Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5
Шрифт:
По залу прокатился сдержанный смешок, но судья и не думал смеяться. Судебный пристав тоже сохранял серьезное выражение лица.
Да, сэр, ответил Джон Грейди.
Поскольку тут нет женщин, я надеюсь, тебе не составит труда снять штаны и показать нам пулевые отверстия в твоей ноге. Если ты не готов удовлетворить наше любопытство, я попробую спросить тебя о чем-то еще.
Я готов, сэр, сказал Джон Грейди, расстегнул ремень, спустил штаны до колен и повернул правую ногу так, чтобы судья мог все
Отлично, парень. Надевай штаны и пей воду.
Джон Грейди натянул штаны, застегнул ширинку, потом привел в порядок ремень и, подойдя к столу, взял стакан воды, принесенный секретарем.
Нога выглядит так себе. Ты не обращался к врачу, спросил судья.
Нет, сэр. Там врачей днем с огнем не сыщешь.
Это точно. Тебе крупно повезло. Могла бы начаться гангрена.
Да, сэр. Но я как следует прижег раны.
Прижег?
Да, сэр.
Чем же ты их прижег?
Стволом револьвера, сэр. Накалил докрасна в костре и прижег.
В зале повисло мертвое молчание. Судья откинулся на спинку стула.
Констеблю поручается вернуть указанную собственность мистеру Коулу, провозгласил он. Мистер Смит, прошу проследить, чтобы молодой человек получил свою лошадь. Вы свободны, мистер Коул, и суд благодарит вас за ваши показания. Сынок, могу сказать одно: я занимаю это кресло с тех пор, как существует этот округ, и за многие годы наслушался такого, что заставляет меня усомниться в доброкачественности человеческой породы. Но то, что я услышал от тебя сегодня, не подтверждает моих сомнений. Я прошу трех истцов появиться у меня после обеда, то бишь в час дня.
Адвокат истцов встал с места.
Ваша честь, тут налицо ошибочное опознание.
Судья закрыл блокнот и встал.
Это точно. Ошибочней некуда.
Вечером Джон Грейди оказался возле дома судьи. Увидев, что внизу еще горит свет, он постучал. Открыла ему служанка-мексиканка. На ее вопрос, что ему угодно, Джон Грейди ответил, что хотел бы поговорить с судьей. Он произнес фразу по-испански, она же повторила ее по-английски и холодно велела ему обождать.
Вскоре в дверях появился судья. На нем был фланелевый халат. Если он и удивился, увидев на пороге Джона Грейди, то ничем этого не выдал.
Входи, сынок. Милости прошу.
Я вообще-то не хотел вас беспокоить, сэр…
Пустяки.
Джон Грейди мял в руках шляпу, не решаясь переступить порог.
Лично я не собираюсь выходить на улицу. Поэтому, если хочешь потолковать, заходи.
Хорошо, сэр.
Джон Грейди оказался в длинном холле. Справа имелась лестница с перилами, которая вела наверх. Пахло едой и мебельным лаком. Судья, шаркая кожаными шлепанцами, прошел по ковру и свернул налево, в открытую дверь. В комнате было много книг и горел камин.
А вот и мы! Дикси, это Джон Коул,
Седая женщина с улыбкой поднялась им навстречу. Потом она сказала судье:
Я пошла наверх, Чарлз.
Хорошо, мать, кивнул судья и, обращаясь уже к Джону Грейди, велел ему садиться.
Говори, я тебя внимательно слушаю, сказал судья, когда оба сели.
Ну, во-первых, меня смутили ваши слова в суде… Мол, что я рассказал чистую правду. Вот на этот счет я сильно сомневаюсь. Все вышло как-то по-другому.
А именно?
Джон Грейди сидел уставясь на шляпу.
Не чувствую я себя героем, пробормотал он.
Судья понимающе кивнул.
Но ты рассказал про лошадь все без утайки?
Да, сэр… Все как есть. Но дело-то в другом.
В чем же?
Не знаю… Наверное, в девушке.
Я тебя понимаю.
Вот ведь как все получилось… Я работал на того человека, я относился к нему со всем уважением, и он никогда не жаловался на мою работу. И вообще он вел себя со мной очень прилично… А потом он поехал на горное пастбище и собирался меня убить… Причем я был кругом виноват. Я, и никто другой.
Ты случайно не сделал девушке ребенка?
Нет, сэр… Я любил ее…
Что с того? Можно любить девушку и сделать ей ребенка. Одно другому не мешает.
Вы правы, сэр.
Судья пристально посмотрел на Джона Грейди.
Ты меня удивляешь, сынок. Ты, получается, из тех, кто относится к себе без снисхождения. Но, судя по всему, тебе крепко повезло. Ты вернулся, причем с головой на плечах. Теперь самое лучшее - постараться об этом поскорее забыть. Мой отец всегда говорил: не надо пережевывать то, что тебя гложет.
Да, сэр.
Там случилось что-то еще?
Да, сэр.
Что же?
В той тюрьме я убил человека.
Судья откинулся на спинку кресла.
Грустно это слышать…
Мне это не дает покоя.
Но у тебя, наверное, были на то основания.
Да, но не в этом дело. Он пытался зарезать меня. Напал с ножом. Но мне удалось взять верх…
Тогда почему же это не дает тебе покоя?
Не знаю. И о нем я тоже ничего не знаю. Я даже не знаю, как его звали. Может, он был не так уж и плох. Может, он не заслуживал такого конца…
Он поднял голову. В свете камина глаза его заблестели. Судья пристально посмотрел на него.
Но ты понимаешь, что он не был славным парнем…
Догадываюсь.
Ты, наверное, не хотел бы быть судьей, а?
Нет, сэр, думаю, что нет.
Я ведь тоже не хотел.
Правда?
Да. Я был молодым адвокатом с практикой в Сан-Антонио. Потом вернулся сюда, когда заболел мой отец. Стал работать в окружной прокуратуре. Я не хотел быть судьей. Я думал примерно как ты сейчас. Да я и сейчас так думаю…