Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
– Тому сколько угодно доказательств. Вот, например… Какая у тебя самая любимая история о Шерлоке Холмсе?
– Мне все нравятся.
– Но самая любимая?
– Говорю же: все!
– Ну тогда говорить не о чем.
– Хорошо. Это не мой выбор, а самого Конан Дойля, считавшего лучшей вещью из серии о Шерлоке Холмсе именно этот рассказ. Самый популярный у читателей. «Пестрая лента».
– А-а! Вот уж действительно настоящий шедевр… Про змею, что ли? Надо сказать, что если держать змею в сейфе, она задохнется. Предположим, это была особенная змея, которая могла жить без кислорода, но как можно поить ее молоком? Молоком питаются только млекопитающие и кормят им свое потомство. Змеи относятся
Пошли дальше. Змея в этом рассказе откликается на свист, которого она слышать не может, потому что не имеет ушей в обычном понимании этого слова. Это в школе на уроках биологии проходят.
Я думаю, все эти небылицы – творчество Ватсона. В свободное от работы время, как говорится, он сидел и слушал, что ему рассказывал Холмс, а потом сочинял истории в приключенческом жанре, не стесняясь расцвечивать их красочными подробностями от себя лично. Впрочем, рассказы Холмса, скорее всего, тоже представляли собой фантазии, навеянные кокаином. Любителям белого порошка часто мерещатся змеи. Поэтому я и говорю: хвастун и фантазер.
– Зато Шерлок Холмс с первого взгляда мог определить, чем человек занимается, какой у него характер… Тебе это не по силам.
– Чего он там угадывал! Не смеши меня! Возьмем историю про желтое лицо. Сцену, где Холмс рассматривает трубку, оставленную посетителем, и рассуждает о ее владельце. Он говорит, что человек, которому принадлежит трубка, очень ею дорожит, иначе он не потратил бы на починку трубки почти столько же, сколько она стоит. Трубка обгорела с правой стороны – значит, владелец левша. У него привычка разжигать трубку не спичками, а от лампы. Он подносит лампу к трубке, которую держит в левой руке. Если трубка так дорога владельцу, почему бы ему не быть поосторожнее и не уродовать ее огнем лампы? И еще вопрос. Вот ты правша. В какой руке ты держал бы трубку? Скорее в левой. Правой мы пишем, что-нибудь делаем… А когда держим трубку, ничего не делаем. Чтобы просто что-то держать, правая рука не нужна. Многие, поднося к трубке огонь, держат ее в левой. Тебе не кажется?
Выходит, мы не можем с уверенностью сказать, был ли посетитель левшой. Только Ватсон мог попасться на удочку Холмса. Ну и что после этого ты будешь мне говорить? Хвастун – он и есть хвастун. Впрочем, очень может быть, что Холмс со скуки просто разыгрывал простодушного Ватсона.
Что еще?.. Холмс считался мастером переодевания. Он часто бродил по городу, нарядившись старухой, – напяливал седой парик, приклеивал густые брови, брал в руки зонтик от солнца. Знаешь, какого роста был Холмс? Почти метр девяносто. Представляешь такую старушку? Это или переодетый мужчина, или какой-то оборотень. В Лондоне все покатывались со смеха, глядя на это зрелище: «А-а! Шерлок Холмс идет!» И только Ватсон ничего не замечал.
Вот до чего доводит кокаин! У Холмса мозги плавились от игры в угадайку. Я еще удивляюсь, как он совсем не спятил. С ним же случались припадки. Ватсон писал, что Холмс был классным боксером, с ним мало кто мог соперничать. Думаю, когда на него находило, он не раз посылал своего друга доктора в нокаут.
А вот Ватсон послать Холмса не мог, потому что тот давал ему материал для историй. Поэтому старался не портить ему настроение, проявлял о нем трогательную заботу. Всякий раз, когда Холмс, замаскированный под старушку, возвращался домой, Ватсон делал вид, что не узнает его, хотя все в округе знали об этом маскараде. Происходило это так. Хозяйка, у которой жили Холмс и Ватсон, заглянув к доктору, объявляла: «Мистер Холмс явился!». Ватсон выходил к своему другу с непонимающим лицом и, услышав: «А вот и я!», изображал неописуемое удивление и бурную радость. Вот что приходилось
– О боже! Как у тебя только язык поворачивается! Невероятно! Смотри, отсохнет у тебя язык!
– Жду не дождусь… Вот ты сказал, что Холмс лучше меня мог определить, что за человек перед ним, что мне до него далеко. Но ты сильно ошибаешься. Я изучал астрологию, науку, лучше всего разбирающуюся в людях, позволяющую многое узнать о характере человека, с которым прежде ты никогда не встречался. Занимался и более рациональной наукой – психопатологией. Ну и астрономией, конечно.
Самый быстрый способ понять, что представляет собой человек, – выяснить, когда он родился. Но некоторые клиенты не знают, во сколько они появились на свет. Число и год, конечно, знают, а точное время – нет. При общении с ними я могу его определить, это несложно. Ты же сам не раз видел, как я это делаю, верно? А уж располагая этой информацией, в характере человека разобраться можно.
Твой любимый Холмс родился в Англии и в астрологии, извини, разбирался как свинья в апельсинах. Поэтому он и в людях разбираться не умел. Я вспоминаю себя, когда не знал астрологию. Ходил как слепой.
– В психопатологии ты действительно силен, я знаю. А как насчет астрономии?
– С астрономией тоже порядок. Как может быть по-другому у астролога?.. А-а, ты сомневаешься, потому что не видел меня смотрящим в телескоп. Телескоп у меня есть, но что толку в него глядеть? Из-за смога все равно ничего не видно. Тем не менее я владею самой последней информацией. Вот, например: есть в Солнечной системе планеты с кольцами? Кроме Сатурна, разумеется.
– Вроде нет. Только Сатурн.
– Я так и думал! Твои знания находятся на послевоенном уровне. Из учебников, отредактированных пламенем пожаров. Еще там написано про зайца, который на Луне готовит тесто для рисовых лепешек [45] .
Я не удостоил Митараи ответом.
– Ты не обиделся? Да ладно тебе, Кадзуми… Просто наука все время развивается. Она не может топтаться на месте. Рано или поздно в начальной школе детей будут учить тому, как распространяются в космическом пространстве электромагнитные волны, как гравитация искривляет пространство и замедляет время, а мы будем казаться детям динозаврами, обитателями дома престарелых.
45
Популярный в Китае и Японии образ зайца, который живет на Луне и толчет в ступе травы для эликсира бессмертия и рис для лепешек моти – традиционного новогоднего кушанья японцев.
Вернемся, однако, к кольцам. Кольцо есть у Урана и у Юпитера, только тонкое. Об этом стало известно совсем недавно, буквально на днях. Меня об этом специально проинформировали.
Хотя голос Митараи и звучал серьезно, мне казалось, что он изрядно преувеличивает.
– Все ясно. Что касается Холмса и астрономии, ты большой специалист. И все же кого ты можешь признать авторитетом? Отца Брауна?
– Кто это? К церкви я никакого отношения не имею.
– Фило Ванса?
– Никогда о таком не слышал.
– Джейн Марпл?
– Это что, марка кленового сиропа?
– Инспектора Мегрэ?
– Он служит в Мэгуро?
– Эркюля Пуаро?
– Только с похмелья можно придумать такое имя.
– Ты, кроме Шерлока Холмса, больше никого не знаешь?! И даже его не признаешь! Невероятно! То есть Холмс на тебя вообще никакого впечатления не производит?
– Разве я это говорил? Мы все несовершенны. Такие люди, как Холмс, как раз меня и привлекают. Потому что он – человек, а не компьютер. Я больше всего люблю именно этот тип людей. Он – замечательная личность.