Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
— Хо! Мастер Маркус! Кто впустил сюда этого оборванца? — весёлым тоном сказал Дориан — мы все дружили с тех пор, как я стал ещё в детстве посещать донжон.
Марк заговорил:
— Я пригласил Морта погостить здесь неделю.
— Опять будешь ночевать у меня, Морт? — В прошлом я обычно останавливался у семьи Дориана, если спал в донжоне. Формально его семья была из мелкопоместного дворянства, но с ними я испытывал гораздо меньше давления, чем с семьёй Герцога. К тому же, наши отцы были близкими друзьями.
Я уже начал отвечать «да», но Марк перебил меня,
— Не в этот раз, Дориан, я уговорил его позволить мне поселить его в одной из комнат для гостей.
Дориан нахмурился:
— А хватит ли места, учитывая всех съезжающихся на этой неделе дворян?
— Определённо, — ответил Марк.
— Но… — начал возражать я.
— Ш-ш-ш! Не спорь, к тому же тебе нужно быть в самом донжоне, если мы хотим посетить ночью библиотеку так, чтобы у стражи замка не возникло вопросов, — сказал Марк, и бросил взгляд на Дориана, отреагировавшего поднятой бровью: — У нас тайная миссия! — заговорщицким тоном прошептал он.
— Правда?
Дориан Торнбер был одним из самых храбрых и верных друзей, какие у меня когда-либо были, но у него в некотором роде недоставало хитрости. Он был чрезмерно честным, возможно именно это и делало его немного легковерным. Не то чтобы юный лорд Ланкастера пытался его одурачить, просто Дориан был склонен относиться к подобным вещам чересчур серьёзно. В итоге мы устроили как бы совещание у задней части экипажа, пока мы с Марком рассказывали Дориану о событиях последних нескольких дней. Мы втроём всегда были закадычными друзьями, но у меня были кое-какие опасения насчёт того, что Дориан может выдать нашу тайну. В обмане он был не силён.
— Так, и какое же коварство вы, парни, замышляете!?
Громкий голос отца Марка, Лорда Джеймса, Герцога Ланкастера, прогудел позади нас. Он был мужчиной среднего телосложения, с песочно-коричневыми волосами и голубыми глазами. Он засмеялся, когда Дориан резко обернулся, чтобы посмотреть на него.
— Никакое, ваша светлость! — ответил Дориан, склонив голову.
— Вы хорошо выглядите, ваша светлость. Благодарю за приглашение, — церемонно поклонился я — сохранять хладнокровие я всегда умел.
— Добро пожаловать, юный Элдридж. Пожалуйста, передай своему отцу мои наилучшие пожелания, когда снова увидишь его. Надеюсь, тебе понравится жить с нами.
Герцог выделялся из большинства дворян тем, что обращался со своими вассалами и даже йоменами с учтивостью и уважением, хотя от него этого не требовалось. Этот факт дал ему чрезвычайно хорошую репутацию среди жителей Ланкастера.
— Отец! Почему ты всё время пугаешь моих друзей? — слегка разозлился на Герцога Марк.
— Ха! — воскликнул герцог. — Каждый мужчина имеет право заставлять своего сына смущаться. Неужели ты откажешь старому маразматику в простых радостях жизни?
Джеймсу Ланкастеру было под сорок лет, и был он весьма здоров, на что сразу же указал его сын:
— Когда ты на самом деле впадёшь в маразм, Отец, ты сразу это поймёшь, потому что мы заставим тебя уйти в отставку.
Они ещё немного поговорили, пока герцог наконец
— Давай я тебе покажу комнату, которую я тебе выбрал. Она тебе понравится.
Марк повёл меня через донжон и вверх по лестнице. Я последовал, вопреки себе испытывая любопытство, хотя за годы я неоднократно бывал здесь, мне никогда не давали комнату в самом донжоне. Когда мы наконец остановились у двери, я осознал, что мы были чрезвычайно близко к покоям семьи Ланкастер.
— Ты уверен, что это то самое место? Разве это не рядом с покоями твоей семьи? — спросил я.
— Так и есть, моя дверь — вон там, — указал Марк на противоположную сторону коридора.
Он открыл дверь, и втолкнул меня внутрь прежде, чем я успел начать возражать. Сама комната была нарочито роскошной — по крайней мере по моим стандартам. В ней была большая кровать с четырьмя столбиками по углам, туалетный столик, кресло, стол и что-то вроде софы. Я понятия не имел, что это такое, но позже выяснил, что это называлось «диван».
— Да ты ни за что не сможешь поселить меня в этой комнате, — сказал я, глядя на моего друга. — Завтра съедутся дворяне со всего королевства, и каждый из них — знатнее меня. Если кто-то узнает, что ты поселил сына кузнеца в такой комнате, начнётся просто кошмар.
— Ба, ты, конечно, прав, но мы должны расселить их по комнатам согласно их рангу и статусу. Ты знаешь, кем будут наши наиболее знатные гости?
— Без понятия, я же простолюдин, забыл?
— Нет, ты — не простолюдин, но мир этого пока ещё не осознал. Его благородие, Дэвон Трэмонт, сын и наследник Герцога Трэмонта, будет нашим самым привилегированным гостем. Этикет требует, чтобы ему дали самую лучшую комнату, какую мы можем предложить.
— Так дай мне пожить у Торнберов, как обычно.
— Невозможно, — заметил он. — У них будет жить Грэгори Пёрн, сын Адмирала Пёрна.
— Тогда мне сойдёт и чулан.
Я это сказал с сарказмом, но вообще-то я серьёзно имел это ввиду.
Маркус серьёзно посмотрел на меня:
— Послушай, Дэвон Трэмонт — самая большая задница, каких я только встречал. Я совершенно отказываюсь позволять этому мудаку спать в комнате напротив моей. Ты, с другой стороны — мой лучший друг, и бесконечно более достойный, по моему скромному мнению.
— Ты скромность в глаза не узнаешь, даже если она подойдёт, и пнёт тебя в голень. Но благодарю за комплимент. А поселить меня здесь ты всё же не можешь, это повлечёт за собой неприятности.
Я знал, что бы прав, и он, конечно же, тоже понимал это.
— Ты прав. Повлечёт. Если кто-то знал бы, что ты — вообще никто. А так, ты — безвестный дворянин, который по воле случая тут гостил до их приезда. Твои ранг и статус неизвестны, и ты уже заселился до их появления. Будет грубостью переселить тебя, если только ты — не какой-нибудь деревенщина без положения в обществе.