Чужой огонь
Шрифт:
– Машину вырубило на четверть часа минимум, – раздался из кабины перепуганный голос водителя. – Ходовая цепь в какаху! Фенченко, подключай резерв!
– Все вынесло, – басовито ответили откуда-то с кормы. – В ближайшие минут двадцать рассчитывайте только на механику. На прожекторы смогу дать энергию из аккумуляторов через минуту… Понапихали электроники, демоны…
– Я вас, черепа салабонные, на «губе» сгною, если не приведете машину в порядок через пять минут! – взревел Москвичев.
– Товарищ старший лейтенант!
Полковник уже различал, как вокруг нервно скачут лучи фонарей, перекрещиваясь и выхватывая людей.
– Глеб, – позвал он. Москвичев не откликнулся. – Глеб!
– Слушаю, товарищ полковник!
– Что нам грозит? И что мы можем предпринять?
– Ситуация – говно! Сами слышали! В мертвой САБМушке мы словно в капкане! Да, броня крепкая, но не полностью герметичная – диверсанты могут вытравить нас химией или еще что-нибудь сотворить… К тому же мы глухи и слепы. Ни локации, ни связи, ничего! Я предлагаю выбраться наружу и оборонять машину, пока экипаж не приведет ее в более-менее рабочее состояние!
– И это – твои четыре сопляка на тарантасе, Бонах?… – прошипел полковник куда-то вверх. – Ну, мудила штабная… – Он взял себя в руки, громко скомандовал: – Давайте-ка, ребятки, наполните свои пещеристые тела кровью с бромом и надавайте разбухшими членами по башке этим педрилам!
– Слышали приказ?! Взво-од, на выход! Первое отделение наносит дружественный визит с тыла и ликвидирует орудие противника во избежание повторной электромагнитной атаки! Второе и третье – занимают круговую оборону! Инженер, когда будут прожекторы?
– Свет – через тридцать секунд!
– Первое отделение-е… пошло-о!
Снаружи стояла непроглядная тьма, в которой можно было различить лишь собственные руки и автомат. К тому же температура основательно упала, и даже через утепленные камуфляжи чувствовалась недоброжелательность сибирской осени.
Бойцы выскакивали из открытой двери и тут же, пригибаясь, бросались в разные стороны. Первое отделение под командованием сержанта Маджаряна растворилось в лесочке и стало по не очень широкой дуге огибать предполагаемое месторасположение противника. Второе и третье отделения возглавляли сержант Врочек и старшина Долинго. Они рассредоточились вокруг САБМушки и замерли, прислушиваясь.
– Тихо вроде, – прошептал Врочек.
– Маджаряновские удачно ушли. Без шума, – откликнулся Долинго.
– Когда там эти мазуты свет…
Все вокруг будто вспыхнуло. Бойцы инстинктивно зажмурились и стали водить стволами из стороны в сторону. Кто-то вполголоса выругался.
Это прожекторы САБМушки вновь заработали, причем не только передние, но и задние – несколько менее мощные, но все же
Оказывается, буран за это время поутих, и теперь дорога и близстоящие деревья высвечивались отлично, и никто не смог бы подобраться к броневику незамеченным. Только с флангов оставалась мертвая зона.
– Главное, чтоб снайпера не было, – тихонько сказал один из бойцов, наполовину укрывающийся за гусеницей.
– Не може його там бути. Рудий казав, що електрики не пометив. А для приладу ничного бачення вона потрибна, – ответил ему сосед.
– Чу! Заткнулись, салабоны, – шикнул на них Москвичев, осторожно выбираясь из приоткрытой двери. – Врочек, первое ушло?
– Так точно, ушли ребятки. Э-эх… связи, жаль, нет…
– Будет тебе ев… Что-то чавкнуло.
Москвичев осекся и удивленно посмотрел на Врочека.
– Товарищ командир!
Старший лейтенант Москвичев как-то ломано привстал, выронил автомат и завалился навзничь вдоль гусеницы – из его горла на снег тут же натекла темная лужа.
– Снайпер!
– Бля…
– Не може його там бути!
– Под машину все! Живо! – скомандовал Врочек, бросаясь пластом за спасительные траки.
Еще один боец вздрогнул и осел. Украинец.
– Что там, Глеб? – спросил полковник, высовывая голову из люка.
– Куда голую башку вытащил?! – крикнул Долинго, напрочь забывая о субординации. – В лесу – снайпер! Комвзвода убит!
– Твою мать… – чертыхнулся Пимкин, скрываясь в машине. Изнутри раздался его приглушенный возглас: – Экипаж, когда эту консервную банку почините?!
Врочек, лежа за гусеницей, слегка выглянул, быстро осмотрел освещенную дорогу с падающими на нее редкими хлопьями. Пробормотал:
– Странно… Почему они не стреляют по прожекторам? Наверное, прибор ночного видения только у снайпера. Да и как он, сука, против света умудрился нас разглядеть…
И тут началось.
Фигурки в серых камуфляжах выскочили будто ниоткуда. Ослепительная вспышка на мгновение превратила снежинки, окружающий лес, полянку, тушу САБМ в негатив. На этот раз, правда, это была обыкновенная световая граната с непороховым запалом и специальным химическим веществом, единовременно выделяющим большое количество фотонов.
У кого-то из бойцов Врочека не выдержали нервы, и он, слепо щурясь, заорал:
– Мочи гондонов!
Солдаты инстинктивно принялись давить на курок и садить пулю за пулей практически наугад.
– Долинго! – позвал Врочек, переползая левее, чтобы оказаться под брюхом броневика. – Долинго! Левый фланг держи!
Несколько пуль взрыхлили снежок и чиркнули об асфальт прямо перед носом сержанта. Отрикошетив от дороги и днища САБМушки, они утихли, чуть было не размозжив ему ногу. Врочек прополз немного вперед и, стараясь сильно не высовываться, оглядел освещенный прожекторами сектор.