Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Зевнув, я ткнул красную кнопку на пульте, и экран погас. М-да… Все мировые проблемы, как правило, укладываются в набор вопросов о мире. А хочешь мира — готовься к войне. Инь и янь геополитики…
В дверь энергично постучали. Я изготовился встретить Володьку, как полагается, в моей любимой роли старого брюзги, но в кабинет скользнула… Елена фон Ливен. А я уже вошел в образ!
— Ну, наконец-то, — бурчу, — явились, не запылились. И года не прошло…
Княгинюшка весело рассмеялась.
— Обожаю вашу непосредственность, Миша! Позволите даме присесть?
Я встал, указывая на кресло двумя руками, после чего развел их в жесте сокрушения, и шаркнул ножкой:
— Пардон муа, ваше сиятельство! Не привык-с к визитам столь важных
Смешливо фыркнув, фон Ливен заняла кресло, и облегченно выдохнула.
— Спасибо Маркусу, — молвила она с наигранной томностью, — тот всё, как надо, организовал. Я здесь, скажем так, с неофициальным дружеским визитом… Ну, сначала по обстановке. Борюсик мало что может, и мы с ним заняли выжидательную позицию…
— Аналогично, — кивнул я.
— Да… Чебрикову, по-моему, надоело выслуживаться. Вот он и занялся делом вплотную — расставляет силки и капканы на «крота». Самое обидное, что мы почти вышли на этого гада — тот встречался с Панковым на охоте. А у нашего опера приказ — висеть на хвосте у Аркаши! Вот он «Волгу» с «кротом» и упустил. Хотя… Какие могут быть претензии? Парень обо всем доложил, а ему: «Продолжайте выполнять задание!» Видать, старшему группы захотелось лично поймать вражеского агента. А фиг… «Крот» бросил «Волгу» у избушки егеря, и пересел в «уазик»!
— Короче, упустили, — понимающе кивнул я.
— Ага… — вздохнула Елена, тут же распускаясь улыбкой. — Но круг подозреваемых резко сузился! Теперь мы точно знаем, что агент МИ-6 завелся в Международном отделе ЦК. Правда, народу там хватает, да еще… Сами, небось, в курсе — в Центральном Комитете не выносят пристального внимания КГБ. Ничего, потерпят! Тем более что и Машеров, и Романов дали «добро». Хватит Лондон подкармливать сверхсекретной информацией! А вообще… — она заелозила, умащиваясь поудобней, и положила ногу на ногу. Всё еще стройные бедра, обтянутые велюровыми джинсами, украсили кресло. — Мы ведь с Борюсиком не зря выжидаем — ситуация такая… м-м… пикантная. Нет, ваш моральный облик, Миша, совершенно никого не волнует, это был лишь повод! Всё вертится вокруг должности секретаря ЦК по науке. Не скажу, что Гурий Иванович всех устраивал, отнюдь. Просто… Раньше мало до кого доходило, что значение отдела ЦК по науке и вузам сильно возросло. Сейчас именно наука продвигает технологии, следовательно, определяет экономическое лидерство. А это влияние, Миша! Это власть и все сопутствующие ей бонусы. В ЦК, да и во всех фракциях КПСС сформировались то три, то ли четыре группы… так сказать, по интересам, и сейчас подковерная возня лишь ожесточилась. То есть, любая из этих групп могла — и хотела! — порадеть за своего человечка на посту секретаря по науке. Наглый «крот» их всего лишь опередил! Чем и выдал себя. Сейчас агент усиленно шифруется, но это ничего, расшифруем! Кстати, группа Машерова делает ставку именно на вас, Миша.
— Приятно, — мягко улыбнулся я. — Петр Миронович добро помнит.
— Ну, да… — Елена притихла, погружаясь в свои мысли, но вдруг встрепенулась. — Чуть не забыла о цели своей поездки! Как ваши успехи, Миша? Марина Ершова работает со мной в контакте, поэтому я в курсе… М-м… Выход в «Дзету»… Это реальная угроза?
Я кратко изложил ей суть своих опасений.
— Понятно… — затянула фон Ливен. — А «Каппа»? Панков, вроде, и туда рвался?
— Там ему ничего не светит. Чтобы выйти в каппа-пространство, не хватит энергии всей Смоленской АЭС. А что касается успехов… — я пожал плечами. — Все элементы дзета-ретранслятора проверены, можем их собрать для решающего теста, но… Сами понимаете. Поэтому… Я вчера, на совещании, предложил испытать установку, транспозитируя, скажем, беспилотник в «Гамму» — локальный барьер практически тот же, что и в «Дзете». А Володька… Простите, Владимир Киврин… Он предложил вообще отказаться от камеры межпространственной транспозитации, а вместо этого повторить наш опыт с дизель-электроходом «Бриз». Я поддержал его предложение. Хотя… Без вашей помощи,
— Миша, — мило улыбнулась княгиня, — я не была на вашем совещании…
— А, ну да… — смутился я. — Суть в чем? Надо не просто выйти в «Гамму», а с определенной целью. С важной целью! Помните историю с «Атлантисом»? Шаттл пропал в гамма-пространстве, он как бы затоплен. А экипаж? «Атлантис» канул в воду рядом с островами Рароиа и Ангатау. Вполне вероятно, что американцы спаслись, и робинзонят до сих пор. Но в этом нужно убедиться! Если они там — спасаем их, и везем в Союз. Понимаете? Допустим, самоликвидация сработала, и бета-ретранслятор на «Атлантисе» уничтожен. А экипаж? Там же, как минимум, двое специалистов-межпространственников! Нельзя допустить, чтобы «Гамме», и без того беспокойной, досталась еще и технология транспозитации!
— Понимаю, — мелко покивала Елена. — Что ж, Борюсик сможет такое устроить. Вам нужен боевой корабль?
— Лучше боевой экраноплан, чтоб побыстрее всё обстряпать, — заторопился я. — На Камчатке, в Вилючинске, держат три новеньких «Луня». Займем один, ракеты оставим на базе. Установим импульсаторы, преобразователи, мини-реактор… Выйдем в море — и вперед! Потом на этом… как его… Да вот, только что слушал в новостях… На Табитеуэа! Там дозаправимся, и курс на Рароиа! На подходе к острову транспозитируем «Лунь» в «Гамму», забираем американцев… или убеждаемся, что их нет — и домой!
— Хорошо! — княгиня упруго встала. — Готовьтесь, собирайтесь в командировку — мы всё организуем, на флоте у Борюсика друзей хватает… — покрутившись, она снова уселась, и прежнее напряжение, что проглядывало в ней с самого начала, вырвалось наружу скомканными словами: — Миша… Честно говоря… Я здесь, как бы и сама по себе… М-м… — опустив веки, Елена помассировала виски кончиками пальцев. — Знаете, наверное, что ваше дело в КГБ не закрыто? Тема «Ностромо» до сих пор в разработке… А веду ее я. Помню свое первое впечатление… «Особая папка»! Мне почему-то казалось, что высший гриф секретности как раз и распространяется на какую-нибудь папку, пухлую от тайн… А оказывается, это комната-хранилище! Заходишь, расписываешься, знакомишься с делом, уходишь… — помолчав, она осторожно продолжила: — Миша… А вы помните тот день, в две тыщи восемнадцатом году? Перед тем, как попасть сюда, к нам, «в себя»?
Я похолодел, и промямлил:
— Ну-у… Да. Вроде…
— Две хорошенькие девушки, якобы из будущего, якобы сотрудницы Института Времени… Вам тогда ничего не показалось странным?
Мой вздох вышел не наигранным.
— Елена, там всё было странным! И мое знакомство с этими красотками, и их странная симпатия ко мне… Я ведь целитель, и психосущность человека различаю! А тут… Чуть ли не любовь, да еще у обеих! Как? Откуда? И к кому — к потасканному жизнью мужику за шестьдесят! Смутно мне было… Приятно, конечно, чувствовать такой неприкрытый интерес от молоденьких девчонок, но он совершенно необъясним!
Глаза Елены блеснули.
— А еще что вас поразило?
— Еще? — задумался я. — Понимаете… Они не говорили всей правды, хотя и были искренни. Ведь заслать меня в прошлое… Я не верю, что на подобное решился какой-то там Институт Времени. Да хоть Мировой Совет! Попаданец непременно, хотя бы одним своим присутствием, меняет реальность. Меняет судьбы миллионов людей, многим из которых просто не суждено родиться! Кто же в будущем решится на такое?
— Никто, — согласилась фон Ливен, многозначительно усмехаясь. — Знаете, Миша… Я долго думала над этим, рассматривала каждый фактик, зафиксированный с ваших слов, перебирала разные варианты и версии, а вчера… Вчера я долго не могла уснуть. И тут меня озарило! Понятия не имею, до чего я додумалась, и достаточно ли безумна моя догадка, чтобы оказаться верной… Может, меня настиг обычный парадокс женской логики? Но… Смотрите, Миша. Вы очень правильно, очень резонно заметили, что никто в будущем не стал бы менять прошлое. Ну, а если этот кто-то действовал в настоящем?