Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Можно. Я же люблю…
Вот только, в отличие от академика Будкера, не привожу своих любимых к общему знаменателю. Рита, Инна и Наташа равны для меня, но… Рита всё же немножечко «равнее».
«Всё! — твердо сказал я себе. — Девушки — потом. Первым делом — самолеты!»
Деревянные ступени энергично загудели под моими ногами.
Огромный ангар, куда вместился тахионник, мы разделили на три полноценных этажа — выставили стены и перегородки из сэндвич-панелей, облицовали всё пластиком, на гулкие полы уложили ламинат… Тетя Зина нарадоваться не могла — не уборка, говорит, а сплошное удовольствие!
Осторожно приоткрыв
— Етта… Die Feldkonfiguration wird uber die Hauptkonsole eingestellt…
Немецкие физики почтительно внимали Ромуальдычу, строча в блокнотах, и робко задирая руки в моменты неясности. Технический директор лишь кивал величественно, и растолковывал для несведущих…
Тихонько прикрыв дверь, я вернулся в свой кабинет. Увы, приемной ему не полагалось, и Аллочка больше не украшала подступы к начальству… То есть, вертела попой не здесь, а в аналитической лаборатории, вместе с Лизой и Ядзей.
Зато и куча директорских забот — в отсев!
Я приблизился к окну, пробитому в толще наружной стены. Окно, правда, больше походило на амбразуру, зато какой вид!
За стеклом гуляли балтийские волны, а прибой, ослабленный молом, шлепал в бетонное основание Отдела хронодинамики. Рыбацкий мотобот, покачивая мачтой, упорно пахал море, оставляя за кормой белопенную кильватерную борозду… Красота!
Неопределенно хмыкнув, я сел за стол, рефлекторно врубая микроЭВМ. «Коминтерн-8» мерно зажужжал, и экран монитора раскрылся «Ампариксом». Усмешка тронула мои губы — нашлись умельцы, оставившие позади Мишку Гарина!
И Линус Бенедиктович Торвальдс, доктор технических наук… И Наталья Мстиславовна Ивернева, кандидат физико-математических…
Поколебавшись, я кликнул по скромной иконке в уголке экрана. Ввел код и пароль.
«Ничего нового…»
Я просмотрел вчерашние письма, отправленные Панковым — обычные отписки, скучная бюрократия. Вернувшись к началу, заново порылся в корреспонденции, и выудил-таки странное послание. Официально — заявка на электронное оборудование, а вот текст…
«Согласен. Встреча на том же месте. Время — как условились».
Вроде бы обычная деловая переписка, но на меня сразу повеяло тревожным сквознячком. Представилась дождливая полутьма и резкие тени, как в фильме «про шпионов»…
— Шеф, можно? — в дверь просунулась непричесанная голова Киврина.
— Как будто ты уйдешь на цыпочках, если скажу: «Нельзя!» — ответил я бурчанием. — Врывайся…
Володя вошел, не пряча ухмылки, рукой приглаживая лохмы.
— Полюбуйся, — отстранился я от экрана.
— Ох, ты… — завлаб наклонился, упираясь руками в край стола. — Как интере-есно… И с кем это наш Аркаша сговаривается?
— Знать бы… Адрес — сплошные цифры. Если письмецо ушло на «левый» радиофон, то не определишь.
— Ну да, ну да… — Киврин выпрямился и фыркнул. — А я как раз к тебе шел, думаю: «Чего это наш шеф мышей не ловит?»
— У шефа своя стратегия, — усмехнулся я. — Ее хорошо выразил один китайский мудрец: «Если долго сидеть на берегу реки, то увидишь, как течение уносит труп твоего врага». А мы, Володька, не сидим, мы действуем! Уехали всей толпой, пусть и в соцстрану, еще четыре месяца назад… И хоть бы кто вякнул по ту
— Я даже больше видел! — расплылся в улыбке Владимир. — Вчера Умар подъехал, так что нас вчетвером стерегут!
— Это здорово! — порадовался я и тут же съехидничал: — Да только не туда ты смотрел! А мне вот видно, что в КГБ и, вообще, в верхах явный разлад и раскол! Чебриков ничего не предпринимает против нас, потому как послушен Кремлю, а за кремлевскими стенами не знают, что же с нами делать. Если бы я жаловался во все инстанции, слал бы коллективные челобитные, мне бы просто отказывали под разными предлогами. А я тут! Сижу и работаю. И жду, когда же нас позовут обратно, суля повышения, премии и загранкомандировки за госсчет…
— Думаешь? — встрепенулся Киврин.
— Уверен, — буркнул я. — Почти… Вот только не радует меня подобная перспектива!
— Да почему?! — изумился Володька. — Шеф, я понимаю, и полностью разделяю ход твоих наимудрейших мыслей! Панков — хороший технарь, но больно узколобый, да и упертый. Он обязательно наломает дров — и придет наш черед!
— Не всё так просто, Володь, — вздохнулось мне. — Я кое-что рассчитал, Антон десять раз всё перепроверил. Панков ударными темпами строит дзета-ретранслятор… или транспозитатор… Да неважно. Меня не Аркаша пугает, а «Дзета»! Это совсем иной мир, Володя, и там нет жизни. Там даже Земли нет с Луной, а всё потому, что скорость света в дзета-пространстве не триста тысяч километров в секунду, а что-то около трехсот двадцати пяти тысяч. Соответственно, и скорость реакций слияний ядер в «Дзете» гораздо выше, и вместо Солнца там — железная звезда! Всё остальное «выгорело» за первые два миллиарда лет… Просто открой таблицу Менделеева — и трезво содрогнись!
— Диэлектрическая проницаемость вакуума обратно пропорциональна квадрату скорости света… — забубнил Киврин. — Значит, в дзета-мире силы отталкивания протонов в ядре будут гораздо больше… М-м…
— Не считай в уме, — улыбнулся я. — Последним устойчивым элементом в «Дзете» будет не свинец Pb-208, как у нас, а соответствующее ему олово Sn-124. Идущая за оловом «дзетовская» сурьма наверняка слегка радиоактивна, наподобие нашенского висмута, а вот тамошний теллур будет фонить уже не слегка… Короче, в дзета-пространстве радиоактивно не всё, что тяжелее свинца, а всё, что тяжелей олова, а «плюмбум» так вообще… Период полураспада у Pb-206, самого долгоживущего в «Дзете» изотопа свинца — всего несколько секунд…
— Весело… — пробормотал завлаб, и нервно потер руки. — Напугал ты меня! Слушай, Миш, не всё так уж страшно. Ну и пускай Аркашка запускает свою трахомудию! Им же хуже! Ну, транс… Тьфу ты! Ну, транс-пози-тируют они образец в пустоту, где Солнце греет, но не светит, и что? Ну, разгерметизация… Бахнет, конечно, не слабо, вакуумный удар повредит оборудование… вместе с барабанными перепонками — Аркашкиными и… кто там у него в ассистентах. А нам-то чего бояться?
— Иной физики, Володя, — серьезно сказал я. — Панков впустит к нам чужой мир с иными константами! Мы пока лишь прикинули, что в «Дзете» другая скорость света. А гравитационная постоянная? Постоянная Планка? Больцмана? Заряд электрона, наконец? Переходим мы из «Альфы» в «Бету» — никаких проблем! А прямое совмещение «Альфы» и «Дзеты»? Вот скажи, ты лично уверен, что пространство с другими физическими свойствами никак не повлияет на наше?