Чужой клад
Шрифт:
— Не понимаю, — насторожилась Настя. — Ты говоришь какими-то загадками. По-твоему, убийца хочет раскопать весь этот курган? Он что же, покушается на наши владения? Или…
Настя и Денис посмотрели друг на друга. В ее широко распахнутых черных глазах блестел испуг, горькая растерянность и нежелание признать почти очевидную правду.
— Да, Настя, да, — вздохнул Денис. — Они надеются заполучить имение по наследству и уж тогда выкопать все то, что так долго таилось в этой земле.
— Нет… нет!.. — Девушка отступила назад и прислонилась спиной к стволу дерева. — Я не хочу этому верить! Они были так добры ко мне! И они мои единственные родственники!
— Но ведь все сходится, Настенька, дитя мое. Посмотри правде в глаза.
Денис
— Первое смутное подозрение закралось у меня еще в тот момент, когда я познакомился с Заруцким. Я вдруг обратил внимание, что отец и дочь внешне очень похожи, — то есть у Гликерии по-мужски резкие черты лица. В этом было какое-то несоответствие той бабьей пугливости и глуповатости, которую она всячески изображала. Впрочем, тогда я не придал этому значения. Но после того, как на тебя напали неизвестные в масках, а Гликерия рассказала, что точно такие же злодеи покушались на Илью и Заруцкого, я уже задумался всерьез о твоих родственниках. В том, что Илья и почтенный Харитон Карпович врут, я почему-то не сомневался. И потом, нечто странное показалось мне в тех двух разбойниках, с которыми я дрался.
— Да, верно… — вспомнила Настя. — Я тоже тогда успела подумать, что в одном из нападавших есть что-то знакомое. Потом я об этом забыла, а теперь вот припоминаю, что фигурой и движениями он был похож на… Заруцкого!
— Резонно предположить, что вторым разбойником был кучер Василь. Ну а третьим, как подтвердила Мотря, оказался конюх из имения Боровичей. Становится понятным, почему Заруцкий вдруг так спешно уехал из Глухова. Они с кучером летели вовсе не на пожар; им требовалось скрыться из города, потому что Василь был ранен, и эта рана выдала бы его участие в драке. Но перед отъездом ловкий Харитон Карпович успел подкупить Устина, и тот согласился помочь с твоим похищением. Потом, когда мы с тобой вернулись в дом Боровичей и я увидел Гликерию в мужском гриме, у меня исчезли последние сомнения.
— Значит, все это задумали Гликерия и ее отец… — тихо произнесла Настя. — Теперь-то я понимаю, почему она так старалась внушить мне мысль, что ты обманщик, совратитель женщин… что ты вовсе можешь быть женат. Она хотела отдалить меня от тебя…
— Да, потому что видела во мне твоего защитника.
— Теперь еще припоминаю, что и раньше были мелочи, которые не нравились мне в Гликерии. Например, однажды я видела, как она прогнала нищего музыканта, не подала ему милостыни. Еще когда-то уколола булавкой служанку за то, что та нечаянно дернула ей волосы при расчесывании. А на Илью она всегда смотрела уж очень пристально, словно завораживая. Недаром же мама называла ее «лукавой Лукерьей».
— Но не обольщайся и насчет Ильи, — вздохнул Денис. — Он вовсе не был жертвой Лукерьиных чар. Может, конечно, она и подговаривала его, словно некая леди Макбет, но он с самого начала действовал с ней заодно.
— Не хочется этому верить! — Настя закрыла лицо руками и покачала головой. — Все-таки брат, сын моей тети, родная кровь… Неужели он мог стать моим убийцей?
Денис осторожно отвел ей руки от лица и, подождав, пока девушка успокоится и свыкнется с жестокой правдой, снова заговорил:
— Теперь-то уж мне почти все ясно, а до поездки в Кринички я многого не мог понять. И главное — не отгадывался мотив преступления. Ведь сколь веской должна была оказаться причина, чтобы из-за нее так упорно охотиться на тебя, загубив при этом еще несколько жизней! Когда ты рассказала о странной гибели садовника, совпавшей с пребыванием Боровичей в вашем поместье, я понял, что именно в Криничках таится какая-то загадка. И вот теперь, собрав все воедино, я, кажется, могу тебе рассказать по порядку, как действовали убийцы.
— Рассказывай… —
— Наверное, все началось в лавке ростовщика. Илья увидел у Осипа старинную золотую бляшку и заподозрил неладное. Вернувшись в поместье, он все рассказал Гликерии, и она посоветовала ему обыскать хижину садовника. Вероятно, они нашли там еще несколько бляшек и предположили, что Осип наткнулся на старинный клад. Илья — человек образованный, он вполне мог догадаться, что Кривая могила — не что иное, как древний курган. Поздним вечером супруги Боровичи решили последить за Осипом, когда он шел на свои раскопки. Но, видимо, садовник заметил слежку и насторожился. Возможно, Боровичи подступили к нему с допросом, но он был не менее жаден до золота, чем они, и упорно скрывал свою тайну. Поднимать шум и обличать садовника Боровичам было не с руки, потому что они не хотели говорить тетушке о сокровищах, которые хранятся в ее земле. Между Ильей и Осипом начался спор, отзвуки которого слышала Галя. Потом, очевидно, завязалась драка, во время которой Илья свалил садовника на землю и стукнул его головой о камень. Или, может, наоборот, — садовник стал побеждать Илью, и тогда Гликерия сзади ударила Осипа по голове чем-то тяжелым — топором или лопатой. Как бы там ни было, но Осип оказался мертв, а супруги Боровичи не смогли найти тайный лаз. Образованный Илья знает, что в древнем кургане могут храниться несметные сокровища. Стало быть, поместье тетушки превращается в вожделенный лакомый кусок, хотя все вокруг по-прежнему считают его небогатым и неприметным. Никому и в голову не придет, что из-за Криничек можно решиться на преступление. Только Илья и Гликерия знают тайну поместья и задумывают прибрать его к рукам, чтобы потом без помех раскопать сокровища. Но между Боровичами и скифским золотом стоят вдова Татьяна Степановна и девица Анастасия, которая в любое время может выйти замуж и нарожать детей — наследников поместья. Значит, этих двух женщин надо устранить, пока не поздно. Татьяна Степановна слаба здоровьем и после смерти дочери вряд ли долго протянет. К тому же местный лекарь, видимо, сказал Илье, что его тетушка очень больна. Кстати, Настенька, надо будет побеседовать с этим сельским эскулапом и узнать, что именно он говорил Боровичам. Вели пригласить лекаря на обед.
Настя кивнула, а Денис, глянув по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, продолжал:
— Каким-то образом Гликерия оповестила обо всем своего отца и заручилась его поддержкой. Хотя, наверное, поначалу она действовала вдвоем с Ильей, а Заруцкому все рассказала лишь после того, как он приехал в Глухов. Почтенный Харитон Карпович, видимо, недалеко ушел от своего старинного ярославского однофамильца и помощников подбирал себе под стать.
— Недаром Мотря однажды назвала Заруцкого харцызякой — то есть разбойником, — пробормотала Настя.
— Да, простые люди иногда бывают на редкость проницательны, — заметил Денис. — Так вот, по приезде в Глухов Боровичи стали действовать решительно, но при этом осторожно. Никто не должен был заподозрить, что убить хотят именно тебя, а потому ты должна была стать очередной в ряду других жертв. Легенда об озерной ведьме, которая собирает подружек ко дню Ивана Купала, пришлась убийцам очень кстати. Первой жертвой была выбрана легкомысленная Раина.
— А где ж они нашли «гарного хлопца»? Или он тоже из имения Боровичей?
— Неужели ты не догадалась? — Денис взял Настю за плечи и заглянул ей в глаза. — Нет, я вижу, что ты просто не хочешь этому верить. Но это так, у меня нет сомнений. Гликерия — талантливая актриса, что бы о ней ни говорили Шалыгин и Валлоне. Тем усатым чернявым парубком, что сманил Раину, была именно она. И в тот день, когда Устин с Юхимом тебя увезли, Гликерия была в гриме, да и Илья, наверное, тоже. Они ведь изображали неких «хозяев». Также подозреваю, что старый еврей, продавший Савве и Тарасу горилку с сонным зельем, тоже был переодетой Гликерией.