Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
– Так я и думал, - едва первые слова появились на мониторе, самодовольно произнес Капустин.
– Миранда, да и Жюли в частности, подозревают, что от общественности утаивают факты. Странные стечения обстоятельств хроно-департамент списывает на случайности, Историю бояться признавать живой, саморегулирующейся материей. Ее защитные свойства объявляют малонаучными бреднями, выдумками кинематографа, проще говоря - фантастикой, развлекающей массы, а не научным фактом.
– Зачем?
– удивились и генерал и Боря.
– И при чем здесь
– Поклонение Истории, как материи высшего порядка уже зародило новую религию, - невесело усмехнулся Капустин.
– Адептов культа "Разумного Исторического Процесса" пока считают забавными, неопасными сумасбродами. Если бы на место мадам Истории поклонники поставили какое-либо Божество - Иисуса, Магомета, Будду, Яхве - кого угодно! Если бы они признали, что Историей управляет Высший Божий Промысел... Церковь вообще отнеслась бы к новой ветви приязненно... Подставила б на место Истории старое, проверенное Божество, объяснила саморегуляцию таинством, недоступным пониманию человека. Но адепты, увы, - стилист развел руками, - проявили непреклонность, напугали власть и церковь.
– Не понимаю - чем?
– Послушайте. Зачем заботиться о бессмертной душе, трудиться, соблюдать религиозные заповеди, когда и так все предрешено Историей? Чтобы ты не делал, в какую сторону не повернул, История возьмет тебя за шкирку, установит на выбранное ЕЮ место.
– Попахивает фатализмом, - буркнул генерал.
– И это - не ново.
– Не ново, - согласился Иннокентий.
– Но раньше это были умозрительные, ничем не подтвержденные теории. А в нашем времени теории имеют опасность обернуться всеобщей, повальной мировой религией. Жюли здесь согласна с Мирандой: религии, конфессии объединились против общего врага - власть, опасаясь фаталистических настроев в обществе, идет у них на поводу. Скрывает факты.
– Миранда собралась примкнуть к церкви "Разумного Исторического Процесса"?
Неожиданно, за месье Капустина ответила Зоя:
– Не примкнуть. А пламенно возглавить. Как прямая очевидица проявления разумности процесса.
– Ничего себе!
– присвистнул Боря.
– Куда нашу дамочку занесло! А на меньшее? Типа, просто помолиться госпоже Истории - она не согласна?
– Нет. Судя по всему, фанатичный настрой Миранды поменял направление. Сейчас она бредит новыми идеями с прежней подоплекой: правительство - скопище обманщиков, весь строй - на слом! Да здравствует... Миранда. Мать справедливого мироустройства.
– Однако, - пробормотал Потапов.
– Круто тетеньку попёрло...
– А представьте, что делается в моей голове!! Еще немного и она меня с ума сведет!! Поверьте - я чувствую: сумасшествие заразно!
Три пары глаз с сочувствием перекрестились на Зое Павловне, Лев Константинович утешительно проговорил:
– В каком-то смысле, нам это на руку, Зоенька. Терпи. Идейные борцы бывают либо крайне доверчивы, либо чрезмерно подозрительны. А на слабостях легко играть. Понять бы только
Зоя внезапно вмешалась в генеральские рассуждения тихим "ой, мне кажется она очну...". И тут же выгнулась дугой! Испытывая непереносимую внутреннюю боль, прошептала посиневшими губами: "Не надо, Миранда..., пожалуйста, не надо..."
Завьялов, опережая генерала, отдал приказ телу, резко подскочил к побледневшей девушке, схватил ее за руки, прокричал:
– Миранда! Миранда!! Не делай Зое больно!! Мы на твоей стороне!! Поможем!!
Но Зоя продолжала корчиться! Ее лицо чудовищно раздулось, глаза выкатились из орбит, на губах появилась пена...
– Миранда!!!
– закричал Завьялов.
– Я хочу, чтобы мои дети родились и выросли!! Чтобы в них не заходили все, у кого навалом денег!! Клянусь, я помогу тебе исправить будущее, только верни мне Зою!!!!!
На какой-то момент Борису показалось - бесполезно! ненормальная террористка решила не наказать, а уничтожить Зою и будущее... Черты лица девушки поплыли, слегка приподнятые природой уголки глаз вытянулись, пошли морщинками, губы изменили рисунок...
– Если вы еще раз..., - чужеродно и хрипло проговорило Зоино тело, - если вы еще раз попытаетесь меня устранить...
– Мы хотели поговорить!!
– выкрикнул Завьялов.
– Нам было важно узнать - готовишь ли ты нам западню или тоже осознала бесполезность!! Мы, так же как и ты - противники порядков будущего!!!
"Браво, - прозвучал внутренний генеральский голос. Невозмутимый, все отслеживающий.
– Я бы не сумел так достоверно врать".
"А я не вру! Я не хочу, чтобы в моих детей ходили путешественники!!"
"Вот потому и - браво", - закончил контрразведчик.
"Пошел ты к черту, Константиныч".
Одними глазами на двоих, альфа и бета, носитель и невольный путешественник смотрели, как лицо Зои обретает нормальный цвет. Мерно и полно поднимается грудь, глаза становятся осмысленными, зрячими.
– Что вы намерены предпринять, чтобы вернуться в свои тела?
– глухой голос управлялся террористкой.
"Боря, расскажи", - устало попросил Потапов.
– У моей бабушки есть близкая подруга. Гример. Мы сейчас поедем к ней. Светлана Игоревна поработает с моим лицом..., то есть с Иннокентием. Мы купим ему костюм, оденем для великосветского приема. Позвоним Ковалеву, договоримся о встрече.
– Принято, - хрипло каркнула Миранда.
– У меня заложница. Помните об этом и езжайте.
Когда Завьялов поднял генеральское тело, не понял - чьи глаза смотрели на него с мольбой. Миранда, взявшая под управление чужое тело надеялась на исполнение желаний, или Зоя: смотрела на него глазами жены фронтовика - явившегося на побывку, обратно уходящего на бойню. Просила. Заклинала. Вернуться к ней обратно. Живым и невредимым.
– Я ненадолго, Зоя, - смущенно произнес столичный мачо.
– Туда и обратно.