Цирк Обскурум

Найт К. А.

Глава

32

Я внимательно наблюдаю за обменом репликами, воспринимая все это со своего места за могилой.

Я наблюдаю за ней.

Она носит маску, как и все остальные, с уродливой и неприятной гримасой улыбки. Она скрывает прекрасное лицо, на совершенствование которого я потратил годы. Я хочу разрушить ее и наказать за такое поведение. Как

она смеет разгуливать по стране с этими монстрами? Как она смеет играть с ними?

Предполагается, что она должна быть моей, чтобы я мог с ней играть.

Мальчик передает что-то мужчине, и когда он поднимает это, я замечаю блеск красного джокера в лунном свете. Еще одна карта, еще один узор. Карточка каким-то образом важна.

Эмбер поворачивается, как будто чувствует на себе мой взгляд, но я опускаюсь ниже, чтобы она меня не видела. Время еще не пришло, но скоро она заплатит за то, что сделала. Скоро она выкрикнет мое имя и вернется домой, где ей самое место.

Глава

33

Я позволила ребятам поселить Мелвина у себя после осмотра врачом. Малыш через многое прошел, и, несмотря на свою силу и жажду крови сегодня вечером, как только доктор Луис прикоснулся к нему, он начал рыдать. Не желая, чтобы он чувствовал себя неловко, мы предоставили ему пространство, в котором он нуждался, но я прекрасно знаю, что ему предстоит долгий путь исцеления. А воспоминания? Они никогда не уходят. Их просто нужно попытаться заменить какими-нибудь получше. Может быть, именно поэтому я ловлю себя на том, что поднимаю голову, когда откидываются клапаны моей палатки, сжимая маску в руках.

Мои собственные воспоминания заполняют мою голову, вызванные признанием Мелвина.

Они украли у него невинность, и я помню, каково это.

Я помню боль и унижение.

Я хочу заменить это. Я хочу сохранить что-то хорошее, и когда я вижу четырех мужчин, которые спасли меня, я знаю, что хочу, чтобы это были они.

Для других они — их конец, их проклятие, но для меня они — мое спасение, мои ангелы и моя надежда на лучшее будущее.

Они никогда не причинили бы мне вреда, если бы я не попросила. Они никогда не бросили бы меня. Даже сейчас они наблюдают за мной, понимая, что что-то не так, готовые сразиться за меня с моим невидимым врагом.

— Эмбер, что случилось? — Спрашивает Даймонд, заходя дальше в мою палатку, его брови озабоченно хмурятся.

— Мне нужно забыть прошлое, — бормочу я. — Мне нужно заменить плохое хорошим.

— Ладно… — Спейд наклоняет голову, неуверенный, что мне от них нужно.

— Вы нужны мне. Мне нужно, чтобы вы все это сделали. Заставьте меня забыть каждый раз, когда он прикасался ко мне, каждый раз, когда овладевал моим телом. Мне нужно… нет, я хочу, чтобы вы заменили боль удовольствием. Я хочу быть живой, а не принадлежать ему.

Улыбка Клаба становится медленной и сексуальной, когда он наблюдает за мной.

— Я думаю, мы можем это сделать, не так ли, ребята?

Харт ухмыляется

и подходит ближе, запрыгивая на мою кровать, а затем обнимает меня сзади, кладя подбородок мне на плечо. — Ты хочешь всех нас, Куинн? Ты сможешь с этим справиться?

— Да, — шепчу я, пробегая по ним глазами, прежде чем прочистить горло. — Я хочу вас всех.

— Мы можем исполнить твои желания, — мурлычет Даймонд, стягивая маску на голову, чтобы я могла видеть его лицо. — Но ты должна быть уверена. Я не хочу, чтобы твои сожаления проснулись с рассветом. Ты не можешь вернуть то, что мы сделали здесь, в темноте, Эмбер. Ты не можешь отдаться нам, а потом сбежать на следующий день.

— Я больше не убегаю. Я хочу этого. Я хочу вас. — Я встречаюсь с каждым из них взглядом, прежде чем протягиваю руку назад и запускаю пальцы в волосы Харта, притягивая его вниз и прижимая его рот к моей шее. — Если я вам нужна.

— Больше всего на свете, — не сдерживаясь, говорит Клаб.

— Больше, чем жизнь, — добавляет Спейд, подходя ближе.

Я смотрю на Даймонда, ожидая его ответа. Ухмылка, с которой он смотрит в мою сторону, когда его глаза скользят по моему телу, заставляет пламя лизать мои внутренности, а желание разливаться по всему телу. Он смотрит на меня так, словно хочет съесть живьем, и сдерживает себя, а затем его взгляд встречается с моим. У меня перехватывает дыхание от чистого голода, который я вижу в нем.

— Ты — все, чего я хочу, — говорит он. — Я с радостью разделю тебя, Эмбер, если это означает, что я почувствую вкус того, чего жаждал с того дня, как встретил тебя.

В его признании есть что-то такое, от чего я вздрагиваю и возвращаюсь к Харту, как будто он защитит меня от Даймонда — а это безумие — просить чудовище защитить меня от дьявола.

Я не позволяю смущению овладеть мной. Вместо этого я действую инстинктивно. Поворачиваясь, я хватаю Харта за подбородок и, притянув его к себе, целую.

Он стонет мне в рот и сажает меня к себе на колени, и прижимает к своей напряженной эрекции, когда он прикусывает мою губу, пока я не чувствую вкус крови. Чья-то рука хватает меня за волосы, откидывая голову назад. Тяжело дыша, я открываю глаза и встречаюсь с жестким взглядом Даймонда.

— У тебя уже было Харт, и мы оба знаем, что если вы будете играть вдвоем, то не сможете наслаждаться всеми нами. — Это правда, но прикосновение заставляет меня игнорировать его слова, и вуипиться в Харта который рычит. — Скажи ему — нет. Теперь он слушает только тебя.

Я оглядываюсь на Харта и облизываю губы.

— Веди себя хорошо, я буду с тобой в конце. — Его ноздри раздуваются, а руки сжимают меня, как будто он не хочет отпускать, поэтому я повышаю голос. — Или не буду вообще.

Его губы поджимаются, но он отпускает меня, и я ахаю, когда Даймонд отрывает меня от него одной рукой, а затем бросает. Я ударяюсь о чье-то тело, руками ударясь о твердую грудь, я вскидываю голову как раз вовремя, чтобы увидеть ухмыляющееся лицо Клаба, прежде чем он поднимает меня на цыпочки и прижимается своими губами к моим. Его руки скользят вниз по моему телу, хватают за бедра и прижимают к себе, позволяя почувствовать каждый твердый дюйм его тела.