Цианистый калий… с молоком или без?
Шрифт:
Xустина. А-а-а… А почему они у вас онемели?
Грегорио. Понимаешь, ящик попался не по размеру, немножко тесноват. Мне в нем неудобно. Жмет.
Xустина. Это только сначала, первые годы. А потом привыкнете, вот увидите. Всякая вещь поначалу жмет, а потом разнашивается. Послушайте, дедушка, скажите тетям, чтобы они не заставляли меня носить траур десять лет.
В дверь звонят. Дедушка проявляет беспокойство.
Грегорио.
Xустина. Идут. Наверное, Льермо. «Пастушка танцевала, ля-ля-ля-ля-ля-ля…». (Напевая, идет открывать дверь.)
Дедушка, оставшись один, снова прячется в свое укрытие — в шкаф.
Входят Льермо и Xустина. У него в руках шляпная коробка и чемодан. Льермо ставит вещи на пол. Он вымок до нитки.
Льермо. Не унимается. Как из ведра. Да еще проклятые чемоданы, весят будь здоров. Послушай, Хустина, дон Энрике с этой дамочкой еще не уехали?
Xустина. Они здесь, в дедушкиной комнате.
Льермо. Прекрасно, прекрасно, Хустина, наконец-то мы одни! (Смотрит на Хустину, после паузы.) А ведь мы давно не оставались наедине, Хустина.
Хустина. Еще бы! Ну и чудик. Разве я виновата, что тебе в детстве не давали витаминов?
Льермо. Это враки, Хустина! Никакой я не бесплодный. Спецально выдумали, чтобы я не жил с тобой. А если так… почему не дать мне попробовать? Хустина, я люблю тебя! Я тебя…
Хустина. Перестань, Льермо.! Что смотришь… Привыкай: глаз видит, а зуб…
Льермо. Хочешь, сию минуту сядем на мотоцикл и уедем из Бадахоса. Понимаешь, что я не могу жить без тебя? Ты — моя жена, мой спутник в жизни, я могу заставить тебя.
Хустина. Ой, какой скверный мальчишка!
Льермо. Ладно, буду зарабатывать дальше и при первой же возможности вытащу тебя отсюда и увезу в Мадрид, чтоб ты полюбовалась бы на улицу Серрано.
Хустина. Ужасные вещи говоришь. Верно, вычитал в какой-нибудь американской комедии. К тому же… неприлично говорить такое девушке из Эстремадуры. Чистой и неиспорченной.
Льермо. Хустина! Скажи, что ты меня не любишь, и ноги моей здесь больше не будет.
Хустина. Ладно, только никому не говори… По-моему, я тебя люблю все больше от раза к разу…
Льермо. Хустина! Жена моя!
Целуются долго, взасос.
Хустина. Какой грубый! А может, тетки
Льермо. Пошли сейчас же… увидишь сама. А если окажусь негодным, никогда тебя больше не потревожу.
Xустина. Ладно… Только учти: я — требовательная… Пошли…
Идут к двери, навстречу Марта, немного взвод рившаяся.
Марта. Привет, Льермо! Вы уходите?
Хустина. Да, сеньора. Если дедушка будет меня спрашивать, скажите, что я пошла принимать экзамен у Льермо.
Льермо. Бедняжка ты моя! Дедушка уже не сможет больше спросить даже который час.
Хустина(смеется). Глупенький ты мой. Я его только что видела. Он был тут, вышел размять онемевшие члены.
Льермо. Хустина! Это неправда!
Хустина(дает ему пощечину). Правда!
Марта. Этого не может быть, лапочка.
Хустина. Но это чистая правда. Я думаю, что он поднялся позвонить Пируле.
Появляется Энрике, он слышал последнюю фразу.
Энрике. По-моему, Хустина, это скверная шутка. Нехорошо пугать людей.
Хустина. Мне безразлично — верите вы или нет. Я его видела! Я его видела и говорила с ним!
Энрике. Хустина, ты меня рассердишь!
Марта. Ладно, перестаньте спорить. Раз девочка уверяет, что видела дедушку, значит, она его видела. Ты ведь никогда не врешь, верно?
Хустина. Конечно, никогда. И за это тетя Лаура хочет отрезать мне язык.
Марта. Тогда скажи… Мне просто интересно: тот кофе, который ты принесла мне в постель, кто тебе дал?
Хустина. Кофе я сварила сама, я сноровистая. А две ложечки цианистого калия положила в него тетя Лаура. Сказала, что вы любите покрепче.
Льермо. Сахар, негодяйка! Сахар, а не цианистый калий! Ты иногда такое несешь, что меня страх берет.
Марта. Ты слышал, Энрике? Твоя двоюродная сестра Лаура. Убедился? Но почему? Почему? Я сойду с ума.
Энрике(увидел чемодан и коробку). А веши почему тут? Отвечайте! Почему они тут?
Льермо. Я как раз собирался сказать, да не успел. Пришел на станцию, а там заперто. До завтра поездов не будет.
Энрике(хватает Льермо за грудки). А что вы делали все это время? Отвечайте! Чемоданы открывали?