Цианид по-турецки (сборник)
Шрифт:
— Я не могу сказать наверное, но у него была такая большая шкатулка, или коробка, не знаю, как назвать, — женщина задумалась на несколько мгновений, — жестяная, в таких продают дешевое печенье.
Мы машинально еще раз оглядели комнату, хотя знали, что этой коробки там не было.
— Он мог ее сам вынести из дома, так, что вы этого не заметили? — спросила я.
— Конечно, мог, — развела руками Санти, — Питер почти каждый день уходил в город искать работу, он всегда брал с собой спортивную сумку, вот эту. Только зачем?
Она показала на старую, некогда
— А к нему кто-нибудь когда-нибудь приходил? — перешел комиссар к вопросам по существу.
— Он прожил у меня почти десять лет, и за все время к нему только один раз пришел гость, это было с неделю назад, — ответила Санти.
— Вы можете его описать? — это мы с комиссаром спросили почти в унисон.
— Невысокий, пожилой, полноватый и лысый. Одет дорого, на носу очки в золотой оправе. Он приехал на машине, но оставил ее на стоянке, вы, наверное, заметили эту стоянку за пару кварталов до нашей улицы.
— А откуда вы знаете, что он приехал на машине, — спросила я, — ведь вы не могли ее отсюда видеть?
— Он сам сказал про автомобиль, муж предложил ему подбросить до города на своем джипе.
— Долго он был в гостях у вашего постояльца, — задал следующий вопрос комиссар.
— Нет, не больше часа. Я хотела его обедом угостить, но он отказался, — женщина вдруг смутилась и зачем-то добавила, — я вкусно готовлю.
— А вы ничего не слышали из их разговора? — поинтересовалась я, — ну, случайно, может, хоть пару слов.
— Когда он уходил, то просил Питера подумать, обещал еще позвонить ему, или наведаться.
— У Питера был телефон?
— Тогда еще был, но дня три назад он его потерял, — Санти опять вздохнула, — в этом нет ничего удивительного.
Больше ничего существенного мы тогда не выяснили.
Ясно, что я поехала с комиссаром в управление, теперь дело, которым я начала заниматься по поручению компании «Монус» еще больше оказалось связанным с полицейскими расследованиями. Ответить на вопрос — была ли непредвиденная выплата «Монуса» досадной ошибкой, или все же хорошо продуманной аферой, можно было, только разобравшись как с ограблением склада Тома Клайда, так и с убийством Питера Боулда. Я это понимала, как, вероятно, понимал и комиссар.
Инесс Катлер
— Хочу пригласить вас сегодня пообедать с нами, — удивил меня Эрик Катлер, когда мы сели в машину.
— Прямо сейчас? — улыбнулась я.
— А почему бы и нет?.
— Ну, если это всем будет не в тягость, — сморозила я глупость, поскольку просто не была готова к такому предложению.
— Инесс меня давно просит привезти вас к обеду, вы же знаете, что она вас любит, — со скрытым упреком в голосе проговорил комиссар.
— Но вы ее хоть предупредите, — косвенно согласилась я.
— А вот сейчас и позвоню ей, — Эрик Катлер сразу взялся за телефон и вопрос был решен.
Нужно сказать, что симпатия у нас с Инесс взаимная. Жена
Инесс имеет опасное хобби. Опасное для женщин, вынужденных следить за своей фигурой. Сказать, что Инесс любит готовить, это не сказать ничего. Эта женщина на кухне творит чудеса. В столовой Катлеров можно набрать пару сотен граммов просто от запахов. Теперь вы можете понять и мои сомнения, и то приятное томление, которое появилось (вопреки всем сомнениям) в предвкушении предстоящего обеда.
— Наконец! — воскликнула Инесс, едва я переступила порог знакомой квартиры на улице Саваро, — иногда мне кажется, что ты меня избегаешь намеренно.
— И правильно кажется, — рассмеялась я, — только не тебя, а вот этих восхитительных запахов, которые тут же заставляют меня почувствовать, как я неуклонно прибавляю в весе.
— Ты это серьезно? — изображая удивление, Инесс даже всплеснула руками, — да тебя нужно год откармливать до нормального веса!
Я даже покраснела от этого несомненного комплимента, хотя весь этот диалог в различных вариациях мы повторяли почти каждый раз, как только я решалась испытать свою волю и свой желудок в столовой этого дома. Нам нравилась эта нехитрая игра, или забавный ритуал, так, пожалуй, будет точнее это назвать.
Я не стану описывать тот великолепный обед, который сотворила Инесс, поскольку не хочу оскорблять ее кулинарное чудо своим неумелым слогом. Но о результате не могу не сказать. Работать, и даже думать о работе, было просто невыносимо. Догадываюсь, что Эрик Катлер пребывал примерно в том же состоянии. Телефоны наши молчали, поэтому, не сговариваясь, мы перешли в гостиную и расположились там в мягких удобных креслах.
— Мы ведь можем и здесь обсудить положение дел, — словно оправдываясь, произнес комиссар.
— Разумеется, если нам будет не лень думать, — усмехнувшись, заметила я.
— Давайте попробуем.
— Давайте, — очень неохотно поддержала я инициативу комиссара, но он все же начал обсуждение фактов, накопленных нами за последнее время по делу, теперь уж точно ставшему общим.
— Как я уже вам говорил, мы теперь вряд ли сможем узнать, почему этот нелепый договор между фирмой «Монус» и Джоном Клайдом дожил до наших дней. Но появились обстоятельства, требующие и осмысления и некоторых дополнительных следственных действий.
— Вы говорите о смерти Питера Боулда? — уточнила я, скорее, чтобы включиться в разговор.
— Да, это событие мы можем обозначить как главное, — подтвердил Эрик Катлер.
— Но пока мы еще не можем назвать это убийством?
— Нет, хотя умер он очень уж некстати.
— Давайте пока не будем говорить о самой этой смерти, коль у нас нет о ней полного представления, или хотя бы медицинского заключения, — предложила я.
— Да, — согласился комиссар, — вернемся к этому вопросу после разговора с доктором Кранцем.