Чужой выбор

Кос Анни

— Уже интереснее, впрочем, у него не было доказательств. Пустые слова.

— Но очень убедительные. А доказательства Хальвард найдет.

— Остерегись, сестра, — в голосе императора зазвенели металлические нотки, — не тебе судить о вещах, в которых ты не смыслишь. Ты забываешься!

— О нет, братец, это ты забылся. Забыл, что втянул меня, свою плоть и кровь, в грязные интриги. И забыл, что играешься не со своими подданными, а с герцогом сумеречных земель, человеком, который может бросить тебе вызов. И я бы не ставила на твою победу в этом поединке.

Сабир

в гневе отшвырнул в сторону чашку, вскочил и, уперевшись руками в подлокотники кресла, на котором сидела Мейрам, склонился почти к самому ее лицу.

— Обвинять, не имея доказательств — неслыханная дерзость. Я могу счесть твои слова изменой и приговорить к смерти. Хочешь сгореть в огне, как предательница? Или лучше повесить тебя, как лгунью и клеветницу?

— Только посмей меня коснуться, хотя бы одним пальцем, и я всем расскажу то, что узнала от Ундеса.

— Не успеешь, милая сестричка, — Сабир ласково провёл ладонью по ее щеке, в тишине раздался тихий металлический скрежет и к шее девушки прижалось острое лезвие кинжала. Мейрам побледнела, как полотно. — О, куда же подевалась вся храбрость? Теперь слушай внимательно. Тебя даже нет в столице, никто не обвинит меня в твоей смерти. А я буду безутешен. И буду мстить Хальварду — ведь кто, если не он, способен на подобное злодейство?

— Может и так, брат, а может и по-другому, — слова давались ей с трудом. — Я оставила письменный рассказ обо всем, что знаю, своим доверенным людям. Если со мной что-то случится, мои слова зачитают на каждой площади города, и тогда…

Сабир не дал ей договорить, надавив сильнее. Кожа под подбородком опасно натянулась и на ней выступили алые капли крови. Мейрам дернулась, сделав безуспешную попытку оттолкнуть брата. Однако Сабир был воином — тренированным, быстрым, безжалостным, а она — лишь слабой женщиной.

И тут раздался стук в дверь, негромкий, но настойчивый. Кто-то просил позволения войти. Император секунду помедлил, затем убрал руку и Мейрам скользнула на пол, испуганно хватая воздух побелевшими губами.

— Никогда не смей угрожать мне, женщина, — холодно бросил ей Сабир и, повернувшись к двери, громко приказал: — Войдите.

В комнату шагнул невозмутимый камердинер. Он тихой тенью проскользнул к столику у камина и поставил на него поднос с едой, затем повесил на спинку кресла Мейрам сухой плед и, молча поклонившись, вышел. Когда дверь за ним закрылась, император развернулся к столику, наполнил бокал вином и протянул его сестре.

— Прости мне мою вспыльчивость. Выпей это, тебе стоит согреться.

Сестра бросила на него тяжелый взгляд, но питье приняла и даже сделала несколько маленьких глотков.

— У тебя, как всегда, прекрасное вино, — она поморщилась и потерла рукой шею. — Мне нужно встать.

Сабир подал ей руку и помог устроиться в кресле. В камине щелкнули угли и рассыпался ворох искр. Сам император замер напротив и продолжил прерванный разговор, словно минувших пяти минут и не было.

— Как он выглядел? Тот свидетель, которому не повезло выжить. Как его пытали? Резали? Жгли? Отрывали по кусочку?

— Он был

целым, по крайней мере все руки и ноги были на положенных местах. Но магия Хальварда пробудиланем потаенные страхи, вызывать видения из кошмаров, сделав их бесконечными. Все мы чего-то боимся, этот человек не был исключением. Он сломался не от боли, а от того, что жило в его душе. Ужасное зрелище, — добавила она, кутая ноги в теплое покрывало.

— Интересно. Надо будет попробовать, может не только тени способны на это, — любопытство в глазах императора было абсолютно искренним. — Почему тебе вообще позволили посмотреть на допрос?

— Хотели проверить, насколько я замешана во всем этом деле. А после — потому что не сочли меня опасной.

— Пожалуй, это напрасно. Впрочем, я тоже приуменьшил твои навыки, — Сабир слегка улыбнулся, признавая свою ошибку. — Тебя пробовали запугать?

— Нет, братец, Хальвард не тот человек, который будет создавать себе проблемы без лишней необходимости. Меня не тронули, и моей жизни всерьез ничего не угрожало.

— Если честно, я вообще не собирался втягивать тебя в эту историю, — поморщился император. — Но ты так настойчиво рвалась в это путешествие, а менять что-то на ходу было поздно…

— Сделаю вид, что поверила тебе, — обворожительно улыбнулась Мейрам. — Зато теперь ты можешь узнать все из первых рук. Ну почти первых. Мне задали несколько вопросов, и, во всей видимости, моя непричастность была очевидна. Иначе я не могу объяснить то, что мне вернули свободу и даже сам герцог принес свои извинения за доставленные неудобства.

— Как любезно с его стороны.

— В этом вы с ним невероятно похожи. Родственная кровь сказывается, не иначе.

— Осторожнее, сестра. Ты все еще идешь по краю, а жизнь твоя висит на волоске. Что произошло с советником?

— К нему применили магию. Не знаю какую, но тут начинается самое интересное — подобное вторжение в сознание советника выпустило на свободу иную сущность.

Лицо императора исказилось яростью, между пальцев рук проскочили чуть заметные искорки.

— Выходит, ты знаешь, — процедил он.

— Знаю, — Мейрам даже слегка расслабилась, страх отпустил так неожиданно, что она сама удивилась. — Теперь я знаю все. И про клятву крови, и про твой договор с демоном, и еще много чего интересного.

— Что ж, тем проще будет нам понять друг друга. А я недооценил тебя, сестра, ты неплохо держишься.

— У меня было время смириться с этим открытием.

— А что Хальвард?

— Мне показалось, что наш дорогой герцог не был особенно удивлен.

— Или хорошо себя контролировал. С ним никогда нельзя ничего сказать наверняка, — пальцы императора выбили нервную дробь по золоченому подлокотнику. — Возможно, он уже начал подозревать, как на самом деле обстоят дела, в конце концов его магия всегда стояла особняком от остальных. Да и кровь его матери, если верить слухам, не была чистой. В любом случае, теперь маски сброшены. Но смерть лорда Ундеса дорого мне обойдется — он был могущественным и верным соратником, которому сложно найти замену.