меня куда-нибудь от моего позора! Я не хочу быть покриткой! Отец меня прибьет, а мать проклянет!
— Ну, хватит тебе, — сказала Настя, поднимая девушку и смущенно оглядываясь в сторону Дениса. — Конечно, я помогу тебе, как обещала. Увезу из Криничек в город, где тебя никто не знает. И ребенка твоего мы не бросим. Мы с мамой скажем, что тебе дали на воспитание сироту, которого родила твоя подруга. Мы что-нибудь придумаем.
— Спасибо вам, панночка, пусть вас Бог благословит! — воскликнула Галя, порываясь поцеловать Насте руку.
— Ладно уж, успокойся и вытри слезы, — сказала Настя, протянув служанке свой платок. — Я тебе помогу, но только уж и ты, будь добра, помоги мне.
— Да что же я могу, панночка? — удивилась служанка. — Я бы рада все для вас сделать, но что я могу?
— Ты можешь рассказать мне и пану Томскому все, что знаешь о гибели Осипа. Нам это очень важно знать.
— Про Осипа хотите знать? — Галя растерянно захлопала глазами. — Так все говорили, что он спьяну упал и ударился головой.
— А ты сама в это веришь?
Галя замялась, а Настя тут же подозвала Дениса. Втроем они пошли к ближайшей посадке, уселись на ствол поваленного дерева. Галя растерянно переводила взгляд с Насти на Дениса, не понимая, чего ждут от нее эти молодые красивые господа!
Так ты веришь, что Осип погиб оттого, что упал и ударился головой? — повторила свой вопрос Настя. — Ты не думаешь, что его могли убить?
— Убить?.. — вздрогнула Галя. — Кто бы мог его убить?
— А разве у твоего Осипа не было врагов? — спросил Денис стараясь не выглядеть строгим, чтобы не напугать служанку. — Подумай хорошенько, кому он мог мешать? Или, может, кто- то на него был зол? Может, он с кем-то дрался? Не могли кто-то побить его из-за тебя?
— Из-за меня? Упаси Бог! — Галя перекрестилась. — Нет, мы с ним скрытно встречались, никто и не знал. Вот, может, только Прися догадывалась. Нет, из-за меня его никто не бил. А враги у него, может, и были, да только я их не видела. Осип — человек приезжий, из Чугуева. В Криничках его почти никто не знал.