Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14

Мэннинг Майкл Г.

А вот над пузом надо было поработать, и над мышцами тоже — но не чересчур. Я не собирался пытаться подражать тому потному, мускулистому варвару, с которым недавно сражался. Нет, дело было совсем не в нём. Точно не в нём.

Я попытался вспомнить, каково это было — бежать без неминуемой отдышки, живая энергия всего лишь десятилетней давности. Это воспоминание пришло легко, но закрепить его в моих мыслях было труднее.

Лицо и кожу я оставил по большей части без изменений — меня всегда устраивали черты моего лица, и время пока что было ко мне милостиво. Я был не против лёгких морщин

и прочих мелочей. Если уж на то пошло, они улучшали мою внешность. Единственным, что я изменил, была маленькая родинка, появившаяся рядом с уголком одного из моих глаз несколько лет тому назад — её я убрал.

Боль в спине и плече, всё чаще ставшая донимать меня в последние годы — её я без сожалений и сострадания убрал.

Когда моё видение, мой самообман, было закончено, я коснулся его, и позволил себе влиться в него, позволяя ему стать реальным. Когда я снова открыл глаза, всё было готово. Я сделал глубокий вдох, и потянулся, наслаждаясь ощущением своего тела. Я чувствовал себя лучше, чем когда-либо за последние годы. Почему я раньше так не сделал?

Ответ был прост — ради Пенни. Я хотел стареть вместе с ней — и теперь я надеялся, что не слишком всё испортил. Точно я узнаю лишь после того, как найду зеркало, но пока что мой магический взор вроде бы подтверждал, что всё было на месте.

Согласно тому, что мне было известно, маги обычно жили гораздо дольше, чем большинство их не-магических сородичей. Волшебство позволяло исцелять многие мелкие ранения, и даже те, кто не особо умел лечить, будто что-то делали, возможно подсознательно, поддерживая работу своих тел ещё долго после того, как большинство людей начало сгибаться под грузом прожитых лет. Однако архимагам не нужно было об этом волноваться. В прошлом некоторые из них намеренно оставались вечно молодыми, вплоть до дня своей смерти.

Истинным ограничением была эйстрайлин — источник жизненной силы и эйсара. Когда она в конце концов отказывала, человек умирал, кем бы он ни был — волшебником, архимагом, или обычным человеком, вроде моего покойного друга, Марка. У большинства людей в эйстрайлин было ещё полно жизни в тот момент, когда отказывали их тела, а у магов эйстрайлин обычно была ещё крепче. Существовала возможность, что в отсутствии ужасно насильственной смерти я могу прожить очень, очень долго.

Печальная истина заключалась в том, что однажды мне скорее всего придётся пережить смерть моей жены, в то время как я всё ещё буду в расцвете сил. Но до той поры я намеревался с гордостью нести свои годы.

«Сегодняшний день был исключением из правил», — сказал я себе. «И я сделал лишь минимум, необходимый для исцеления моего тела и возвращения достаточного здоровья, чтобы разобраться с этим мудаком Тирионом, если на то будет необходимость. Покуда я по-прежнему выгляжу пожилым, всё будет хорошо».

Стоя под светом солнца, я едва замечал холодный осенний ветер.

— Чёрт, какое же приятное чувство, — сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно. «Но больше я так делать не буду», — заверил я себя. Однако даже эта мысль чувствовалась фальшивой. Сколько пройдёт времени перед тем, как я снова поддамся искушению, и что будет чувствовать Пенни, если будет вынуждена наблюдать мою вечную молодость, пока она

сама будет медленно увядать в грядущие десятилетия?

Нет, больше я так не буду делать никогда. Пока не придёт день, когда я стану вдовцом — и, возможно, я откажусь даже тогда.

— При моей удаче, меня прикончат каким-то особо ужасным образом задолго до того, как она умрёт, — сказал я вслух, и рассмеялся от этой мысли. Несмотря на мою новообретённую жизненную силу, ветер всё же был холодным, а я — был голым. Я мог взять одеяло с носилок, и завернуться в него, но поскольку моя сила вернулась, я создал вокруг себя кокон из тёплого воздуха.

Чтобы решить проблему «никто не хочет видеть этого пугающего, голого мужика среднего возраста», я добавил иллюзорную одежду. Приталенные штаны и почти доходившие до колен сапоги из оленей кожи хорошо контрастировали со свободной льняной рубашкой, закрывавшей моё тело. Ну, большую часть моего тела — спереди я её оставил расстёгнутой. Решил похулиганить.

Используя магию, я создал в воздухе перед собой отражающую плоскость, чтобы проверить свой внешний вид. «Чёрт, как же я хорош», — оценил я себя. Оставалось только зажать розу в зубах — и я буду готов увидеть Пенни. Но от розы я отказался. Это было бы весело — но чересчур.

Оставив носилки позади, я поднялся по склону туда, где ждали Коналл и Чад.

— Папа? — сказал Коналл слегка дрожащим голосом.

Реакция Чада была гораздо более красочной:

— Ну, охуеть…

— Теперь я чувствую себя гораздо лучше, — сказал я им. — Давайте, я зайду первым. Хочу их удивить. — Я шагнул мимо них, и открыл дверь, не дожидаясь ответа.

В гостиной сидели моя мать и Элиз Торнбер, а Алисса подавала им чай в маленьких чашках. Три женщины мгновенно меня заметили, и никакой другой награды кроме их реакции я и просить не мог.

Моя мать отреагировала первой:

— Мордэкай?

— Поверить не могу, — добавила Элиз.

Однако лучше всего была реакция Алиссы. В отличие от остальных, она первым делом заметила мою одежду, и по мере того, как её взгляд поднимался вдоль моей частично обнажённой груди, на её щеках проступал лёгкий румянец, и она едва не уронила чайник.

— Милорд, — быстро произнесла она, уважительно кивая.

Приняли меня сразу и суматошно. После шквала вопросов я их остановил:

— Я в порядке. Проснулся. Исцелился… — Моя мать проигнорировала всё это, и бросилась меня обнимать.

Я наклонился для объятий вперёд гораздо дальше, чем обычно, и когда её руки нащупали мои голые плечи, она поняла, почему.

— У меня ещё не было возможности одеться, — сказал я ей.

Элиз также встала, но остановилась в нескольких футах от меня:

— Полагаю, объятья могут и подождать. Иди оденься. Я начинаю краснеть от одной лишь мысли об этом, а я для таких дел уже старовата.

Я подмигнул ей, а затем спросил:

— А где остальные?

Ответила Мириам:

— Айрин и Линаралла лежат по кроватям. Сегодня им сильно нездоровилось. Мойра приглядывает за ними. Мэттью и Грэм улетели разведывать местность вокруг Ланкастера верхом на драконах. Роуз и Королева вернулись в Албамарл, чтобы уведомить верховный совет о недавних событиях…